====== Глава 148. Разведка... Почти что, боем. ======

Тёмная башня, сложенная из толстенных брёвен и каменных глыб, возвышалась над зелёными лесными верхушками зловещей громадой, заслоняла солнце. -Что за чёрт? – пробормотал Красный, разглядывая сверху вниз её острый шпиль, который, словно бы, дырявил низкие облака. -Не знаю... – угрюмо буркнул в ответ Бисмарк. – Я все бумажки Репейника перекопал – ни про какую башню он не пробил... Надо бы ближе подобраться и глянуть! -Давай, – согласился Красный. – Кстати, развилка впереди. Бисмарк поднял голову, глянул вперёд и увидел, что да, ухабистая грунтовка вскоре разделится на два пути, один из которых ведёт в Еленовские Карьеры, а другой – через лес убегает в таинственную неизвестность. Тот, другой путь кажется заброшенным и диким: тропинка едва виднеется из-за тяжеловесной зелёной массы кустов, ветви которых нависают над ней. -Сворачивай! – сказал Бисмарк Красному, когда их скрипучая подвода достигла развилки. -Окей! – согласился Красный, дёрнул поводья, и гнедая лошадка послушно оставила привычный путь, свернув на загадочную извилистую тропку, которая, кажется, вела прямо к странной башне. -По ней ездят! – определил Бисмарк, заметив на сухой, растрескавшейся глинистой земле отчётливые следы лошадиных копыт и колеи. -Ага, – кивнул Красный, осторожно ведя лошадку через кусты, стараясь не зацепить телегу за толстую ветвь. – И как это мы раньше всего этого не видели? Мы же тут сто раз проезжали?? -Ночью, – поправил Бисмарк. – Видишь, тропа замаскирована? Они специально не срезают кусты, чтобы её меньше замечали! -Чёртовы секреты! – фыркнул Красный, отгоняя от себя назойливых мух и москитов, которые, почуяв тёплую кровушку, тучками кружили около лица и пикировали на нос и на уши. -Красный! – Бисмарк зачем-то выбрался из сена, перебрался вперёд и затормошил Красного за плечо. -Чего? – изумился Красный, снедаемый комарами. -Во-первых, надо было спреем набрызгаться, – заметил Бисмарк. – А во-вторых – тормози и прячь телегу! -Это ещё зачем? – не понял Красный. -Прячь, тут может быть какая-то ловушка! – настоял Бисмарк, вырвал у Красного поводья и натянул их, заставив лошадку заклиниться посреди дороги. Лошадка негромко фыркнула, пару раз ударив в землю копытом, и утихла, защипала ближайшую траву. -Псих! – обиделся Красный. – Ты что? Я думал – облава! -Заштормило море... – пробормотал Бисмарк, спрыгнув с телеги на тропинку. – Давай, Красный, слезай, заводи лошадь в заросли и привязывай! Дальше пойдём пешком и в кустах! Не нравится мне всё это! Сцапают тут нас! – решив, что их сцапают, Бисмарк пошарил в сене и с тихим лязгом вывернул из него игрек-базуку, оснащенную толстым ремнем. -Эй, а почему это я должен привязывать? Может, ты привяжешь? – возмутился Красный, неуклюже слезая с сена. – И... Ээээ, – заволновался он, заметив, как Бисмарк утяжеляет плечо свое увесистым оружием. – Фугас-то зачем? Танки на тебя прут, чи шо? -Привязывай, привязывай! – отозвался Бисмарк, зачем-то лёг на пузо и пополз под кустами вперёд вместе со своей базукой. – Я пока осмотрюсь! Я тихо проползу, а ты будешь шуметь, как бомбовоз! А ствол никогда не помешает! -Чёрт! – обиделся Красный, взял лошадку под уздцы и повёл её прочь с дороги в густые тёмные заросли. Лошадка мотала головой, не желая ступать по ухабинам и ямам, а телега скрипела, задевая бортами за деревья. Обвязав поводья вокруг нетолстого клёна, Красный принялся глазами разыскивать Бисмарка, но тот успел уползти и потерялся. -Блин горелый... – ругнулся Красный и включил рацию. -Чего? – выплюнул динамик недовольный голос Бисмарка и хруст веток. -Ты где? – зашептал в микрофон Красный, вертясь на месте, оглядываясь. – Я тебя не вижу! Хочешь пропасть? -Вдоль дороги ползи и выключи эту бормоталку! – огрызнулся Бисмарк. – Они могут засечь нашу частоту и запеленговать нас по ней! Красный ползти не хотел – неудобно и медленно. К тому же, можно