— Пять минут по таймеру, — Линкен широко ухмыльнулся и встал рядом с куполом. — Все сюда! Вставайте вот так. Руки сюда, на верхний изгиб.

— Что будет? — спросил Гедимин, дотянувшись до верхнего изгиба «бутылки». В таком положении он практически лежал на защитном поле.

— Полетаем, — отозвался Линкен, прижимаясь к куполу. — Не бойся, сильно не ударит.

Земля беззвучно дрогнула, и столб пара и песка ударил в небо. Защитное поле упруго выгнулось, и Гедимин, на долю секунды задохнувшись, уже в полёте следил за огненным шквалом за прозрачной стеной. Удар выбил воздух из лёгких, едва не вывихнул руки из плеч. Грохот настиг сармата уже в полёте, за долю секунды до сворачивания в клубок на лету и мягкого приземления в покрытый настом сугроб. Защитное поле смягчило падение, и сармат выбрался из ледяных осколков, не порезавшись. В голове гудело, по телу перекатывалась мелкая дрожь. Гедимин помотал головой и выпрямился, разыскивая взглядом других сарматов, отброшенных от места взрыва.

Линкен уже стоял на ногах и ухмылялся во весь рот, глядя на оседающее облако пара. Поверхность земли внутри купола превратилась в один большой кратер метровой глубины. Аэций выбрался из сугроба, подошёл к стене защитного поля и хлопнул по ней ладонью. Хольгер свисал с ближайшей сосны, покачиваясь на руках, и задумчиво смотрел вниз. Гедимин окликнул его — инженер посмотрел на него, мотнул головой и спрыгнул, удачно приземлившись на снег.

— Полетаем, говоришь… — Лилит выкопалась из-под снега и хвои, вытряхивая иголки из капюшона. С соседней сосны мягко спрыгнул Астиаг, снял шлем, потёр уши и подошёл к Линкену.

— Ничего так, да? Ещё раз?

— Все здесь? — Линкен огляделся по сторонам, разгибая согнутые пальцы на ладонях. — Где Иджес?

Из-за поваленной сосны донеслось сдавленное шипение. Гедимин перемахнул через ствол и увидел Иджеса, сидящего на снегу рядом с ветвистой частью дерева. Он тихо шипел и держался за ступню. Увидев Гедимина, он резко выпрямился и тут же снова сел, скрипя зубами от боли. Два пальца на ноге выгнулись под странными углами.

— Долетались, — буркнула Лилит, перебравшись через сосну.

— Сиди, — Гедимин потрогал ступню Иджеса — тот скрипнул зубами.

— Вывихнул? — Линкен растерянно посмотрел на него и сел рядом. — Это вправляется…

Он не успел схватить Иджеса за палец — Гедимин ударил его по руке.

— Верно, — хмуро сказал Астиаг, вставший за спиной взрывника. — Не умничай. Откуда ты знаешь, куда оно вывернуто?

— Значит, к медику, — заключила Лилит, разглядывая скрюченную ступню Иджеса. — До глайдера дойдёшь?

— Никуда я не полечу, — буркнул механик, поднимаясь на ноги. Первый шаг он сделал уверенно, второй — стиснув зубы. На третьем Гедимин подставил ему руку.

— Кто повезёт его в город? — спросил Линкен, глядя на сарматов. Его глаза, до этого блестевшие, как ртуть, потемнели и потускнели. Аэций и Астиаг подавленно молчали и смотрели в землю.

— Я отвезу, — отозвался Гедимин, придерживая Иджеса за плечи. — Помогу дойти, если что.

— Эй! — Иджес ткнул сармата под рёбра и вывернулся из-под руки. — Это пальцы, а не ноги!

Он уверенно шагнул вперёд и, рефлекторно поджав ступню, едва не кувыркнулся через бревно в снег.

— Ага, — буркнул Линкен, перепрыгнув через дерево. — Ждите тут. Я глайдер подгоню.

…Медик отпустил ногу Иджеса и бросил в утилизатор обрезки прозрачного фрила. Механик пошевелил ступнёй. Два слегка опухших пальца высовывались из прозрачных жёстких трубок, зафиксированные в сведённом состоянии, два оставшихся — по краям — торчали в разные стороны.

— Ступай на пятку, — посоветовал медик, наблюдая за тем, как сармат влезает в ставший тесным сапог. — Сегодня сиди тихо. Ещё анестетика дать?

— Да ну, и этого много, — отмахнулся Иджес, осторожно перенося вес на повреждённую ногу. — Теперь пальцы мёрзнут. Скоро заживёт?

