-Тенесси, убери гранатомётчика!

-Сейчас!

Но стоило колли высунуться из укрытия, как с другой стороны снова открыл огонь боевой вертолет. Снайперша скрылась.

-Не могу!

-Понял тебя! Я…

-Полковник! Сейчас я им устрою! – раздался голос Чака в Эфире.

Раздался резкий треск, напомнивший мне удар молнии, я дернул головой в направлении звука и увидел как ствол гаусс-винтовки и кабину “апача” вдруг соединил луч искрещенного воздуха — словно марево над печкой. Только оно поднималось не вверх, а шло узким туннелем от ствола винтовки к кабине пилота. Там где искривление уперлось в кабину вертолёта возникло белое пятно разбитого бронированного стекла, а внутри кабины как будто взорвался арбуз — все было закрыто чем то красным. Стрекот вертолета изменился на жалобно-визгливый, и он ворочаясь как пьяный ушел в снижение и судя по грохоту врезался в соседний небоскреб.

Я порыскал глазами по всему залу и увидел лиса, который уверенно прижимал к плечу гаусс-винтовку, и чуть ли сам не дымился от статического электричества, который создала винтовка.

-Нашёл себе новую игрушку!? Давай, опробуй её в деле! – рявкнул Добб, увидев какой Эффект она оказала на боевой вертолёт.

-Без… – в эфире послышался кашель, – Я не могу прицелится… дышать…

-Тенесси, гранатометчик!

-Считай с ним покончено!

Раздался одиночный залп винтовки Колли и ящер вылетел с обратной стороны винтокрылой машины. Пуля не смогла пробить броню – вместо этого она отломила кусок обшивки и отправила его в грудь стреляющему, отчего тот не мог удержать равновесия. Пилот же, завидев что стало с боевым товарищем, поспешил увести свою машину из зоны обстрела – он и так высадил почти три десятка бойцов на нашу территорию.

Война перешла в равные позиции – теперь мы были наравне, только ящеров прикрывал оставшийся вертолёт, который без веской причины вообще не высовывался, опасаясь повторения судьбы первого. В эфире царила тишина – только шум лопастей вертолётов и отдалённые выстрелы, слышимые с земли напоминали о том, что мы в глубокой жопе.

-Разорвём их! – послышался боевой клич Атамана и волк выскочил из своего укрытия.

Вслед за ним вылезли бойцы красной бригады, а потом на верную смерть пошли и мы с Доббом. Мой друг, развернув гранатомёт, дал короткую очередь по главному скоплению десантников, разметав десяток бойцов в разные стороны.

Мы кинулись на захваченную противником площадь бывшей базы Красной бригады, но тут опять в огромном проёме появился боевой вертолёт и открыл огонь. Не успевшие вовремя спрятаться киборги почти сразу превратились в кровавое месиво. Вместе с ними разорвало и нескольких наших ребят, и от нахлынувшей ярости я сорвался с тормозов и потерял самоконтроль. Я рванул дальше, оставив Добба в укрытии, побежал сам, прямо на вертушку. Пилот сразу открыл огонь, но я был слишком близко, и поэтому попал между двумя очередями из его пулемётов, оставшись практически невредимым. Ракеты апач тоже не мог использовать, но всё равно не думал улетать.

Вскинув на плечо свой верный РПД, я поймал на мушку стекло кабины и зажал гашетку, из-за всех сил вцепившись в цевьё, чтобы выпустить по нему всю обойму.

Пули начали отскакивать от бронированного стекла, пилот как будто смеялся надо мной, но я знал мощность нашего оружия – пятнадцать пуль стекло выдержало, а шестнадцать – нет. Оно треснуло и запаниковал наводчик орудий вертолёта, но было уже слишком поздно – стекло кабины вывалилось из своей рамы и очередная пуля прошила голову пилота насквозь.

Ящер завалился набок и в туже сторону полетел его вертолёт. Грузовой транспорт еле успел увернуться от падающей машины, а штурман дёрнул ремни и катапультировался из вертолёта. Винт разлетелся на составляющие, лопасти пробили стёкла нижних этажей, и огромная чёрная машина, лишившись своего винта, с ужасным взрывом врезалась в соседнее здание и упала на землю горящим чёрным остовом.

