Чтобы встать мне понадобилось некоторое время, потом я проверил повреждения: мощные пластины из титана даже и не заметили девяти миллиметровой пули, которая только ткань легка порвала. В боевом режиме все движения стали плавными и точными, но я понимал, что один с четырьмя не справлюсь – особенно с одной лишь Береттой.

Я рванул назад, к Доббу. Дело было срочное, но пока я растолкал собравшуюся вокруг сцены публику, я успел послушать ещё один куплет, точнее его конец:

Я слов уже не нахожу,

И сильно раздражает

Меня его “держись браток,

Господь нас уважает!”

Тут оторвал нас от проблем

Тяжёлый крик тревоги!

Тут оторвал нас от проблем,

Тяжёлый крик тревоги!

-Доб, там наше оружие тырят! – крикнул я, отталкивая какого-то жирного барбоса, который встал у меня на пути к Доббу.

-Что?! – закричал бармен, – Кимми в порядке?

-Жить будет! – ответил я ему.

Как и всякий опытный боец, доберман моментально оценил ситуацию и кивнул мне. Мы с ним вдвоём побежали обратно в холл, уже не стесняясь толкать посетителей так, что те падали на пол. Конечно это вызывало лёгкое недоразумение, но не создавало лишней паники – оружие в мире было ценным, а здешние посетители явно были вооружены, когда пришли сюда, поэтому Добб, как инвестор, пожелал защитить их имущество от хищения.

Вырвавшись наверх, мы с ним застали картину похищения минигана нашего песца. На нас снова наставили пистолеты, явно удивившись тому, что я вообще остался жив, но не тут-то было!

Вскинув свою итальянку я сделал три или четыре выстрела в похитителей. Две пули ушли в молоко, другая так вообще отрикошетила где-то в полу, и только одна попала в лапу какого-то шакала, который в одиночку пытался унести рюкзак с патронами для гатлинга.

-Драпаем, пацаны! – раздался крик, и все тут же бросились наружу. Я не стал стрелять снова, а Добб вылез из своего укрытия, побежав за ними.

-Э, а я, пацаны! – проскулил подбитый шакал, не в силах побежать за ними.

Я тоже бросился к выходу, на ходу дав по морде ногой осевшему на пол шакалу, который сжимал голень лапы. Удар из-за экзоскелета вышел настолько сильным, что он тут же принял лежачее положение и вырубился.

Снаружи раздался рёв двигателя и свист старых шин – чёртовы грабители подогнали машину так, что смогли очень оперативно погрузится внутрь и отбыть в сторону индустриальной части города.

Стоя на улице с дымящимся пистолетом в лапе, я кое-как восстанавливал дыхание, понимая что без машины нам их не догнать. Бульдоги так и лежали на земле, ударенные явно чем-то очень тяжёлым – Добб их не в таком положении оставлял…

Но даже здесь на улице я всё ещё слышал песню нашего терминатора:

Очнулись с ним, опять вдвоём

Мы в белой медсанчасти…

Я помню лишь дверной проём,

Как нас рвало на части…

-Он озвереет, – сказал я Доббу, и пёс хмуро кивнул, возвращаясь в клуб.

Он долга, молча умирал…

Сошёл как с нег с аллеи…

Я что-то понял. Он не врал.

Но рассказать не смеет…

Я что-то понял – он не врал,

Но выразить не смеет…

Внутри уже начинали немного удивлённо крутить мордами, потому что услышали выстрелы в холле, немного народу собралось у Кимми, которую положили на стол. Какой-то пёс обрабатывал её раны, а она сама плакала, положив голову в лапы своего отца.

С тех пор… когда нет на глоток…

И сильно обижают.

Я говорю – Держись, браток,

Господь нас уважает!

Я говорю…

Песня бы продолжалась ещё, но я подбежал к сцене и стукнул по ней кулаком:

-Терминатор, у тебя пулемёт спи###ли, пока ты тут свои песни орёшь!

Песец тут же открыл глаза, которые моментально налились кровью.

-КТО!? – взревел он на весь зал, захлопывая крышку пианино, – КТО, МАТЬ ИХ, ТРОГАЛ МОЙ ГАТЛИНГ!!!

К сцене подобрался Добб, держа в одной лапе рюкзак с боеприпасами, в другой – еле живого шакала. Мой удар разбил ему нос, причём очень капитально.

-Один из них, – спокойно сказал пёс, бросая шакала на сцену к песцу. Полярный лис немедленно схватил шакала за горло, и он немедленно очнулся.