запросто испортить одежду. И какая тут опасность, когда кругом – одни тупые приматы, а у Красного – техника класса “Игрек”?? Бисмарк полз недолго – проползя метров двести, его нос уткнулся в забор. Он ещё вовремя остановился и отпрянул – забор оказался под током, и травинка, которая слегка прикоснулась к его решётке, тут же вспыхнула и сгорела. -Чёрт возьми... – проворчал Бисмарк и включил рацию сам. – Красный, приём, дальше не ползи! – зашептал он, отползая подальше от проклятого забора. -Чего ещё? – огрызнулся из динамика Красный. – Сам же говорил мне: “Выключи бормоталку”! “Выключи...”. -Цыц! – шикнул на Красного Бисмарк. – Я наткнулся на забор, а заборчик-то под током! Хоть пальцем дотронешься – и всплывёшь кверху брюхом! Так что, стой на месте и – ни гу-гу! -Черти... – выплюнул Красный и застопорился, упав в траву. – Я себе весь прикид чистотелом замарал! -Скажи спасибо, что ты ещё жив! – хохотнул Бисмарк и небыстро пополз вдоль смертоносного искрящего и трещащего забора. – Красный, я ползу вдоль забора влево! А ты – осторожно доползаешь до забора и ползёшь вправо! Усёк? Докладывай, если что! -Усёк, – пробормотал Красный и осторожно двинулся вперёд, зорко всматриваясь в растительность перед собой, дабы не наткнуться на забор и не поджариться. Забор оказался странно высок – метра два в нём точно было. Он возвышался непреодолимой электрической преградой – не то, что партизаны – мыши не пролезут! Красный, чертыхаясь про себя, полз и полз вдоль смертоносной решётки, но конца ей всё не находилось – только почерневшая, обугленная трава вокруг, да прожаренные птички кое-где попадаются. Крепость ещё та – интересно, зачем всё это? Безусловно, башня принадлежит Траурихлигену – кто ещё может тут что-либо построить и огородить электрозабором??Вот, только что скрывается в ней – тайна. Ну, ничего – как только они с Бисмарком проберутся внутрь – тайне настанет конец! -Красный, приём! У меня пост! – сообщила рация, и Красный понял, что Бисмарк дополз до поста охраны и где-то там скрылся, чтобы его не заметили. -Кто? – осведомился Красный, затаившись на время – а вдруг тут неподалёку ещё один пост? -Фрицы, – буркнул Бисмарк. – Ворота, будки, пушки и фрицы. Чёрт, похоже, Репейник облажался с пробоем! -И что теперь делать? – проворчал Красный, страдая от муравьиных и комариных атак. -Самим пробивать, а то срежем Старлея! – ответил Бисмарк. – И теперь – ты ползёшь вперёд, а я ползу назад, за тобой. Как только я тебя догоню – возвращаемся к нашей лошади и дуем на ретоподъезд. Усёк? -Усёк! – невесело отозвался Красный, смахнул со лба пот и грязь и пополз дальше, стараясь не шуметь и не трещать сучьями. Продвигаясь на пузе, Красный и Бисмарк покрыли приличное расстояние, прежде чем на их “брюхоногом” пути возникла преграда. Кто-то натянул колючую проволоку, запретив продвижение в этих кустах, и Бисмарк решил выглянуть на дорогу, чтобы всё проверить. -Ты здесь сиди! – определил он место для Красного, а сам почти бесшумно двинулся туда, где все кусты “сбрили”, обезопасив дорогу от партизанских засад. -Э, а чего я должен сидеть? – обиделся Красный, который считал, что Бисмарк отнюдь не ловчее его. – Может быть, ты посидишь? -Цыц! – лаконично отрезал Бисмарк и не свернул со своего прямого пути. Вынырнув из-за завесы кустов, Бисмарк обнаружил неприятную картину: полосатые контрольные будки и шлагбаум поста, на котором дежурили вооружённые фашисты. -Снова пост... – недовольно пробормотал Бисмарк, привалившись к толстому стволу векового дерева и спрятавшись за ним. -Муравьи... – фыркнул Красный, привалившись к тому же стволу и заметив, как по нему шныряют сонмы чёрных муравьёв. -Я же сказал тебе сидеть... – недовольно пробормотал Бисмарк, вытаскивая игрек-пистолет, чтобы освободить проход от живых врагов, но Красный не дал ему выстрелить. -Ты что, Робин Гуд? – зашипел он, призывая к тишине. – Сейчас, как начнёшь ляпать – весь Третий Рейх