Генерал сделал небольшую паузу.

-Мы с вами выходим в наступление ровно в семь часов. Разведчики и киборги заберутся на поверхность, откуда спустят вам канатные дороги с лебёдками. На одном тросе должно находится не более двадцати бойцов – отправляться с интервалом не менее двадцати секунд. Всего будет двадцать лебёдок. Это позволит нам в полном составе подняться на поверхность менее, чем за полчаса. Конечно такая толпа не останется незамеченной, поэтому как только первый боец ступит на поверхность – мы сразу же вступаем в бой, без промедления. Но старайтесь не привлекать к себе лишнего внимания. Мы точно не знаем сколько нас ждёт противников, но одно ясно точно – их будет гораздо меньше, чем нас. По поводу мирного населения ящеров – не трогать, но за спиной не оставлять. Брать в плен и всех проверять на личное оружие. Ссылать всех в тыловой лагерь Прикрытия. Когда у нас всё получится, они будут вынуждены принять наши условия...

Шакал перевёл дыхание.

-Слушай мою команду! – объявил он, – Батальон Прикрытия – приступить к выполнению данных приказов! Штурмовому Батальону приготовится к бою и привести свою обмундирование и оружие в надлежащий вид! Выполнять!

-Есть! – крикнула толпа уже бывших рабов и быстро, по-военному, разбежались кто куда. Пять тысяч зверей собрались в длинную шеренгу, под руководством Виктора и Динозаврика отправились в путь – к старым, заброшенным и заваленным туннелям, по которым когда-то в “Преисподнюю” доставляли сырьё и материалы для заводов. По донесениям разведки с помощью мозгов Динозаврика и пары килограммов пластида – путь можно было расчистить. Оставшаяся группировка тоже поделилась на две части. Конечно же мы не могли взять на бой всех зверей – осталось очень много “гражданских” не способных держать в лапах оружие. В основном самки и их дети, очень редкие старики, оказавшиеся как никогда полезными: некоторые из старожилов смогли припомнить планы построек сверху, какие-то стратегические приёмы и много чего... Но я ждал вестей только от Добба.

Усевшись рядом с домиком Виктора я пару раз перебрал и смазал свой трофейный Узи и новенький, сделанный кустарным методом, автомат. Ему я доверял намного больше, чем японскому пистолету-пулемёту, который и собирался с огромным трудом, в отличие от русской конструкции – 14 основных частей, сделанных из закалённой стали и ничего больше. Внезапно ко мне подошла ещё совсем молодая лисица, одетый как и большинство рабов в грязно-жёлтую робу, перетянутую какой-то верёвкой. Из самодельного кармана она вытащила россыпь патронов и аккуратно протянула их мне, будто боясь меня. Я протянул лапу к ней, и она ссыпала патроны мне в ладонь. Я улыбнулся и поблагодарил ееё.

-Спасибо.

-Моя мама много рассказывала мне о России. Говорила, там очень свободно. Нет небоскрёбов. Видно небо...

-Чистая правда, – улыбнулся я.

-А ещё...

-Она говорила тебе правду, рыженькая, – перебил я её, – Всегда, поверь мне.

-Она говорила мне что я её никогда не увижу...

-Увидишь, – тут же заверил я её, – вот как только мы провернём это всё – мы все будем одной большой дружной семьёй. Общими усилиями мы построим железную дорогу до Владивостока и ты сможешь по ней доехать до России.

Лисица улыбнулась и подняла свои чёрные треугольные ушки. Ничего мне не ответив, она убежала, а когда вернулась – принёсла с собой миску очень густой, горячей похлёбки. Надо сказать что пока её не было, я как раз подумал о том, чтобы что-нибудь поесть, и вот маленькая лисичка оказала мне такую милую услугу.

-Не знаю, как тебя и благодарить, – сказал я, выуживая из одного кармана погнутую алюминиевую ложку – одна их тех вещей, которая всегда должна быть с собой, – Я...

Посмотрев на неё повнимательнее, я сразу же потерял аппетит. Конечно я знал, как здесь тяжело, но рабы оставались рабами, и она не была исключением. Тощая как скелет, с ссохшейся кожей на её вытянутой мордашке, спрятанной под редкой и короткой рыжей шерстью. Не чета нашему Чаку – отъевшийся лис имел просто восхитительную шерсть, по сравнению с ней. И кроме неё – всё звери здесь были такими. Изнеможенными рабским трудом, уставшие, дряхлые... Старики? Да старикам было по сорок лет от силы, а стариками их можно было назвать только из-за их вида – ссохшиеся, несчастные забитые этой жизнью звери, средняя жизнь которых – двадцать лет. Дожить до тридцати – уйти на пенсию. Пенсия до сорока – медленная смерть от угарного газа, который в преисподней накапливался столетиями...

