Все девушки любят мечтать.

Потом начала проявляться молоденькая Мари. Она сидела на диванчике или лежала в постели, под тёплым пуховым одеялом, и читала. Иногда за столом, один раз, зачитавшись, опрокинула чашку с кофе.

Оставалось подойти, поверить в материальность книжки и осторожно взять её из рук не сопротивляющегося видения.

– И что теперь с этим делать? – пробормотал Перо, когда количество призрачных книжек зашкалило за двадцать штук. Их они с Исами складывали на стол в две стопки. – Мы не сможем их прочитать, потому что Мари вряд ли помнит текст наизусть.

Арсений сел в призрачное кресло к столу. В этой же комнате хранились отпечатки собранных Леонардом предметов. Лео свою фальшивую память не накладывал, а старая должна была на них сохраниться.

– Попробуем развеять, – Тэн взяла за руку несопротивляющуюся Мари. – Арсений, она заменяла память кусками сюжета. Если мы развеем память об этих историях хотя бы временно…

– Понял. Поехали.

Чужая память – всегда помойка.

Страницы обратились в невесомый прозрачный пепел. Несчастливые влюблённые, либо погибающие, либо всё же доживающие до свадьбы всеми возможными способами, злобные родственники в качестве разлучающих факторов, вздохи по ночам за занавесками, побеги, розы, тайные венчания и стыдливо прикрытая витиеватыми эвфемизмами эротика.

Всё это питало фантазию бедной закрытой в четырёх стенах девочки, обращая её жизнь в сплошную слащавую иллюзию.

Теперь этим мог поживиться Ад.

– Я морально убит, – поведал Арсений Исами. Он только что развеял последний морок, в котором влюблённые прыгнули со скалы в море и, чтоб их, выжили. Знахарка нетерпеливо кивнула и коснулась стола.

– Да… Есть, Арсений! Тут новая память…

– Я не хочу! – выкрикнула Мари, сжимая перед собой руки. Она напоминала умирающую мокрую ворону на обочине. – Не память, нет, нет!

– Она не в себе… – шепнула Тэн, с состраданием глядя на призрак.

– Не возвращайте её, не надо!..

Больная измученная женщина упала на колени. Призрак рыдал, Арсений вообще впервые видел такое.

– Не отвлекаемся, – он тряхнул головой. – Иначе она опять намечтает чего-нибудь поверх.

С трудом отвернувшись от ронявшей слёзы на подол платья Мари, Арсений коснулся лежащей на столе бумажной птицы.

– Леди Мари.

– Прошу, не называй меня «леди», – попросила девушка. – Я так устала от всех этих обращений…

Не то. Дальше. Тёплая шаль. Лампа. Ученическая тетрадь. Чернильница. Ожерелье… Здесь Арсений остановился. Украшение подарил Калеб. В прошлый раз этого не было.

– Сюда, – позвала Исами, махнув ему рукой. В другой она держала белую розу.

Стоило коснуться цветка, как перед сознанием развернулась чистая и ясная картинка. Мари и Лео на чердаке. Они подростки. Леонард чумазый и лохматый – скорей всего, чистил камины в доме. На тумбочке, в тазу, кувшин с водой, рядом полотенце. Он явно не хотел, чтобы Мари застала его грязным. Но девушка пришла раньше.

– Я…

– Ничего. – Она улыбнулась. – Мне с детства не разрешали пачкаться. Это ведь так недостойно леди…

Последнее она произнесла с горьковатым взрослым сарказмом.

– Иногда полезно помнить, что вокруг реальный мир. А в нём люди порой пачкаются.

Леонард смущённо улыбнулся ей в ответ. Он что-то прятал за спиной.

Мари села на его кровать, автоматическим жестом расправив складки платья.

– Зачем ты меня позвал?

– Тебя опять обижали? – спросил он, явно не услышав её вопрос. Девушка слегка качнула головой.

– Нет-нет. Всё хорошо. Так зачем?

Лео подошёл ближе. Мари явно почувствовала его волнение, тоже встала, снова неловко одёрнула складки на подоле. Оба они были растеряны, и, кажется, впервые оказались так близко друг к другу.

– Я… – голос будущего Старшего дрогнул. Но он с собой кое-как справился. – Я всегда… буду защищать тебя, Мари. Что бы ни случилось.

Почти выпалил, словно боясь, что ещё секунда – и решимости не хватит.