-Аааа, б#я, отпусти, сука буду это не я был! – заорал он, чувствуя хватку стальных пальцев Терминатора.

-ГДЕ!? – заревел песец, оскаливая клыки и поднимая шакала к потолку, – ГДЕ МОЙ ПУЛЕМЁТ, ТВОЮ МАТЬ!?

-Да нихрена я тебе не скажу, сука буду своих не сдаю, что я крыса позорная!

-Ой… Неверный ответ, – шепнул доберман, наблюдая как песец звереет на глазах.

Пулемётчик, оставшийся без своего оружия, далеко ходить не стал. Взяв шакала двумя лапами, он уже потише, но вкрадчиво спросил:

-Ещё попытка… Где… мой… Гатлинг?

-Пошёл ты! – отозвался хрипотой вор, и песец тут же воткнул его головой в осветительный софит над сценой. Надо было сказать, что несмотря на содержание алкоголя в крови, полярный действовал до изумления аккуратно: софит не разбился, даже не покачнулся, но как только большие уши и макушка шакала коснулись раскалённой лампы внутри, вор тут же заорал диким голосом, и начал брыкаться, да так, что ногами чуть не снёс пса с тромбоном.

-Ещё раз спрошу: Где оружие? – вкрадчиво спросил песец, вытаскивая шакала из софита. У бедняги дымилась макушка и шерсть на ушах.

-Пусти, полярный урод! – зарычал он, и попытался нижней лапой пнуть песца в пах. Терминатор, моментально среагировав на замах, снова воткнул голову шакала в осветительный прибор, в одночасье ставший пыточным инструментом. И снова страшный ор, попытки вырваться из захвата песца, но всё безуспешные. Экзоскелет в купе с естественной силой и тренировками хлипкому тощему шакалу не пересилить.

-Ладно! ЛАДНО! Я ВСЁ СКАЖУ!!! – послышалось сквозь крики, доносившиеся из глотки шакала. Песец поверил ему и опустил.

-Внимательно! – прорычал он, не отпуская шею вора. Шакал нервно сглотнул, пытаясь вздохнуть поглубже, но терпение Терминатора подходило к концу быстрее, чем вода в решете. Он тряхнул его ещё раз и взял уже за грудки.

-Тебе мозги застудило, ушастенький? Могу ещё немного подогреть! – рявкнул песец, снова поднимая вора к софиту. На этот раз вор закричал гораздо быстрее, чем коснулся макушкой лампы:

-Я в натуре скажу, б#я буду!

-Я же сказал, что внимательно слушаю! – рявкнул полярный лис, не опуская шакала.

-Да я точно скажу! На востоке рабочего квартала! Там мы! Там, точно говорю!

-Можешь не сомневаться, я с тобой пойду… – прорычал Терминатор, -И знаешь что я сделаю с тобой если там никого не будет?

Полярный лис приподнял шакала к источнику света и тот снова заорал:

-Ладно! Ладно, я тебя доведу!

-Где настоящее место? – рявкнул песец, сжимая в лапах его разгрузку.

-На севере основной части… – сказал шакал, начиная плакать то ли от боли, то ли от обиды, – Заброшенная автомастерская… Там большие железные ворота…

-Мы же заплатили вам! – встрял в диалог хозяин заведения, вылезая на сцену, – Вы обещали нас не трогать, ублюдки!

-Чувак, ну волыны нужны…

Песец понял, что хозяин заведения и банда налётчиков были знакомыми, и поэтому шакал отправился головой вниз в зал. Пролетев метров шесть или семь, он плюхнулся на живот, с неприятным хрустом проехав по бетону ещё несколько метров и снеся два столика, по счастью уже пустых.

-Кому ещё вы платили, – рыкнул Добб на кота, и тот тут же прижал уши, показывая раскрытые ладони псу:

-Роджер, не надо злиться! – попросил кот, явно пугаясь оскала моего друга, – Они требовали всего две тысячи в неделю, для нас это пустяк! Нам проще было откупится, чем искать себе новых проблем!

-Где они!? – закричал Песец со сцены.

-Здесь недалеко – всего три квартала! – тут же сказал кот, сжимая лапы у груди, – Парни я заплачу, это мелочи…

-Мой пулемёт стоит двести пятьдесят тысяч! – заревел песец на кота, да так, что тот пошатнулся, – И такого как он больше на свете не существует!

-Я оставлю их лежать в луже собственной крови и глотать собственные зубы! – прошипел кто-то за нашими спинами. Я обернулся и увидел Чака, который уже нашёл себе длинную синюю монтировку, которую взвалил на плечо, – Кто со мной?