сбежится! Еще из фугаса светони – вообще абзац будет! Я знаю, как нам по-другому пробраться! -Ну и как? – осведомился Бисмарк, пряча пистолет без желания: пострелять очень хотелось, как заядлому курильщику покурить. И из базуки он бы тоже с удовольствием стрельнула. Туда вон, где фрицы топчутся, кучкуясь... -Идём назад! – Красный мощно потащил Бисмарка обратно, где была колючая проволока, Бисмарк потащился, стараясь не шуметь... Он прекрасно видел, что проволока тянется куда-то очень далеко – насколько видел глаз, может быть на километры... Неужели Красный, решил обходить? -Мы её тут, внизу, подкусим и протиснемся под ней! – изложил свой план Красный и вытащил кусачки, чтобы сделать прореху в колючем металлическом заслоне. -Ты смотри, чтобы пузцо не застряло! – ехидно заметил Бисмарк, потому что нижние витки проволоки были натянуты над самой землёй – наверное, для того, чтобы не пробрались даже мыши. Красный решил не огрызаться, чтобы не портить себе нервы. Вместо этого он молча приблизился к колючей проволоке и принялся методично терзать её кусачками. Металл проволоки был твёрд – необычно твёрже простой колючей проволоки, плохо поддавался, но настойчивый Красный, всё же, эту проволоку разгрыз, вспотев и покраснев от натуги. -Вуаля! – радостно сообщил он, приглашая Бисмарка прильнуть к земле и протиснуться в узкий лаз под колючками проволоки. -Ну-ну... – скептически хмыкнул Бисмарк. – Давай, ты первый: потому что если застряну я – ты меня вовек не выковыряешь! -Как скажете, товарищ генерал! – огрызнулся Красный, улёгся спиною на траву и медленно-медленно, аккуратно прополз вперёд, подлезая под страшную проволоку, в которой уже запутались многие птицы, зайцы, белки... даже олень. Живой олень, который шумно дергался, брыкался и панически орал громким трубным голосом. Все эти несчастные здесь так и висели, потому что хозяевам проволоки не было до них дела, Красный не хотел закончить, как они. А Бисмарк тем временем распутал оленя, дав ему уйти, чтобы последний не дёргался и не выдавал их своим криком. Благодарный олень весело умчался, скрывшись в листве, а бледнеющий от страха Красный, шевеля одними лишь плечами, проползал и проползал, пока, наконец, не оказался на той стороне. -Есть! – обрадовался Красный, поднимаясь на ноги. – А ты: “пузцо”, “пузцо”! Кто у нас ас? -Ты – ас, – кивнул Бисмарк, разобравшись, что да, метод Красного лучше стрельбы. Он ловко прополз до половины корпуса... а потом... Внезапно Бисмарк осознал, что прочно застрял, зацепившись мундиром за предательскую колючку, которая висела так низко, что поймала его за пузцо... И еще базука эта... ввинтилась так, что пошевелиться нельзя из-за нее... -Эй, ас! – шёпотом позвал он Красного, который, притаившись неподалёку, вглядывался в Листву, чтобы не прозевать появление фашистов. -Чего? – Красный повернул голову, но подходить не спешил. -Сюда дуй... – попросил Бисмарк, бесполезно дёргаясь. Игрек-ткань его условно настоящего мундира не разрывалась, а колючка – не отпускала, ввергая Бисмарка в позорную патовую ситуацию. -Ты что, застрял? – негромко осведомился Красный, подойдя и нависнув над Бисмарком, разглядывая его, застрявшего. -Нет, блин, просто отдыхаю! – шёпотом огрызнулся Бисмарк, понимая, чем дольше он будет тут торчать – тем быстрее их заметят и застрелят. – Давай, принеси пользу – вытащи меня! -Окей, айн момент! – согласился Красный, взял свои кусачки и принялся за колючку, которая удерживала Бисмарка. Колючка была жёсткая – едва поддавалась, Красный перекусил её наполовину, когда в отдалении послышалась какая-то возня. Прекратив копаться, Красный превратился в слух – а вдруг это немцы к ним крадутся? -Чего застрял? – пробурчал Бисмарк, ёрзая. – Давай, освобождай меня, а то я здесь состарюсь! -К нам гости, – прошептал Красный, дёргая колючку. – Давай, брат, вылазь и к бою! ХЛОП! – колючка, наконец-то, сломалась и отпустила Бисмарка, он вскочил на толстые