Я будто остолбенел. Вот за что мы боролись – за справедливость. Звери были готовы работать, но они обязаны были получать нормальную жизнь в замен – потому что платить им было нечем. И вновь в голове всплыла увиденная мною организация посёлка мародёров – у них ведь было всё, и в тоже время не было ничего. Они работали – обеспечивали сами себя. Только самое нужное – никаких излишеств. Натуральный обмен... Это же так просто и так нужно в этом мире – у нас есть земли для пашен, а у них – заводы по производству техники и древние, оставшиеся от людей технологии, которые нам так нужны... Всё было так просто: построить железную дорогу – общими усилиями – а потом просто жить. Жить, как живут мародёры – не торговать, не обмениваться, а просто жить. Здесь производят технику, у нас, на бескрайних полях – пшено, разводят скот. Мы сможем это сделать только вместе... Но пока есть те, у кого власть...

Мысли настолько заняли меня, что я совсем забыл о своей гостье. Она всё ещё стояла рядом, дрожа от усталости, держа при этом миску и стараясь не пролить ни капли. Я поскорее забрал похлёбку из её лапок и положил к себе на коленку, протянув маленькой рыжей свою ложку.

-Ешь ты...

-Мама сказала – это вам.

-Ну а я поделился с тобой. Тебе явно это нужнее. Ты же хочешь есть?

-Мама говорит – вам силы нужнее...

-Ты хочешь есть? – повторил вопрос я, держа ложку.

-Да, очень... – призналась лисичка.

-Тогда ешь. У меня хватит сил на то чтобы завоевать вашу свободу – и тогда силы понадобятся уже вам.

-Мама сказала, чтобы я не врала...

-Потом проводишь меня к ней – я ей всё объясню. У меня ещё полно времени.

-Правда? – пискнула рыжая, снова прижимая ушки.

-Ешь. Это тебе за патроны, хитрюга, – я улыбнулся ей чуть шире и лисичка сразу схватила за мою ложку, принимаясь наяривать похлёбку. Мне показалось, она даже чуть постанывала от удовольствия, и ела правильно – растягивая удовольствие, очень медленно, не проливая ни капли бульона. Я терпеливо ждал, пока рыжая съест всё и вылижет миску дочиста. Когда она встала – её немного штормило. Она покачивался, держась за оттопырившийся животик и сыто икала. Только сейчас до меня дошло, что не стоило её давать столько – у бедняжки мог случится заворот кишок, но судя по всему – пронесло. Пока она не могла говорить, я взял её лапку, веля вести меня к его матери. Рыжая охотно кивнула и отвёла меня к местной кухне, по совместительству крематорию, плавильне и котельной. Там на благо нашей революции трудились сотни самок, готовя пищу практически из всего, что попадается под лапу. В дело шло всё – крысы, мох, грибы, всё что можно было найти в этом проклятом месте и всё что доставляли сверху. Посмотрев на это, я окончательно расстался со своим аппетитом и отправился к месту нашей отправки на поверхность. Единственные, кому не приходилось скучать – киборгам красной бригады – они собирали для нас лебёдки. На деле это только так называлось, потому что фактически это были два мотка тонкого, но очень прочного стального троса, который нам спустят с поверхности, а каждый боец будет снабжён своей лебёдкой отдельно. Сами лебёдки для нас придумал Ботаник, наконец-то отвлекшись от своих компьютеров, которые, впрочем, нашёл и здесь. Кстати говоря именно поэтому мы и смогли изготовить столько оружия для своих новых бойцов – именно наш лис сумел незаметно взломать защиту заводских систем и запустить другое производство, так чтобы ящеры ничего не заметили. Лебёдка, которую он придумал, была основана на не очень мощном, но дьявольски быстром двигателе, который использовали некоторые простаивающие роботы на заводах. В обычном режиме маленький электрический двигатель выдавал пятьдесят тысяч оборотов в минуту, а ботаник решил пустить на них ток повыше, чтобы те раскрутились до сотни. При помощи системы редукторов он цеплялся к металлическому тросу, по которому поднимались наверх и уносил даже самую тяжёлую тушку киборга, вооруженного и одетого по уставу со скоростью высотного лифта, какие обычно встречались в местных небоскрёбах. Поднятие штурмовой группы не должно было стать для нас проблемой. Единственное что было сложностью – подняться до поверхности первым двадцати бойцам. Именно столько лебёдок у нас было, а киборгов из красной бригады было всего семнадцать. Восемнадцатым решился идти наш Овчар, девятнадцатым – буду я, поскольку единственный имел хороший и полностью заряженный экзоскелет. Одного не хватало.