Гедимин недоверчиво хмыкнул.

— Ремонтники? Почему сами не проверили?

Масанг пожал плечами.

— Следить за работой ремонтных бригад — не моя работа, Гедимин. Моя — устранять проблемы, возникающие перед Ведомством развития. Проведите проверку систем жизнеобеспечения в клонариях. Медицинское оборудование можете не затрагивать.

…Шахтный подъёмник не изменился, разве что стал немного чище, — за ним был закреплён робот-уборщик, и, когда сарматы вышли на ярусе «Бета», он спустился с потолка и начал вытирать за ними пол. Первые десять метров штрека выглядели, как обычный участок шахты, только камень странно блестел в свете неярких ламп вдоль свода. Массивная стальная дверь раздвинулась, пропуская сарматов в оборудованную часть штрека, и Гедимин ещё на пороге почуял свежий чистый воздух. Вентиляция работала на полную мощность. Система отопления успела прогреть штрек достаточно, чтобы сармату стало слишком тепло в зимнем комбинезоне; промозглая подземная сырость отступила. Гедимин слышал гул насосов, приглушённый фриловыми щитами вдоль стен, и негромкий свист вентиляции. Вдоль свода закрепили цепочку ламп; сейчас они горели вполсилы — судя по звукам, было запущено что-то из энергоёмкого оборудования, и освещение автоматически снизилось.

— А… Вот как оно выглядит изнутри, — прошептал Иджес, оглядываясь по сторонам. — Успел забыть.

Гедимин молча кивнул. Звуки, которые он услышал у входа, исходили от рядов автоклавов с подсоединёнными к ним насосами. Прозрачные стенки были прикрыты тёмными панелями, но закреплённые на трубах датчики показывали, что внутрь закачивается питательная смесь, и её состав ещё не пришёл в норму.

«Да, я сюда не влезу,» — подумал Гедимин, коснувшись верхней, плотно зафиксированной крышки ближайшего автоклава. Она была на уровне его плеча. Двухметровый сармат-филк мог поместиться в закрытом чане и даже немного поплавать в нём; eateske «старого образца» не смог бы даже выпрямиться.

— Внеплановый контроль? — сармат в белом комбинезоне медика, выведенный патрульным из-за автоклава, был слегка удивлён. — Ведомство развития? Моя помощь нужна?

— Здесь есть неисправности? — спросил Гедимин, разглядывая длинные двойные ряды автоклавов. — Что-то работает не так, как надо? Что с уровнем радона?

Он ждал, когда можно будет свериться с собственным дозиметром или взглянуть на радоновые датчики в вентиляционных шахтах. На автоклавах датчиков не было, и сармат недовольно сощурился, но не стал ничего говорить. «Автоклавы хорошо защищены. Возможно, здесь радон не опасен,» — думал он, ожидая ответа. «Видимо, датчики установлены в инкубаторе.»

— Нет, никаких проблем, насколько я знаю, — покачал головой медик. — Но мы ещё освоили не всё оборудование. Автоклавы начали заполнять только сегодня, все зародыши ещё в инкубаторе.

— Инкубатор нуждается в проверке? — спросил Гедимин. — Генетики работают прямо здесь, в шахте?

— Нет, конечно, — ответил медик. — Материал привозят из города. Здесь он только дозревает.

— А можно посмотреть на зародыши? — спросил Иджес. — Они уже выглядят как сарматы?

Медик усмехнулся и покачал головой.

— Они ещё плохо видны без микроскопа. Выглядят скорее как рыбья икра. Через два дня можно будет с ними работать. А вы не увидите ничего интересного.

Гедимин кивнул.

— Я пойду в вентиляционную шахту. Иджес, проверь отопление, — попросил он, сверившись с дозиметром. Похоже, влияние урана в окружающих породах на атмосферу внутри штрека удалось свести на нет, — излучение было ниже городской нормы.

Проверка много времени не заняла — Гедимин не нашёл ничего, что нуждалось бы в срочном ремонте, хотя отметил в ежедневнике, что один из фильтрующих насосов при автоклавах надо будет перепроверить через пару циклов использования. Осталось удостовериться, что содержимое самих чанов прогревается равномерно; часть их уже была заполнена питательным раствором, начался нагрев, и с двух автоклавов по просьбе Гедимина сняли непрозрачные панели. Сармат встал так, чтобы удобно было следить за температурными датчиками и замерять время, и молча смотрел на прозрачные округлые стены и бесцветную жидкость за ними. Иджес сидел на полу рядом, изредка посматривая на дозиметр.