ноги и выхватил игрек-пистолет, готовый в любой момент пустить его в ход. Красный тоже ощетинился оружием, встав в боевую стойку... Топ! Топ! – топот был грузным, наверное, к ним подбирается много врагов... Бисмарк к пистолету вскинул и базуку: не так уж она и плоха, когда окружён фашистами... Красный уже приготовился выстрелить по во-он тому кусту, из-за которого и раздавался топот, как вдруг... в кусту не было никаких фашистов – из лиственной гущи выбрался олень – тот самый, которого высвободил Бисмарк... Вернулся, наверное, чтобы сказать “Спасибо”, не понимая, что перепугал обоих до чёртиков... -Блин... – тихо ругнулся Красный, пряча свои пистолеты. Он едва удержался от того, чтобы топнуть ногой и сказать животному злобное “Кыш!”... -Идём дальше, – опустив базуку, Бисмарк дёрнул его за рукав и поволок за собой, чтобы не терять драгоценное время. Пистолет он пока не прятал: мало ли, что? Лес становился всё гуще, был заполнен буреломом, Красный и Бисмарк насилу продрались, оцарапываясь, как вдруг чаща, будто бы, оборвалась, отрезанная новой преградой. На этот раз перед ними вырос не пост, не проволока... Намного хуже: забор, сложенный из огромных булыжников с толстенными брёвнами, а по четырём углам – высокие, массивные сторожевые вышки, оснащённые прожекторами, пулемётами и свирепыми солдатами, которых на каждой вышке стояло по двое. Они смотрели вокруг во все глаза, и на плече каждого висел автомат, направленный на предполагаемого врага. Перед высокими стальными воротами, опять же торчали полосатые будки и такой же шлагбаум, как и на других постах – только фашистов вокруг было в два раза больше. -Тише! – шикнул Бисмарк, осознав, что дальнейшее продвижение невозможно: убьют. – Надо выбираться. Днём мы не попадём сюда! Бисмарк бесшумно развернулся и пополз обратно, в гущу листьев, чтобы немец, курящий у будки, не заметил. Красный минуту поглазел на немца, примериваясь, как его можно было бы оглушить и куда лучше затащить. Но потом обнаружил на вышке, прямо над ним, другого зоркого немца, решил не рисковать, а исчезнуть так же, как и Бисмарк. Отлипнув от ствола, Красный медленно лёг на пузо, пополз... И вдруг под правую ногу попалась корявая ветка. Зацепившись за неё брюками, Красный застопорил ход и пару раз дёрнул ногой, чтобы сбросить преграду. Но не тут-то было: ветка отцепляться не пожелала, только прорвала на брючине дыру. -Чёрт! – тихо буркнул Красный, дёрнулся снова... ХРЯСЬ! – проклятая ветка шумно треснула – показалось даже, что треск эхом разлетелся между сырыми стволами... -Красный... – хлопнул себя по лбу Бисмарк, а куривший немец тут же выплюнул сигаретку и ухватил автомат. Красный замер, следя глазами за худым немцем, как тот нацеливает дуло на кусты, буравя их недобрым взглядом. -Ползи! – шептал ему Бисмарк, а Красный лежал: проклятый фриц держал его на мушке и, если бы не густые пёстрые заросли – уже бы пустил очередь... -Чего застрял? – шёпотом недоумевал Бисмарк и делал Красному знаки рукой: “Двигай сюда!”. -Он в меня прицелился! – шепнул Красный, не шевелясь. -Чёрт... – Бисмарк понял, что Красный попал в переплёт: стоит ему шевельнуться – немец заметит его и пристрелит, как рябчика. -Вас ист лёс? – осведомился второй немец, перегнувшись через хлипкие перильца вышки. -Парти?зан! – неприятно каркнул первый. – Дорт! – и кивнул дулом автомата как раз на тот куст, в котором замер Красный. Второй немец почесал под каскою потный затылок, забрался обратно, в вышку. А минуту спустя – снова высунулся и тоже с автоматом! -Тотен парти?