– Затем, что это может не сработать. Да и запасные выходы всегда нужны. А большинству здесь вообще ничерта не надо, ни выбираться, ни бороться. И если кто-то что-то сможет сделать – так это мы. Ну и попутно мы не сомневаемся в твоём инженерном мышлении – может, чего ещё сообразишь на тему как отсюда слинять.

Файрвуд промолчал. Арсений уже собрался снова заснуть, когда Джек перевернулся на спину.

– Ладно, займусь завтра.

– Отлично, – констатировал Арсений, зевая. – А вот теперь можно и баиньки… и это, пледом делись.

Правда, с «баиньки» ничего не получилось. Он ещё два раза просыпался от того, что Джек начинал возиться и хрипеть во сне. Будил его, конечно, но после второго раза Файрвуд послал его далеко и надолго – то есть, ночевать к Джиму.

– Третий раз разбудишь, точно уйду, – посулил Арсений, устраиваясь на боку.

Джек, как он и ждал, отключился быстро, а минут через пятнадцать всё началось по новой. Только теперь Арсений не стал его будить. Осторожно, боясь опять получить локтем куда-нибудь, подвинулся ближе, кое-как просунул руку между плечом и шеей Файрвуда, второй обхватил поперёк.

– Тихо, тихо, – забормотал на ухо успокаивающе, – это тебе только кажется. На самом деле ничего нет.

Он не ждал, что сработает, но Джек и впрямь начал успокаиваться. Перестал хрипеть, задышал ровнее. Через минуту такого бормотания он уже спокойно сопел, уткнувшись носом в подушку. Зато Арсений вытащить из-под него руку уже не мог.

Тьфу вечно за добродетель страдаю

Как полный придурок

Он помянул добрым словом свою привычку лезть куда не надо, но делать было нечего, да и спать уже хотелось.

В остаток ночи, однако, его больше ничто не будило.

С утра, когда Арсений по привычке зашёл на чердак после завтрака, обнаружил, что Форса нет. На его месте сидел манекен и тупо глазел в мерцающие мониторы. Кто-то уже успел нацепить на него кружевной чепчик.

Недоделанные детали их совместного рукотворчества обнаружились на месте – в коробке в дальнем конце чердака, инструменты тоже были там, нетронутые. Райан всегда складывал инструментарий на место вечером, и это значило, что с утра он ещё не начинал работать.

Арсений, недоумевая, спустился на второй этаж, дошёл до детской. Тэн повезло найти там – она сидела в кресле и читала.

– Ты Райана не видела? На чердаке нету.

Японка подняла голову от книги.

– Я его со вчерашнего вечера не видела. Но он может быть на той стороне дома.

– Будем искать… – по-русски пробормотал Арсений, выходя обратно в коридор.

Однако хвостатый как сквозь землю провалился.

Бухает небось, – думал Перо, спускаясь в десятом часу утра в подвал, – ну точно бухает. С резиновой уточкой.

Он ещё пару раз, носясь по заданиям Билла, заскакивал на чердак, однако Форс за весь день там так и не объявился. Лайза, заинтересовавшись его интересом к чердаку, попробовала было спросить, в чём дело, но Арсений только отмахнулся: не очень-то хотелось начинать длиннющий рассказ о пролезшем в особняк недоученике Кукловода.

На пару с рыжей они за день нашли несколько лент для Дженни, и Лайза, когда они в сумерках сидели на диване в библиотеке и отдыхали перед ужином, сказала, что Зак выращивает к восьмому марта цветы.

– В моей комнате, – она со вздохом откинулась на спинку дивана. – У него на первом этаже холодно, вот и напросился… Восемь горшков с крокусами. Я думала, ничего из этого не выйдет, а ты ж подумай – проклюнулись… Сейчас растут. А мальчик молодец, каждый день приходит и поливает, сам, без напоминаний.

Арсений прикинул, как должны распищаться девушки на живые настоящие цветы, и подумал, что мальчишка-то не промах. Растит он эти крокусы только для Дженни или нет, но всеобщее женское внимание на празднике ему обеспечено.

Вечером он ещё раз зашёл на чердак для очистки совести. Совесть была благополучно очищена, и Перо отправился на пробежку. Выйдя на крыльцо, сразу окинул обычно пустынный внутренний двор взглядом.