Протянул ей розу, которую до сих пор прятал за спиной.

Девушка не глядя, очень осторожно коснулась цветка, будто он хрустальный.

– Вот оно, – Исами положила розу на стол. – Гейс Леонарда. Позже он его нарушил, убив Мари.

– Но гейс ведь обет перед высшими силами в ответ на их дары, – не понял Арсений.

Японка прошла на ту сторону стола. Полы белых одеяний скользили по полу.

– Любовь есть дар неба. Влюблённый человек клянётся перед небом и землей, когда говорит о ней. Чудится, будто весь мир слышит его в тот момент и готов принять клятву. Немногие знают, что так оно и есть, – произнесла она медленно, проводя кончиками пальцев по масляной лампе. Той самой, что позже стала причиной пожара в особняке. – Всё зависит от искренности.

– Если это гейс… Можно показать его Леонарду, но Друида больше нет, снять некому.

– А ты?

Арсению стало не по себе. Мёртвая память сыпалась вокруг хлопьями стеклянного пепла, погребая под собой мебель и ковры. Оседала на волосах Исами.

– Я? Снимать гейсы?

– У нас нет выбора. – Исами закрыла глаза. Кажется, она очень устала тут быть. – Зови Леонарда.

– Сейчас… – Арсений несколько растерянно оглянулся. Замер.

Пространство медленно растворялось в тумане. Сид выталкивал живых из себя.

– Что? – Тэн непонимающе обернулась в ту же сторону.

Арсений не ответил. Он смотрел на широкую кровать под призрачным балдахином, наконец-то сообразив, что его смутно беспокоило всё это время.

Файрвуд-младший благополучно исчез в неизвестном направлении.

Первое, что Джим сделал, проснувшись – попытался нащупать руку Арсеня. Руки не было. Сначала это вызвало радость как возможность того, что тот всё же вернулся из Сида и отошёл. Мало ли куда можно отойти – за шторку к ведру или за стеллажи к своей «фракции», или Билл мог послать его копать тоннель. К тому же, рядом не оказалось и Джека, что только подтверждало последнюю догадку.

Одно смущало – Мэтт ещё не открывал двери, уйти дальше подвала им было некуда.

А в подвале стояла сонная тишина.

Осторожно переступая через спящих обитателей, стараясь наступать параллельно телам, Джим дошёл до стеллажей. Новоявленная фракция Фолла собиралась там, и было бы логично, если бы Арсень, проснувшись, пошёл к ним... зачем-нибудь. Сейчас Джима не очень волновало, какие у них могут быть дела, главное – убедиться, что Перо больше не холодный, хотя бы за руку потрогать.

Дремлющего на табуретке Форса он заметил сразу. Плохой знак – раз обсуждения нет, какого ляда Арсень туда ушёл? Только подойдя поближе и увидев три живописно лежащий трупика (брат, Исами и Арсень), Джим понял, что случилось, и едва не заскрипел зубами со злости.

Вроде, всё логично. Тэн и Арсень в Сиде, и их безопаснее утащить в тихое место. Так и остальным спокойнее будет. Брат… чёрт знает, что с ним. Опять влез куда-то, может, напросился с ними – он мог. Неизвестно, зачем, но мог.

– Файрвуд, сопи погромче, – хрипло-сонное от Форса. Пробурчав это, он постарался плотнее закутаться в куртку. – А то не все услышат и впечатлятся.

Джим хмуро окинул взглядом съёжившегося на стуле дылду. На Райана определённо было не за что злиться, уж кто-кто, а он ерунды не сделает. Притащил и караулит – есть необходимость. Но док его ещё за ссадину на лбу Арсеня не простил.

– Объяснишь? – поинтересовался тихо.

– Нет.

– Я не уйду.

– Твоё дело.

– Не дам тебе спать.

Цыкнув сквозь зубы, Райан повернулся на стуле так, чтобы сидеть к нему почти передом, посмотрел злобно.

– Объясняю раз и коротко. Они в Сиде. Брата твоего за ними утянуло, потому что не надо руками за всё хвататься. Всё?

– Угу.

Объяснение было более чем полным, особенно если учесть личность объясняющего. Поэтому Джим тихо притащил в угол ещё одну табуретку и, привалившись к боку Форса (попутно объяснив, что так действительно теплее и удобнее), задремал. Спать на своём месте без Арсеня не хотелось. Прикасаться к ним, таким, без необходимости – тоже.