зан! – громко объявил он и пустил по кустам короткую плотную очередь. Пули срезали листья как раз над головой Красного. Не уткнись он носом в мягкую грязь – был бы уже продырявлен. -Блин, Бисмарк!.. – обречённым шёпотом взмолился Красный, едва не набрав в рот земли. Бисмарк бесшумно скользнул в сторонку, притаившись за деревом, нырнул вниз и отыскал под своими ногами увесистый камень. Взвесив его на руке, Бисмарк обрадовался удаче, размахнулся и запустил каменюку в полёт. Немец на вышке опустил автомат, поморгал глазками... БАЦ! – камень Бисмарка обрушился на его каску, громко лязгнув, немец зашатался на ногах, потерял равновесие и мешком полетел вниз. -А? – перепугался немец около будки. -Бежим, Красный! – тут же подпрыгнул Бисмарк, схватил Красного за воротник куртки и потащил за собой. Загребая ногами землю, Красный неуклюже вскочил и что было прыти припустил за Бисмарком. -Партии-изан! – ревели позади громовые голоса – немец у будки быстро опомнился от потрясения и кричал, стреляя вслед, поднимая на уши остальных немцев. Одна пуля свистнула над ухом Красного и улетела в чащу. -Чёрт! Он палит, Бисмарк, быстрее! – взвизгнул Красный, развивая бешеную скорость. -Осторожнее, тут начинаются болота! – пропыхтел Бисмарк, сбавляя ход. – Ещё утонуть не хватало! -К чёрту болота! – огрызнулся Красный, совершил прыжок и... хлюпнулся в воду. -Блин, я тону! – забулькал он, отчаянно гребя руками, расшвыривая брызги, а вода оказалась грязной и вонючей, как в коллекторе. -Встань на ноги! – долетел до него приглушённый голос Бисмарка, и Красный почему-то послушался. Прекратив барахтаться, он упёрся сапогами в илистое дно... Воды оказалось едва ли по колено, мокрый Красный поднялся во весь рост, с его рукавов свисала грязь и тина. -Молодец! – похвалил его Бисмарк, развернулся и побежал в лес вдоль кромки воды. – Давай, выбирайся, а то нас сейчас тут обоих издырявят! – крикнул на бегу, не оборачиваясь, чтобы не споткнуться. -Чёрт, картуз потерял! – фыркал Красный, едва поспевая за быстроногим Бисмарком. – Да подожди ты, я запыхался! – кряхтел он, отдуваясь. Впереди показалась дорога, заметив её, Красный понял, что они правильно бегут, к городу, и где-то недалеко привязана их лошадь. Красный поддал ходу, видя, что Бисмарк быстро удаляется вперёд на своих длинных крепких ногах. Лошадка привязана к клёну, Красный ещё приметил кусты малины, взяв их за ориентир. Да, а вот и малина, и клён растёт неподалёку... только лошади почему-то не видно. Или это был другой клён? -Ну, где же Феррари?? – заныл Красный, видя множество одинаковых нетолстых клёнов, у которых не было ни одной лошади. -И зачем ты назвал лошадь Феррари? – пробурчал Бисмарк, угрюмо думая о том, что их лошадку мог кто-нибудь отвязать и увести – те же партизаны. И это плохо: они здесь не одни, и те же партизаны легко могут принять их за немцев. -Чтобы не забывать отчий дом! – пафосно огрызнулся Красный, бегая от одного клёна к другому. – Чёрт, Бисмарк, ты случайно не в курсах, как лошадей подзывают: “кис-кис”, или там свистом? -Нет! – отказался Бисмарк. – Только не вздумай кричать, а то все фрицы наши будут! -Нашу лошадь спёрли! – заволновался Красный, судорожно вертя головой и видя лишь однообразную массу листьев. – Фашисты проклятые! Давай, из базуки по ним – я санкционирую! -Ты просто забыл, где её привязал! – проворчал Бисмарк, прислонившись спиною к ближайшему дереву и достав из кармана жвачку. – Лучше жевать, чем курить! – продекламировал он и отправил в рот две подушечки. А Красный поддался панике, метался от одного “не того” клёна к другому, топча синие колокольчики, даже кусты разгребал... Внезапно его хаотичный ход остановило дерево, выросшее на пути. Красный едва не врубился в него лбом, но успел затормозить, поднял глаза... А около дерева тихо и мирно дремала лошадка. -Нашлась! – обрадовался Красный, отвязал вожжи от ствола и вскочил в подводу. – Давай, Бисмарк, не стопорись, поехали отсюда, пока не замели! Бисмарк окинул лошадку странным взглядом: подозрительным, словно бы смотрел на вора, однако всё же, подошёл и влез в подводу около Красного, погрузил базуку. -Быстрее гони! – сказал он, всматриваясь в ближайшие заросли. -Да, я давно хотел убраться отсюда! – согласился с Бисмарком Красный и стегнул лошадку вожжами. – Вперёд, Феррари, покажи