Всё дело было в том, что в последнее время любителей наворачивать круги по двору развелось порядочно.

Хорошо, если никого не обнаруживалось; но обычно тут либо Эрика бегала в ярко-фиолетовой повязке на голове, либо парочка последователей, мальчик-девочка. Насколько помнил Арсений, эти двое чуть ли не семейный тандем организовали. «Мальчик» бегал неплохо, она же обычно «сдыхала» на третьем круге и дальше шлёпала по дворовой грязи пешком, насуплено глядя своей «половинке» в спину.

Арсений пробовал бегать утром. Обнаружил, что в это время любовь к спорту завладевает ещё парочкой последователей и тремя подпольщиками. Но это бы ничего. В восьмом часу утра (в первый раз заставив его застыть на крыльце и проторчать неподвижно полминуты – срок небывалый) начал выходить бегать Джим.

Бегал он так себе. Пара кругов, переходит на шаг, потом снова пара-тройка, и так несколько раз. Но ведь сам факт присутствия Файрвуда во дворе уже сбивал и навевал мысли, от пробежки куда как далёкие.

В итоге пришлось мириться с Эрикой. Она, впрочем, не лезла: спокойно себе бегала в своём темпе, главное было не сшибить ненароком девчонку в темноте.

В этот раз, однако, повезло: двор оказался пуст. Арсений сошёл с крыльца, радуясь возможности побегать в одиночку, когда заметил фигуру в пальто, стоящую поодаль от фонаря, возле сгрудившихся тёмной массой кустов. Из-за резких контрастов теней и света и высокого воротника пальто Арсению показалось, что это хвостатый – неизвестный был точно выше его и вроде бы светловолосый. Ещё он курил; в темноте сигаретный дым был хорошо виден.

Так он чего, где-то под землёй прополз?

Во блин не знал что курит.

Хотя чего это я, он тоже человек. Иногда. Когда никто его не видит.

Арсений, завязывая потуже повязку на голове, ухмыльнулся. В последнее время у него вошло в привычку что-нибудь такое ляпать Райану в ответ на его постоянные «принеси-подай-вали». Поэтому сейчас он, затянув узел под собранными в хвост волосами, спрыгнул с крыльца и громко пожелал курящему удачного отравления лёгких никотином.

Сначала тишина – да он не ответ и не надеялся. Их высочество не снисходит до бесед с простыми смертными гуманитариями. Но вот потом…

– Да… спасибо. – Не Райановский вовсе голос.

Арсений, уже вознамерившийся бежать, притормозил у фонаря.

– А, ты… – сказал слегка растерянно. За всеми делами последних двух суток, когда он носился по заданиям Райана, готовился к отходу в Сид с Тэн, вместе с Лайзой выполнял глобальную задачу Билла по поиску старых документов, могущих пролить свет на прошлое дома, после ужина мотался к Джиму и по ночам раз или два «заговаривал» успокаивающим бормотанием кошмары Джека, он совсем забыл о своём намерении поговорить с Майклом. Впрочем, судя по тому, что Джим молчал, тот больше себя не изводил. – Ну и лучше, наверное. Сразу разберёмся.

Арсений перекинул мешающиеся концы шарфа за спину – поднявшийся к ночи ветер трепал их и всё норовил стегануть краевой бахромой лицо, – и подошёл ближе к подпольщику.

– Слыхал, ты себя недавно чуть до обморока довёл, – Перо засунул руки в карманы куртки и кинул взгляд на скрытое тенью лицо Майкла.

Тот промолчал, только неопределённо плечом дёрнул и затянулся.

– Вот что я тебе скажу: не надо дурить… – Арсений про себя припомнил пару матерных. Никогда не умел вести подобные разговорчики, и сейчас слова подбирались со скрипом. – Я не стою того, чтоб травиться дымом и гробить руки, слышь, чувак? Я серьёзно. Да и ты с этими замашками смахиваешь на… да на подростка. Они тоже вечно… Короче, думаю, ты понял.

– Да бегай иди уже, – парень в раздражении бросил сигарету себе под ноги. Сигарета зашипела, подмигивая красным огоньком. – Не нравятся подростки – вот и не веди себя со мной как с подростком. Я отвлекаюсь, как могу. Или нужно, как взрослые, бухать начать?

Вот же

Хотя все мы такими придурками были.

Благородно страдающими придурками. Я ничем не лучше.