Гуго готов был убить коварную девчонку, но в глубине души все-таки почувствовал облегчение, что не он сделал страшный выбор, а эта юная ревнивица. Теперь без малейших угрызений совести он мог вновь начать борьбу за любимую женщину, но выдать Стефанию мужу все же придется. Бедная голубка, как она перенесет разлуку с детьми?

- Мы не виделись так давно,- лицемерно улыбнулся епископу дон Мигель,- пока вы тут продолжаете переговоры о ваших неотложных делах, я, пожалуй, порадую нашей долгожданной встречей свою супругу! Мадам - обратился он к супруге нечестивца Вальтера,- не проводите меня в её покои?

Почему он не обратился к Елене? Хватит и того, что предстоит вынести этой мужественной девочке, когда они покинут замок. Дон Мигель не хотел усугублять положение свой нежданной союзницы.

- Приятно быть вестницей хороших новостей, граф,- между тем криво улыбнулась ещё окончательно не пришедшая в себя Жанна,- конечно, я вас провожу к мадам Стефании. Она так обрадуется!

Вот только тогда де ла Верда смог по достоинству оценить восхваления де Вильмона. Внутренние покои господского дома, действительно, поражали роскошью отделки и обстановки. Хитрый фон Валленберг не выпячивал перед епископством на показ свое богатство, предпочитая казаться беднее, чем был на самом деле.

- Мы пришли,- дама резко останавливаясь перед дверями, в чьи-то покои,- предупредить вашу жену?

- Не стоит!- отказался дон Мигель и, взволнованно переведя дыхание, открыл дверь.

В первой комнате никого не оказалось, только горел камин, стояли кровать, столик с шахматами и кресла вокруг него, да у окна располагался ковровый станок. Неподалеку кто-то тихо ахнул, очевидно, спрятавшаяся при его появлении служанка.

Зато из соседней комнаты доносились тихие голоса.

Граф не мог поверить в то, что он увидит жену - ему все казалось, что это какая-то ошибка. Интересно, какой она стала?

Дон Мигель, осторожно ступая, заглянул в комнату. У пылающего огня сидела красивая, но горько плачущая женщина и кормила грудью совсем маленького ребенка. С другим малышом, играющим на ковре возле её ног, возилась старуха.

- Хватит плакать,- успокаивающе бормотала та, вытирая личико ребенка краем передника, - не пугайте детей, да и молоко может пропасть. Не выдаст Гуго чужому мужчине мать своих детей!

- Ах, Герда, я чувствую, что пришла беда,- всхлипнула женщина, нежно покрывая поцелуями головку ребенка,- дон Мигель - страшный человек! Я настолько его боюсь, что вокруг все как будто холодеет. Тьма, тьма наползает на меня!

Оскорбленный до глубины души этими словами де ла Верда почувствовал, что да - тьма действительно наползает, только не на эту блудливую потаскушку, а на его разум!

Значит он, её законный муж - страшный человек? А этот мерзкий, как смертный грех ублюдок Гуго фон Валленберг - ангел во плоти? И больше уже не считая нужным прятаться, де ла Верда вышел прямо на середину комнаты.

Герда так громко ахнула, что Стефка, подняв голову от заснувшего Эриха, с ужасом заметила в комнате силуэт постороннего мужчины.

Болезненно стукнувшее сердце сразу же подсказало, кто перед ней, прежде чем на этот вопрос ответили глаза. От ощущения катастрофы она замерла, судорожно прижав к себе младенца.

- Старуха,- холодно приказал тот ощетинившейся Герде,- заберите у мадам детей, нам нужно срочно поговорить и без посторонних ушей.

Та было яростно стукнула клюкой, пытаясь как-то защитить госпожу, но не тут-то было.

- Быстро!- гневно рявкнул он на кормилицу.

И та побоялась с ним связываться. Подхватив на руки Гуго и оторвав от матери Эрика, Герда, кряхтя и зло бурча, проковыляла из комнаты.

- Донна,- шутовски поклонился супруг Стефании,- вот мы и встретились! Конечно, я понимаю ваши чувства - нелюбимый, давно забытый муж врывается в вашу семейную идиллию с другим мужчиной. Есть от чего прийти в отчаяние и залиться слезами, прижимая к себе прижитых в грехе и похоти ублюдков! Но, увы! Если для вас брачные обеты, не более чем сказанные по недомыслию слова, то для меня это не так! Даю вам полчаса на сборы, и вы должны покинуть этот вертеп!