— Вот интересно, — он обвёл коридор широким взмахом руки. — Через два месяца они все вылупятся. А где их будут держать потом? Тоже в шахте?

Гедимин мигнул, вспоминая, было ли в планах что-то, похожее на жилые ячейки.

— Тут им негде жить, — сказал он, сверяясь с датчиками. Жидкость прогревалась медленно и равномерно, осторожно перемешиваемая внутренними течениями.

— Надо узнать, — Иджес поднялся на ноги и огляделся по сторонам. — Где все медики?

Гедимин слышал среди автоклавов чьи-то тихие шаги — по его опыту, подобное оборудование редко оставалось без присмотра — и не удивился, когда на голос механика из-за чана выглянул сармат в белом комбинезоне.

— Что-то нужно? Вы нашли неисправность? — он обеспокоенно смотрел на ремонтников.

— Пока нет, — отозвался Гедимин.

— Куда денут сарматов, когда они дозреют? — спросил Иджес. — Гедимин говорит, что в шахте жить негде. Их что, выгонят в лес?

Медик усмехнулся.

— Нет, конечно. Они будут жить в Ураниуме, как обычные поселенцы. Двести пятьдесят — это всего лишь четверть обычного барака. В городе всем хватит места.

Гедимин мигнул.

— Лишних бараков нет, — заметил он. — Будут построены новые? И макаки ничего не заподозрят? Мне казалось, это не вполне законное сооружение…

Он кивнул на автоклавы. Медик покивал в ответ.

— Хороший вопрос. Мы тут сами думаем об этом. Видимо, губернатор Оркус как-то решит эту проблему.

«А если не решит, их всех расстреляют,» — Гедимину стало не по себе, и он отвёл взгляд, сделав вид, что изучает датчики. «Или просто взорвут.» Ему вспомнилась расколотая стеклянная стена, волна густой жижи, выливающаяся на пол, острые осколки под ногами и резкий запах крови в ободранной носоглотке. Он поёжился и отвернулся от сарматов, пряча глаза.

— Эй, не надо, — Иджес неловко тронул его за плечо. — Оркус — не дурак. Только дурак стал бы строить всё это, чтобы подвести под облаву. В городе просто будет больше сарматов. Без охраны нас некому пересчитывать, правильно?

Гедимин качнул головой.

— Хорошо бы, — нехотя ответил он, сверяясь с часами. — Тепловые насосы исправны. Дальше можно не проверять. Теперь дело за химиками и медиками.

Сармат в белом комбинезоне довольно ухмыльнулся.

— Мы справимся, — покивал он. — Проводить вас на выход?

…Линкен, поравнявшись с Гедимином, хлопнул его по спине. Сармат вздрогнул и растерянно замигал; ухмылка ещё не сошла с его лица. Неохотно выключив смарт, он повернулся к взрывнику и ударил его по плечу в ответ.

— Самый довольный сармат во всей Канаде, — хмыкнул Линкен. — Что, реакторы достроены и запущены? Э-эх, не позвал меня на запуск!

— Позову, — пообещал Гедимин. — Если меня самого пустят. Только приходи без взрывчатки.

Он вспомнил недавний рассказ Константина и ухмыльнулся ещё шире.

— Само собой, я не трону твои драгоценности, — усмехнулся Линкен.

— Константин рассказал одну историю, — Гедимин огляделся по сторонам и придвинулся к взрывнику вплотную. — На его первой станции сарматов не пускали к реакторам. Работали мак… люди. Мирные служащие под строгой охраной. Ты не знаешь, но от реактора можно отвести узкий пучок альфа-частиц… такой плотный поток, вроде нейтронного пучка от боевого излучателя. Эти мартышки придумали класть под него орехи в скорлупе. Видимо, им лень было их чистить. Поток частиц испарял скорлупу, и… вот такой результат.

Гедимин развёл руками. Линкен фыркнул.

— Макаки! Орехи и фрукты — вот чем занят их маленький мозг. Но чтобы чистить их реактором?! Чем нужно было подумать, чтобы до этого дойти? Ты знаешь, атомщик?

Сармат пожал плечами.

— Я атомщик, а не медик, — ухмыльнулся он. — Класть в реактор пищу… Нет, она оставалась съедобной, надо было только выждать, но… это очень странная идея, даже для макак.