– Закрой рот и отойди, – посоветовал он Джозефу сквозь зубы. – Он тебя не слышит. Лайза, Арсений, держите. Джим, разожми зубы.

Нортон спокойно подобрал с пола тот самый тесак.

Заку удалось дать таблетку спустя минуту, кое-как разжав стиснутую намертво челюсть. За таблеткой залили воды. А ещё через три дрожь начала утихать.

– С ней уже всё, – Джим в последний раз проверил пульс подростка и поднялся, кивнув на труп. – Завтра похороним.

Лайза и странно притихший Джо потянули покрывало с кровати.

Джим-подпольщик и Арсений подхватили бесчувственного Зака и потащили из спальни в подвал.

– В экстремальных ситуациях спасают первыми детей и женщин, – негромко заметил Нортон в коридоре. – Наша, однако, нетипичная.

Арсений посмотрел на него. Их отделяло тело Закери, которое он держал за ноги, а подпольщик за руки. Слабая вспышка желания заехать Нортону в челюсть за сарказм угасла.

Джим всего лишь говорил правду.

– Как могла повлиять ещё одна смерть? – зашептала Исами. Арсений вынырнул из тяжёлой дрёмы. Он не понял, как Тигр оказалась рядом, но теперь она сидела близко, он ощущал прохладу её чёрного пиджака. Эта ткань всегда прохладная.

– Я не могу пробиться ни на один слой, – ответил, садясь и теснее прижимаясь к ней в ответ. Джима не было, возился ещё с Заком. – Нужен корень. Есть?

Вопросительно повернуть голову в её сторону.

– Нет. Мы выпили последний.

– Что ещё? Алкоголь?

– Нет, он только притупляет восприятие.

– Тогда придётся своими силами.

– Я поищу завтра в тайниках. Я могла спрятать пакеты с корнем.

– Да, точно. – Арсений протянул руку и нашарил комок пледа. Накинул на них двоих сразу. – Спи пока. Ничего сейчас не решим.

Исами под пледом слегка пожала его запястье.

Арсений срывал листья и складывал их в котелок, висящий на сгибе локтя. Кидал охапками, свежие, упругие, пахнущие свежо и остро, с лёгкой кислинкой. Опустошённые ветки, голые, ободранные, печально качались на сквозняке. Запах одурял. Так пахла кровь кустарника, если подумать. И что, что она прозрачная и глазу не видна.

Над ним висело серое небо. Надо было управиться до дождя.

К нему кто-то подошёл, он слышал шаги. Обернулся на секунду, увидев Джека.

– Ты чего делаешь? – крыс слегка хмурился.

– Я Красная Шапочка, а вот – моя корзиночка! – с зубастой улыбкой пояснил Арсений, демонстрируя закопчённый котелок с листьями.

Джек побледнел так стремительно и страшно, что Арсения насквозь будто ледяным прутом проткнуло – страхом.

– Ты что?..

– Ты… я… думал ты с ума сошёл! – рявкнул крыс. Перо подумал – вмажет, приготовился терпеть – ему после этого должно было полегчать. Но Джек отошёл на два шага, повернувшись к нему спиной.

– Звиняй, – Арсений поставил котелок на землю. – Я как-то забылся.

– Да ладно… проехали.

– Я собираю листья смородины, – пояснил Перо, возвращаясь к обрыванию листьев. – Из них можно заваривать чай, а это источник витаминов. Тут ещё листья земляники в дальнем конце двора обнаружились.

– Чего? – Джек всё-таки обернулся. – Трава?

– Сразу видно, никто из вас в походы не ходил. Травяной чай – самое оно! Ещё и на живом огне сделаем. Помоги валежник собрать по двору.

Над шипящим котелком вился вкусный запах. Арсений палочкой заталкивал варящиеся листья поглубже в светло-коричневое варево. Джек, чуть наклонившись, принюхивался. Ему определённо нравилось. От костерка вился дымок, и, смешиваясь с чайным паром, тянулся к набрякшему небу.

Во дворе царил зеленоватый сумрак – слишком тесно было густым древесным кронам, зажатым четырьмя стенами.

– Дождь будет, – Джек звонко хлопнул по щеке ладонью, убивая комара.

– Ничего, доварим, – посулил Арсений, мешая палкой в котелке.

Это была почти медитация. Запахи листвы, цветов и сырого камня, острее ощутимые из-за дождя, и собственные руки, пахнущие смородиной. Еле слышно шелестящий в листве холодный ветерок. Он только поднимался, обещая бурю.

