— Джия, — вздохнула Мейшанг.

— Но это правда, — принялась защищаться Джия. — Подумай о Мине, мама! Он старается быть таким, как другие парни, но это не так. Не знаю, из-за тебя это, из-за папы или вас обоих. Знаешь, сколько других отцов учат своих дочерей покорению земли? Очень мало. А большинство мальчиков в возрасте Мина могут при желании загнать девочку в ловушку, и они знают об этом. Поэтому мы никогда не ходим с мальчиками одни. Мин вежливый. Может быть, сейчас ему кажется, что это плохо, но если он не изменится в ближайшем будущем, то умные девочки будут стучать в папину дверь в компании свах и брачных посредников. Если их родителям хватит ума дать им свое разрешение.

Широнг захихикал.

— Думаю, они уже опоздали.

Тингжэ вспомнил безэмоциональную девушку с ранеными золотыми глазами и покачал головой. «Говорят же: каков отец, таков и сын».

Если это было правдой, тогда предложение Мейшанг было куда важнее, чем он думал.

— Очевидно, это вопрос как инстинкта и чувств, так и разума, — пришел к выводу Тингжэ. — Покорителям огня нужен клан. Вы и Джинхай — покорители огня, а у вас нет семьи. Мейшанг предложила создать клан ради блага вас обоих. — Он подарил агенту кривоватую грустную улыбку. — Вы не против стать нашим младшим братом? Я потерял своего на Стене много лет назад, а Мейшанг потеряла… всех. Она понимает вашу боль.

— Создать клан, — повторил ошеломленный Широнг. — Разве это возможно?

— Мы рождены от войны так же, как от огня, — серьезно сказала Мейшанг. — Каждая образованная женщина обучена этому ритуалу на случай, если у тебя или твоего возлюбленного не останется выживших, и придется всё начинать сначала. — Она вздернула подбородок. — Хотя я внесла изменения. Мой муж от земли. Мы будем землей и огнем. Никто из моих детей никогда не будет чувствовать, что ему некуда идти. — Она подмигнула. — Обещаю, больно будет совсем чуть-чуть.

Широнг посмотрел на неё, на вино и завернутый в шелк чистый нож, лежащий возле чаш.

— Сколько времени потребуется?

— Немного. Ритуал предназначен для экстренных случаев. — Встав на ноги, Мейшанг протянула руку.

Широнг ещё долго разглядывал их обоих. Кивнул, и прошел через комнату, чтобы присоединиться к ним у алтаря.

«Ожидание тяготит», — грустно подумал Тингжэ, поморщившись, когда Мейшанг уколола его палец, дав трем каплям крови стечь в его чашу с подсоленным вином. Широнг, затем она сама, а потом она брала каждую чашу по очереди, переливая, смешивая и снова переливая до тех пор, пока никто уже не знал, где чья чаша, а воздух не наполнился густым летним ароматом винограда. Молитвы уже были написаны, две точные копии, выведенные твердой рукой Мейшанг: одна — для семейного хранения, посвященная Оме, Шу и Гуань Инь, и одна — для сожжения во славу Агни.

Пепел упал в их чаши, и Мейшанг облегченно вздохнула. Раздала чаши каждому и высоко подняла свою.

— Мой брат, мой муж — за Вэнов!

— За Вэнов! — эхом повторил Тингжэ, пытаясь подавить тошнотворное чувство, которое испытываешь, ступая с утеса в пропасть. Он делал это ради своей жены, своих детей и хорошего человека, который начинал становиться его другом. Разумеется, не было причин…

Кровь, вино и соль, и мир обрушился на него.

— …Тингжэ? — голос Мейшанг звучал на грани паники. — О, Агни, я никогда не прощу себе, если ты…

— Ой, — очень четко выговорил профессор. Поморгал и осмотрел окружившие его лица. — Что, во имя всего святого, я делаю на полу?

— Вы все выпили, я что-то почувствовала, а потом… — Подняв обернутую водой руку от его головы, Амая нахмурилась. — Как вы себя чувствуете?

Позволив Мейшанг помочь ему встать, Тингжэ задумался над этим вопросом. Он знал это чувство из покорения земли. Чувство давления, когда на тебя опираются… но вместе с тем и странное чувство силы. Поддержки. Связи.

— Как краеугольный камень в основании арки. — Вдохнув эту силу, он раскрыл руки навстречу своей семье.

Дети толпой кинулись к нему, и Тингжэ почувствовал себя целым.

«Мина здесь нет. — Он выдохнул. — Но мы найдем его».