Я думал праздновать победу, но бой продолжался – и теперь у противника не было их главных козырей. Я отбросил отстрелянный короб в окно, и сорвал с пояса новый, свежий, зарядил его. В меня летели пули, я даже чувствовал некоторые из них – броня отлично сдерживала выстрелы мелких, девяти миллиметровых пистолетов-пулемётов, которыми в большинстве своём были вооружены наши враги. Несмотря на это, я поспешил спрятаться за самой крайней колонной и оценить ситуацию, сложившуюся за те несколько секунд, пока я был занят ликвидацией вертушки.

Всего на сто четвёртый этаж высадилось порядка сорока вражеский бойцов, но судя по крикам в эфире – подкрепление уже пребывало снизу, поскольку не смогло справится с полным грузовиком солдат. Песец радостно орал в эфире что-то про стальной дождь, матерились офицеры, и лишь грозный рык генерала смог прекратить этот балаган:

-Замолчали все! Терминатор, обстановка!

-Враг повержен в бегство! Около тридцати бойцов отступили в сторону вас и умотали на лифтах!

-Добб, Овчар – уничтожьте лифты! – последовал приказ, – Никому не высовываться! Пр…

Шакала оборвал сильнейший взрыв, раздавшийся со стороны лифтов.

Поначалу мы подумали, что киборги таким образом справляются с поставленной задачей, однако вскоре мы увидели прибывшее подкрепление – почти два десятка бойцов в масках, которые пребывали к нам и сразу же вступали в бой.

Они валили даже не снизу, не из кабин лифтов – десантировались сверху по тросам и даже забегали по лестницам. Не успевший выполнить приказ Добб развернул своё оружие в их сторону и быстро распугал вторую волну наступления.

-Отходим к оружейной! – последовал приказ генерала, – Нам нужно всё что есть…

-Вопрос в нужде не стоит, генерал, – ответил ему Координатор и мы стали постепенно отходить к противоположной стене зала, отстреливаясь от превосходящих сил противника.

Пока это мы приближались к укрытию, Чак успел ещё два раза стрельнуть из Гаусс-винтовки, но оба раза промахнулся, всякий раз создавая разрушительные взрывы. На ходу стрелять из высокоточного оружия – расточительство боеприпасов, особенно настолько редких.

Генерал приказал беречь ценные патроны, однако дикий шум и огромный эффект, которое оказывало это оружие оказывало на ящеров сильный эффект – их наступление быстро замедлилось и война из манёвренной стала фронтовой – нам надо было выбраться из западни, в которую нас загнали зелёные, а им…

А чёрт их знает, чего они хотели – взять в рабство или убить всех до единого. Если последнее – жаль, они теряют отличный генетический материал.

С нашей стороны в работорговцев полетели реактивные снаряды, и наше число сравнялось. Ещё пятерых снял Чак, причём одним выстрелом, просто прострелив небольшой бетонный заборчик, за которым гуськом перебегали наши враги.

И когда, казалось, мы уже почти выиграли, слева от нас снова раздался угрожающий рёв реактивных двигателей. Некоторые переключили огонь на новое летательное средство, но быстро закончили бесплодные попытки сбить ещё один истребитель. Он даже не стрелял, хотя если бы сейчас открыл огонь – всё что бы от нас осталось, можно было бы спрятать в спичечный коробок.

-Дайте оружие! – послышалось со стороны ящеров.

Моё сердце скатилось к кончику хвоста – простой смерти можно было не ждать. Они пришли за рабами.

-Генерал?

-Не сдаёмся! – рявкнул шакал, перезаряжая тяжёлый пулемёт, – всех не перебьют!

Добб грустно глянул на меня, будто прося о чём-то. Я истолковал его взгляд по-своему:

-Мы сможем сбежать!

-И остаться трусами на всю жизнь? Лучше быть мёртвым, чем рабом! Огонь!

Почти никто не последовал приказу шакала – Ящеры уже спокойно стояли на открытой местности.

-Дино, чего стоишь? Давай РПГ, сбей эту леталку, не впервой! Да что с вами такое!?

-Никогда не думал, что окончу так, – признался мне мой друг, и с вызовом посмотрел на истребитель. Медленно встал, держа в лапах свой гранатомёт и спокойно смотря на ящеров.

-Ты! – крикнул нам один их них с ужасным японским акцентом, – Давай сюда пушка!