скорость! Лошадка испустила негромкое ржание и рванула сквозь редкие кустики резвой рысью. -Слышь, братуха, ты инфу Репейника читал? – зачем-то спросил Бисмарк, пихнув Красного локтем в спину. -Ты знаешь, – проворчал Красный, не оборачиваясь, потому что боялся сбиться с тоненькой извилистой тропки, полной “ловушек” в виде ямок и корней. – Я читал инфу Репейника даже не три раза, а все сорок три – потому что наш группенфюрер не читал её вообще! А что? -Ты знаешь, что в этом лесу есть Ведьмина поляна? – хихикнул Бисмарк, бестолково пялясь на разнообразные деревья, мимо которых проносилась их подвода. -Бред всё это! – буркнул Красный, нахлёстывая лошадку вожжами чтобы быстрее бежала. – Разве ты в это веришь, Бисмарк? -Да, не! – замотал Бисмарк своей крупной головой. – Просто запомнил, потому что смешно! Кстати, брат, мы сейчас едем прямо через Ведьмину поляну! Бисмарк зашёлся гомерическим хохотом, пугая птиц, и даже чуть не соскользнул с подводы. А Красный покрепче сжал вожжи и посмотрел вокруг себя с долей опаски... “Ведьмина” поляна должна быть зловещей... Однако вокруг их подводы зеленели обычные кусты, обсаженные крупными фиолетовыми ягодами ежевики и красными ягодами малины, трава, деревья. Сквозь густые кроны сочились солнечные лучи, где-то в листве свистели, пищали, пели разнообразные птицы. Тут вполне можно поставить палатку и устроить отличный отдых от городской суеты и вонючих выхлопов... если бы не фашисты. Тропка закончилась, и подвода, ощутимо подпрыгнув, выскочила на пересохшую от отсутствия дождей грунтовую дорогу. Глинистая почва потрескалась, словно в пустыне,из-под колёс подводы и копыт быстроногой лошадки летела удушливая пыль. По бокам узкой дороги зеленели густые кусты – они разрослись так, что их длинные ветки, покрытые широкими листьями, висели над самой грунтовкой и иногда хлёстко ударяли по бокам подводы. -Бисмарк, там кто-то есть! – шепнул Красный Бисмарку, отчётливо заметив среди кустов впереди некое движение – не мерное колыхание ветвей, а резкое движение вооружённого человека. -Чёрт подери! – фыркнул Бисмарк, осознав, что в кустах засели партизаны, которые считают их с Красным немцами и собрались обстрелять. – Сбавляй скорость, дурья башка! -пихнул он Красного, видя, что тот мчит вперёд, очертя голову и рискует попасть прямо под пули. Красный, чертыхаясь, стал натягивать вожжи, заставляя лошадку тормозить, а Бисмарк снял с плеча лёгкую игрек-базуку, приготовившись к бою. бах! бах! – тут же из кустов ударила винтовка, и две пули, угодив в борт подводы, срикошетили о жесть, которой она была обита. Человек в кустах передёрнул затвор и выстрелил опять, заставив пулю просвистеть над головою Красного. -Ай, чёрт возьми!! – перепугался Красный, со страшной силою хлестнув вожжами спину лошади, а тот, кто сидел в засаде, снова принялся стрелять – на этот раз из пистолета. Лошадь, неистово заржав, вскочила на дыбы, ринулась в бешеный галоп, страшно раскачивая подводу. Красный вцепился в вожжи едва ли не зубами, но проехать опасный участок было не просто: партизаны плотно обсели обочины, они гвоздили по подводе из чего попало, и лишь некое чудо уберегло Красного и Бисмарка от неминуемой смерти... может быть, даже мистическая избавлень-трава... -Бисмарк, чего сидишь, стрельни хоть разок! – Красный, буквально, взмолился, остервенело хлеща лошадку. – Они же издырявят нас! Бисмарк понял, что просто так они не отделаются, и вступить в бой, всё же, придётся... -Щас как жахну! – громко крикнул Бисмарк, привстал с сена, вскинул базуку и нажал на курок. бах! – грохнул страшный выстрел, в кусты полетела тонкая ракета и оглушительно взорвалась, выбрасывая столбы огня и дыма. В кустах возникло паническое шевеление, раздался чей-то визг, а Красный с размаху стегнул лошадь так, что та снова взвилась на дыбы и не просто поскакала – полетела гоночным болидом, стуча подковами о дорогу. -Что это