Когда чай слегка закипел, Арсений свёрнутой тряпкой обхватил тонкую металлическую ручку котелка и снял его с огня. Джек закидал костерок песком.

В дверях Перо попросил дежурившего Роя посторониться.

– Везёт вам, – прогнусавил тот, вызвав у Арсения стойкую ассоциацию с Энди. Перо остановился.

– Чего это с тобой?

– Аллергия… – тот громко чихнул и поспешно прижал к носу тряпку, – на цве… о мать твою… – он пошоркал тряпкой нос. – Свербит невыносимо…

– Так к Джиму сходи, – посоветовал Джек. – За дежурного я постоять могу.

– Да толку… – пробормотал Рой из-за тряпки, но место в дверях ему всё же уступил.

Пока дошли до комнаты, чихал он ещё раз пять.

– Чай, – возвестил Арсений ещё с порога.

Джим и пристроившиеся на стульях и кровати пациенты дружно подняли на него взгляды.

– Отлично, – Файрвуд указал на тумбочку. – Ставь, там подставка. Стаканы есть.

Люди потянулись к котелку. Дженни выдавала каждому по кусочку сахара, строго следя, чтобы не расплескали варево.

– И остальных зовите, – сказала вслед собравшимся уходить со своими порциями.

Арсений прислонился к стенке, понаблюдать за Джимом.

– В следующий раз заварю цвет боярки, – пообещал разливающей чай Дженни. – Во дворе есть.

– Хоть на сколько-то хватит, – девушка подняла на его взгляд, отдав очередные кусочки сахара в подставленные руки Энн и Дина.

– Да, только Кэт не давайте. Я не помню фармакологических свойств, а она и так на грани выкидыша, – Джим слегка хлопнул по только что сделанной повязке на руке Ричарда, и тот поднялся со стула. На его место попытался усесться Джозеф, но его отпихнул Рой.

– У тебя не смертельно, – прогнусавил из-за тряпки.

– А у тебя типа смертельно! – огрызнулся подросток.

Рой плюхнулся на стул перед Джимом.

– Подохну, док. Честное слово, – поведал сокрушённо и громко высморкался. – Но перед смертью залью соплями пол. Мож, Обезьяна ночью поскользнётся.

Джим посмотрел на него, внимательно прищурившись.

– Аллергия? Давно?

– Со вчера, проклятая. Какой-то хренов куст во дворе расцвёл…

– Я не про симптомы.

– С детства. – Шмыганье носом. – Вот как разбесит чего и куст этот зацветёт… Ну белый такой.

– Задыхаешься?

– Когда без тряпки стою, угу, – кивнул несчастный подпольщик. – Как стискивает что внутри, сжимает изо всей силы.

– Астма есть?

– Сопли. В ассортименте, – прогнусавили из-за тряпки совсем уж невнятно. – Ещё сыпь… Ну вот дрянь эта красная… это на мяту аллергия… и на ко… мать вашу… комаров. Чешусь.

– Вижу. – Файрвуд уже успел оттянуть его рукав, осмотреть красные пятна и вернуть ткань обратно. – Не знал, что во дворе растёт мята. Тебе никаких дежурств, пока во дворе цветёт какой-то хренов куст. Купировать приступ сейчас нечем, у нас… – Джеймс подтянул к себе коробку. Порылся там. – Просто нет таких препаратов. Хотя…

Он извлёк непримечательную картонную упаковку.

– Попробуем димедрол. Дам стандарт, дозировку сейчас распишу, – потянул с подушки небольшой листок и ручку. Быстро-быстро что-то черкнул, протянул Рою вместе с вытащенным стандартом. – Строго как там сказано. Свободен.

Арсений заметил, каким взглядом проводил Джозеф упаковку димедрола, которую Джим кинул обратно в коробку.

– У меня тоже аллергия, – заговорил как-то нервно. – Сейчас нет, я во двор не выходил сегодня, а так вот есть. На те кусты, которые цветут щас.

– Задыхаться начинаешь, в глазах темнеет, пульс учащается, – покивал Джим под плеск чая – Дженни маленьким половником наливала смородиновый отвар подошедшей Лайзе.

– Да, – Джо шмыгнул носом.

– Твоя аллергия напомнить как называется? Рой, забери собрата по несчастью с собой. Пусть симулирует в каком-нибудь другом углу.

Подпольщик чихнул, но послушался – ухватил слабо вырывающего Джозефа за шиворот и потолкал из комнаты. Авторитет Джима в этой комнате был непререкаем.

– Не, я понимаю, он та ещё падла, но так-то… – протянул Арсений. – А вдруг реально аллергия?