Он открыл глаза, почувствовав прикосновение такой же горячей, как и у Джинхая, руки, но гораздо крупнее.

— Добро пожаловать домой.

Окруженный семьей, Широнг выглядел совершенно растерянным.

— Я… думаю, простого спасибо здесь мало.

— Ты среди клана, — ласково напомнила Мейшанг. — Тебе всегда здесь рады. — Она сглотнула слезы. — О, Агни, как же я скучала по этому.

— У меня в голове звенит колокольчик, — дрожащим голосом сказала Джия.

— Ты привыкнешь.

— Немного похоже на чувство, когда Ли рядом, — задумчиво сообщила Суин.

— Да, — кивнула головой Мейшанг. — Клан хранит твою верность в безопасности. Как хороший лорд. Мы защищаем друг друга. И поэтому мы не боимся, что нашу верность захватит недостойный её, потому что клан высматривает опасность, которую мы не видим, и сражается, когда у нас не остается сил. — Она посмотрела на сонного маленького мальчика, обнявшего её за пояс. — Джинхай?

— Если дяде Широнгу стало лучше, — зевнул он, — мы можем уже идти спать?

— Отличная идея, — поддержал его Тингжэ.

Но все оказалось не так просто. Надо было убрать алтарь, утихомирить детей и помочь им улечься, успокоить одного всё ещё потрясенного агента… И пошептаться с одной покорительницей воды перед тем, как она сама отправится спать.

— Я думал, вы сказали, что обдумали возможные последствия! — прошипел Тингжэ, стараясь говорить тихо.

— Так и есть. По крайней мере, те, которые связаны с вмешательством Агни, — объяснила Амая. — Я не думала, что другие духи тоже проявят сочувствие.

— Что?

Амая криво улыбнулась, напевая несколько строк из самой привязчивой и раздражающей песенки, которая когда-либо застревала в голове Тингжэ.

«Двое разлученных влюбленных. Война разделила народы…»

***

«Пол холодный, — отметил Мин, моргая. — Стоп, почему я на полу. Я же стоял на посту в приемной зале, следил за Принцессой Огня».

Нечеловечески большие серые глаза смотрели на него. Хихиканье прозвучало достаточно близко, чтобы он почувствовал теплое дыхание кончиком носа.

— Га-а-а!

Тай Ли кувыркнулась, встав с рук на ноги, и продолжила широко улыбаться, пока он пытался отползти в самый дальний угол тайной ниши в стене, пытаясь успокоить бешено скачущее сердце.

— О, хорошо, ты в порядке! — Она осмотрела его с ног до головы и — что невозможно — засияла ещё ярче. — Лучше, чем просто хорошо! Всё замечательно!

— Ха? — выдавил Мин, пытаясь вывернуться из безумно прилипчивого объятия.

Тай Ли выпустила его, умерив яркость улыбки от ослепляющей до лунной.

— Твоя аура стала гораздо ярче! Где бы ни была твоя семья, у них всё замечательно.

— Откуда ты знаешь, что моя семья… — Слова замерли у Мина на языке.

«Моя семья в порядке».

Не просто слова. Он был уверен в этом. Каким-то образом.

«Они в порядке и скучают по мне».

Твердая почва под ногами. Теплый очаг. Дом.

Мин встал, собравшись с храбростью. Тай Ли была врагом, несмотря на то, что она была подругой Мэй. Но всё же…

— Ты знаешь, что только что произошло?

— Конечно, — активно отозвалась Тай Ли. — Я только что выяснила, почему Азула не может притянуть тебя и Квана. Её это раздражало.

Ик. Мин с трудом сглотнул. «Плохо дело, очень-очень плохо…»

— Забавно. И немного грустно. — Тай Ли покачала головой. — Зуко приходил во дворец пару раз, так? И вы оба встречались с ним.

— Агент Кван уже рассказывал принцессе, что мы не знали, кто он такой, — осторожно начал Мин.

— О, ты не знал, что знаешь, — согласилась Тай Ли. — Но ты знал. — Она пригладила розовые оборки над сердцем. — Вот почему это грустно. Знаешь, сейчас он уже мертв.

Не может быть, что он услышал то, что услышал. Он не мог…

— …Что?

— Он встал на пути Азулы. Он помог друзьям Аватара, а не ей. Пошел против приказа Хозяина Огня. — Она плавным движением пожала плечами. — Зуко — покоритель огня. Он не такой, как Мэй, которая могла поправиться. Он умер.