было? – осведомился Красный, стараясь удержать в руках шальные вожжи. -Партизаны... – буркнул Бисмарк, опуская базуку. – Расползлись – так им и надо! -Круто ты их! – заметил Красный, а лошадка галопировала со скоростью хорошего автомобиля... запросто обогнала бы среднестатистический “Бумер”. -Та ну, это же не бомба – так, петарда! – пробормотал Бисмарк, немного жалея о том, что по партизанам нельзя пальнуть, как следует... Репейник почему-то вообще не одобряет игрек-базуку в этом чужом времени. Партизаны проиграли бой и остались позади – в подводу никто больше не стрелял, Бисмарк опустил базуку и закинул её за спину, а Красный, судорожно оглядываясь, пробормотал, подавляя одышку: -Вот это номерок... И как они только промазали? Так можно и в избавлень-траву чёртову поверить! -Лучше верь в игрек-базуку! – ухмыльнулся Бисмарк. – И тормози уже, а то понесёт ещё животина эта! -Я пытаюсь... – пропыхтел Красный, натягивая вожжи изо всех сил, однако лошадь, войдя во вкус безумного галопа, и не думала слушаться – неслась вперёд по дороге, рискуя пронестись мимо Еленовских Карьеров и ускакать в овеянную байками деревню Светлянка. -Дай мне! – Бисмарк спихнул Красного в сторонку своим богатырским плечом, перехватил у него вожжи и потянул их на себя со всей своей медвежьей силищей. Испустив истошное ржание, кобыла замотала гривастой головою и тут же встала, как вкопанная. Подвода по инерции пролетела вперёд, поддав лошадку под зад, однако та уже не сдвинулась с места – только обиженно фыркнула и осталась стоять. -Вот так тормозить надо! – хвастливо заявил Бисмарк, бросив Красному вожжи. – Учись, студент! -Чёрт, я с тобой чуть в лошадиный зад не влетел! – проворчал Красный, который едва удержался за край подводы и чудом не упал. -Я понимаю, почему Репейник не даёт тебе рулить игрек-тачкой! – хохотнул Бисмарк, усаживаясь поудобнее на сено. – Давай, ковбой, поехали дальше! -Игрек-тачка и эта зверюга – две разные вещи! – огрызнулся Красный, тихонечко похлёстывая лошадку вожжами, стараясь заставить её, хотя бы, шагом пойти – надо же было вернуться в город. -Давай, Феррари, едь... – Красный, буквально, упрашивал кобылу идти, но безуспешно. Лошадка капризно фыркала, однако идти не спешила – надоело ей выполнять нелепые команды “скачи-стоять”, и она, наверное, решила отдохнуть. -Не заводится! – буркнул Красный, бросив вожжи. – Курица чёртова! Феррари, а хуже “Запорожца”! -Сдвинься, Шумахер, – вздохнул Бисмарк и снова забрал у Красного вожжи, перебравшись в переднюю часть подводы и прочно там усевшись. -Та, ладно... – согласился Красный, отодвинувшись в сторонку. – Флаг тебе в руки... -Но! – Бисмарк адресовал это слово лошадке, хорошенько хлестнув её вожжами. Лошадка фыркнула, однако послушалась команды и проворно зарысила, пыля копытами. -Эх! – зевнул Бисмарк, несильно ткнув Красного локтем в бок. – Выдержки тебе не хватает, брат! Ты на корректировщике Репейника был? -Не хочу! – отказался Красный, нахохлившись на краю подводы справа от Бисмарка. – В отличии от Старлея, у меня есть сила воли! -Ну, да, конечно, – съехидничал Бисмарк, видя впереди развилку, которая делила грунтовую дорогу на две тропы. – В какую сторону ехать? – осведомился он, подозревая, что “волевой” Красный забыл. -Направо... – выплюнул Красный, ёрзая. – Или налево... Чёрт подери, стресс... -Невнимательность! И выдержка хромает! – хихикнул Бисмарк, направляя лошадь по нужной тропе, налево, а правая тропа вела как раз в Светлянку, по ней ещё не смог проехать ни один немец, ни один полицай – всех их кривая “заколдованная” тропка свела то в болото, то в лесную чащу, то в глубокий овраг... в могилу, в общем... Даже “дьявол” Траурихлиген – и тот не сумел до Светлянки добраться: говорят, угодил в яму и расколотил свою башку... *** А вот и город – Красный увидал вереди полосатый шлагбаум с немецкой табличкой “HALT!”, контрольные будки и проклятых немцев, которые уже успели ему