Стефку заколотило, как в ознобе.

- Зачем вам я, мессир? - умоляюще глянула она на него.- Для всех я мертва, найдите себе достойную подругу и живите с ней! Не разлучайте меня с моими детьми!

- Вы повторяетесь, мадам,- в гневе прикрикнул на неё муж,- то же самое вы мне говорили, когда я вас вытащил из рук вашего первого любовника - Рауля де Ла Роша. И я вам ещё тогда объяснил, что у нас есть только один судья наших поступков - это Господь! А в его глазах вы, пока не закончен жизненный путь, моя жена!

- Я никуда не поеду!

Опасность разлуки с сыновьями придала женщине сил для сопротивления. Она не знала, что произошло внизу в парадной зале, и почему дон Мигель оказался в её комнате, но вполне логично рассудила, что вряд ли Гуго даст протащить сопротивляющуюся любовницу по двору и посадить в возок. Его же вассалы не дадут это сделать.

- Что?- презрительно взревел граф.

Стефка судорожно схватилась за подлокотники кресла. Она поняла, что сейчас он её ударит. Но де ла Верда грубо тряхнул жену за плечи и заглянул прямо в глаза.

- Добром приказываю, встаньте и ведите себя так, как надлежит графине, а не беспутной потаскушке, коей вы и являетесь!

- Нет!

Она ещё и спорит, дрянь!

- Ах ты, блудница!- наотмашь ударил он её по лицу.

Стефка ахнула и прижала руку к запылавшей щеке, разом пожалев, что вступила с ним в спор.

Но дона Мигеля уже было не остановить - всю ярость, всю ненависть к этой женщине, от которой никак не удавалось избавиться, как от какой-то особо въедливой коросты, он вложил в силу ударов.

Стефка кричала и плакала, пытаясь уползти от безжалостных ударов, но озверевший муж все равно настигал жертву. Её крики только ещё больше раззадоривали его, и граф с садистским наслаждением начал бить ногами по извивающемуся телу. Он пинал жену до тех пор, пока не утомились ноги, и не наступило облегченное отупение.

Когда перепуганная с округленными глазами Герда, забыв про свою клюку и возраст, ворвалась в парадный зал, речь епископа была в самом разгаре. Он клеймил позором еретиков, и его красноречие было воистину неиссякаемым.

Гуго, сидевший как на иголках и вынужденный делать заинтересованный вид, сразу же заметил взволнованную старуху.

Граф убивает Стефанию!- в ужасе понял он. Но покинуть столь высокого гостя не было никакой возможности, не вызвав скандала, поэтому Валленберг бросил отчаянный взгляд на Вальтера.

Тот сразу же его понял и поспешно ретировался. Он прибежал в покои брата в тот самый миг, когда де ла Верда, устав избивать лежащую без чувств окровавленную жену, наконец-то остановился.

И тут он заметил в комнате Вальтера.

- Что, волк, доигрался в свои игры,- тяжело перевел дыхание запыхавшийся граф, небрежно кончиком сапога ткнув в бесчувственное женское тело,- в этот раз тебя прикрыли этой блудницей, но берегись! Я до тебя ещё доберусь! Это не последняя наша встреча! А теперь приведи её в порядок, и чтобы через полчаса она ждала меня в возке на улице покорная и тихая! Я ясно выразился? Покорная и тихая!

Глаза мужчин встретились, и Вальтер чуть заметно согласно качнул головой. От ненависти к этому человеку у него сводило скулы, но он хорошо осознавал, что на этот раз придется отступить.

Спустя полчаса дон Мигель с мрачным и презрительным удовлетворением наблюдал, как жена, под неумолчный плач Герды, призывающий все кары небесные на его голову, садится в возок. По бледному с кровоподтеками лицу и остановившимся, бессмысленным глазами он понял, что Стефания находится под воздействием, какого-то сильнейшего зелья из кладовых колдуна Вальтера.

Проследив, чтобы все было сделано так, как надо, граф дал отмашку своему отряду и неторопливо покинул негостеприимный замок, увозя с собой с таким трудом отвоеванную добычу, с которой не знал, что делать.