— Через три дня сниму фиксаторы, — пообещал медик. — Пока в озеро не лезь, мойся под душем.

Гедимин молча наблюдал за ними от двери. Увидев, что Иджес уверенно держится на ногах, хоть и прихрамывает, он облегчённо вздохнул и протянул сармату руку.

— Да ну тебя, — отмахнулся механик. — Лети в лес. Мне сегодня нельзя.

— Проводить тебя до «Новы»? — спросил Гедимин, выбираясь из приёмного покоя. Глайдер стоял в двух шагах от госпиталя, на крайней — и совершенно пустой — посадочной полосе. Сармат оглянулся на озеро — сейчас ветер утих, и купальщики снова собрались у прорубей. В чёрной воде колыхалась взвесь ледяного крошева — не то тающего, не то кристаллизирующегося.

— Чего я там не видел? Пойду к сёстрам Хепри, — Иджес сделал несколько широких шагов, припадая на пятку, и досадливо сощурился. — Жёваный крот! Как мне завтра смотреть за работой? Сверху ни черта не видно, а куда я в таком виде залезу?!

— Думаешь, твоей бригаде нужен присмотр? — недоверчиво хмыкнул Гедимин. — Они выглядели толковыми сарматами. Если хочешь, я за ними прослежу. Немного времени у меня будет. А вообще — волноваться не о чем. Даже если работа чуть-чуть замедлится. Мы и так обгоняем график. Два-три дня в запасе будет.

— Уверен? — с сомнением посмотрел на него Иджес. — Там много возни со всей этой химией. Не надо следить за моей бригадой. Лучше смотри, чтобы твои ничего не напутали с водородом. Бахнет так, что на орбите увидят… Линкену на радость.

Гедимин ухмыльнулся и крепко сжал его руку.

— Дойдёшь до барака? Точно? Тогда я возвращаюсь.

— Давай, — кивнул Иджес. — Смотри, не взорвись там!

…Маленькая низина в нескольких сотнях метров от Стометрового озера была занесена снегом, скопившимся с декабря; наст замерзал над ним слой за слоем, и ледяная корка уже не подламывалась даже под сарматом, в задумчивости спускающимся на дно впадины. Он опустился на снег и взломал наст ударом кулака. Рука провалилась на десяток сантиметров вниз и остановилась, наткнувшись на поверхность, более твёрдую, чем корка льда. Разрушенная урановая скважина была заткнута пробкой из фрила и оплавленной горной породы, и затычка прикипела к краям. «Забрали даже трубы,» — без удивления отметил Гедимин, раскапывая снег. Ничего, кроме странной округлой глыбы, не напоминало о миниатюрном руднике, переставшем существовать в начале января.

Позади захрустел снег — кто-то ещё спускался на дно низины. Гедимин не стал оборачиваться.

— М-да… — Линкен, остановившийся рядом с ним, хотел что-то добавить, но только вздохнул. — Глупо вышло. Хорошая была штука.

Гедимин, ничего не ответив, поднялся на ноги и повернулся к холму, на котором остался глайдер. Линкен тронул его за плечо.

— Макаки всё поломали, но я-то помню, что и как было. Если мы сбросим их с хвоста — сможешь повторить?

Гедимин обернулся и посмотрел на него в упор. Линкен усмехнулся.

— Когда-нибудь получится, атомщик. У нас есть время. Так ты сможешь повторить?

Ремонтник криво усмехнулся и кивнул.

…Ледяная корка на волосах медленно оттаивала под капюшоном, стекая по затылку и приятно охлаждая спину. Гедимин вышел на пустынную главную улицу и направился к заводскому корпусу. Все, кто ещё не разошёлся по баракам, собрались на стадионе и у озера; на северной окраине было тихо — настолько, что Гедимин слышал, как по стенам цокают стальными «лапами» паукообразные роботы-уборщики. Один из них прошуршал над его головой, и сармат приостановился — звук показался ему странным. Этот механизм двигался слишком быстро и мягко. Гедимин оглянулся на стену — никаких роботов там не было, только со ската крыши осыпался недочищенный снег. Уборщики не давали ему накапливаться, и сармат не опасался лавины на голову — на него могло упасть не больше десятка снежинок. Удивлённо хмыкнув, он отвернулся от стены и пошёл дальше — но до барака так и не добрался.

— Т-твою мать! Пуссссти! — сдавленно вскрикнул кто-то в переулке, и Гедимин, вздрогнув, остановился. «Иджес?!»

— Отпусти, ты, ублюдок! — Иджес охнул и захрипел. — Корррабль… не трогай его, урод!