опостылеть. -Ну, вот мы и дома! – негромко заметил Бисмарк, который, зевая, пустил Красного “за руль”: чтобы этот “ковбой” не ныл и не демаскировал обоих своим занудным нытьем. -Чёрт бы побрал этот “дом”! – ворчливо ответил ему Красный, с невозмутимым видом генерала подводя лошадку к постам. Перед шлагбаумом вырос крупный часовой с автоматом в ручищах, скосил на Красного и Бисмарка свирепый невыспавшийся глаз и сурово пробурчал сонным голосом: -Аусвайс! -Битте! – расплылся в улыбке Красный, вытащил из-за пазухи свой условно настоящий пропуск и любезно протянул часовому – пускай, глянет, если так хочет! Часовой глянул на пропуск, не понял, что он всего лишь, УСЛОВНО настоящий и, не мешкая, впустил Бисмарка и Красного в Еленовские Карьеры. -Без бумажки ты – букашка! – хохотнул Красный, хорошенько пряча условно настоящий “аусвайс” во внутренний карман, чтобы не потерялся. -Точняк! – согласился Бисмарк. – Часовые эти просто лохи ослоухие! -Бараны! – хихикнул Красный, лихо, словно спортивный кабриолет, подводя лошадку к конюшням. – Ну, да, конечно, они же не знают про игрек-технологии! -Если у них есть трансхрон и излучатель там ещё какой-то – то знают, – возразил Бисмарк, едва удерживаясь за края подводы, которая писала крутые виражи. – Смотри, не переверни нас, Шумахер! – ворчливо заметил он, когда Красный жёстко натянул вожжи, заставив лошадку встать, как вкопанную. -Чёртов Траурихлиген! – ругнулся Красный, спрыгнув с подводы. – Я вообще не знаю, что нам делать с ихними трансхронами! -Шеф разрулит! – уверенно заявил Бисмарк и принялся распрягать лошадку. – Главное Старлея сохранить в живых! -Старлей наш – кисель-киселём! – фыркнул Красный и повёл распряжённую лошадь в конюшню. Бисмарк распахнул перед ним широкие ворота, а Красный, разыскивая свободное стойло, продолжал ворчать: -Репейник его корректировал-корректировал но не выкорректировал! -Да ладно тебе брюзжать, Брюзгильда! – ехидно хохотнул Бисмарк, стоя в сторонке и наблюдая, как Красный заводит лошадку в стойло и привязывает к перекладине. – Старлей у нас – нормальный парень – скоро он заскорузнет и тоже превратится в робокопа, как и мы! -Ты вот тут стоишь и жуёшь, а я пашу, как конь! – выплюнул Красный, надвинув на лошадиную морду сумку с овсом. Кобыла благодарно махнула хвостом и принялась жевать. -Так жуй! Кто тебе не даёт?! – Бисмарк уже покатывался со смеху, привалившись спиною к деревянной колонне и вместе с этим внимательно разглядывал лошадь, которую Красный очищал от пота специальной щёткой. -Как видишь, я чищу коня! – огрызнулся Красный, елозя щёткою по крутым лошадиным бокам и потея от натуги. Лошадь же, довольно фыркая, жевала овёс. -Знаешь, Красный, что я хотел тебе сказать? – проворчал Бисмарк, когда они с Красным сменили испорченные вылазкой лохмотья на новую форму фашистов, покинули конюшню и заперли ворота. -Что? – осведомился Красный и наконец-то засунул в рот жвачку. -Это была не наша лошадь! – постановил Бисмарк и тоже засунул в рот жвачку – снова, чтобы не было пусто. Правильно говорят: “Лучше жевать, чем курить”. Бисмарк уже почти что бросил, переключившись на жвачки. -Ну и что? – хохотнул Красный, подумав пять минут. – Они нашу спёрли, а мы – ихнюю! Эту я тоже Феррари назову! -А ты хоть, знаешь, кто её спёр? – осведомился Бисмарк, небыстро шагая в сторону райкома, приосанившись, как настоящий офицер СС. Только с базукой. Ну, ничего: в хроносбойной реальности Траурихлигена офицер СС с базукой еще круче обычного. -Фашисты! – выпалил Красный. – Или партизаны... Та, чёрт его знает! Мы-то смылись! -Смотри Репейнику так не скажи! – буркнул Бисмарк. -Чёрт! – воскликнул Красный и хлопнул себя ладонью по лбу. – Мне же на игрек-связь сегодня вы ходить, а я забыл! Башка уже как пень стала с фашистами этими... Если бы ты не сказал: “Репейник”, я бы и не вышел! -Ну, вот, – довольно хохотнул Бисмарк. – Я всегда говорил, что пастух в опе важнее подсыльного!