Но она мертва, мертва, уже много лет…
- Алиенор, - выдохнул Сандор, чувствуя во рту кровь и гарь. Он повернулся и сплюнул. – АЛИЕНОР!
Его пальцы сомкнулись на обломке факела. Там еще остался один уголек, еще осталась искорка, еще осталась надежда. Сандор дунул, и огонь начал медленно разгораться. Грегор надвигался на него, словно взбесившийся тур. Теперь было хорошо заметно, что он оберегает обожженную ногу. Раненая нога Сандора отказывалась ему служить, у него уже не было сил, но он не мог остановиться. Он уже перешел предел стойкости и углубился в дебри безумия.
Факел с треском разгорелся, ярко, словно звезда.
Сейчас или никогда. Сандор шагнул навстречу Грегору, подставляя себя под удар, и воткнул факел чудовищу в шею, в щель между шлемом и латным воротником. Из глубины памяти всплыло смутное воспоминание. Он плохо завязал воротник. Пика Грегора смотрит туда, куда ее направляет Грегор.
Меч ударился о грудь Сандора, с легкостью пробив кольчугу, куртку и дублет, словно их и вовсе не было. Сандор ощутил, как клинок входит в тело, почувствовал боль, пронзившую его от шеи до бедра. Он потерял равновесие и начал падать, но его перчатка зацепилась за наплечник Грегора и удержала их вместе. Факел вспыхнул под шлемом; чудовище дернулось и принялось извиваться, словно огромный червь, но не могло погасить огонь. Сандор продолжал сжимать факел, несмотря на то, что огонь охватил его руку. На обожженной коже начали вспухать волдыри, кровь толчками выливалась из глубокого пореза на плече и стекала по груди. Он нашарил меч и воткнул его под латный воротник Грегора. Наружу хлынула черная кровь и распространилась такая вонь, что впору было задохнуться. Силы Сандора иссякли, но он нашел в себе силы для последнего крика.
Грегор лежал на земле, горя, дымясь и корчась в конвульсиях. Сандор, шипя от боли, опустился рядом с ним на колени. Великан все еще сопротивлялся, но Сандор выхватил его кинжал, поддел им забрало шлема и нанес удар. Наружу хлынуло еще больше черной крови, и Сандор вдруг увидел его глаза…
Голубые.
Глаза Грегора никогда не были такими голубыми и такими испуганными.
Лицо Грегора никогда не было таким юным.
Сандор изумленно смотрел, вспоминая, как тысячу лет назад он вместе со свитой Роберта Баратеона приехал к Старкам в Винтерфелл. Мальчишка был еще совсем щенком, это потом он превратился в подлого предателя или всеми любимого Молодого Волка. А тогда он был ребенком, сражался игрушечным мечом с высокомерным мудаком Джоффри, сопровождал на пир очарованную им Мирцеллу…
У него были густые темно-рыжие волосы, как у его сестры, а борода еще не начала расти.
Старший Брат. Старший брат.
К телу Грегора Клигана была пришита голова Робба Старка, грубые стежки зловеще чернели на мертвом белом теле. Стеклянные глаза Робба с немой отчаянной мольбой смотрели на Сандора. Огонь с шипением и треском начал пожирать его лицо, безгубый рот открылся в крике, но у него не было ни голоса, ни дыхания…
И тут где-то в темном проходе закричала женщина.
========== Джон ==========
Черное небо раскололось пополам. Отзвучал Рог Зимы, расплавленные обломки Длинного Когтя, прочертив в воздухе огненный след, воткнулись в снег. Рейегаль продолжал отбиваться от пауков, размахивающих клешнями и истекающих ледяной слюной. Джон Сноу поднял глаза и увидел звезды. Он уже забыл, как они выглядят, поэтому, увидев, не сразу понял, что это они. Покров бесконечной ночи прорвался, и бледное сияние звезд озарило замерзший, дрожащий от холода мир. Лишь на мгновение. На одно мгновение. Но этого было достаточно. У нас еще есть время. У нас еще есть надежда.
Однако у Джона не было возможности полюбоваться видом. Рейегаль извивался и дергался, Джон одной рукой обнимал Вель, другой же изо всех сил цеплялся за бронзовую с прозеленью чешую, стараясь удержать их троих – мужчину, женщину и дракона, - более или менее на лету. Он услышал жуткий вой – звездный свет ослепил и ошеломил неживых тварей, но тут небо вновь почернело и наступила тьма. Джон понимал, что единственного проблеска звезд недостаточно. Он ломал голову над тем, как им вырваться из этого мерзлого пекла. И тут пробудились первые великаны.
Джон отчаянно надеялся, что это случится. Он помнил, как великаны поднялись из-под снега у разрушенной Стены и помогли ему выиграть время, чтобы вернуться в Черный замок, но боялся, что такое чудо возможно лишь один раз. Либо он ошибался, либо его превращение в Великого Иного, Повелителя Рога и Приносящего Рассвет дало ему больше, чем он мог мечтать. Великаны вышли из промерзшей земли, пробудившись от векового сна; големы из снега и камня – безглазые, безликие порождения Севера, чье предназначение – повиноваться неотвратимому зову Рога Зимы. Они оказались гораздо больше тех великанов, которых Джон видел в лагере одичалых, - лохматых, вонючих троллей под предводительством Мега Могучего. Это настоящие великаны, в которых нет ни капли человеческой крови, враги Первых Людей и настоящее бедствие Севера. Они разом повернули к Джону огромные головы, ожидая приказа.
У него не было времени на слова. Он просто ткнул кулаком в направлении Иных, упырей, пауков, уродливых тварей, демонов, вышедших из тьмы. И великаны поняли.
Джон неистово пинал Рейегаля, заставляя его подняться выше. Великаны ворвались в гущу врага, и их рев эхом отразился от далеких гор. Оглянувшись через плечо, Джон увидел, как они принялись рвать чудовищ на куски, а на них кристалльно-голубыми волнами накатывали толпы Иных, рубя их ледяными клинками. Это будет бойня; даже великаны не смогут выстоять против всех сил ночи и ужаса, брошенных в бой. Но Джон, Вель и Рейегаль все еще держались в воздухе, они поднимались вверх сквозь черноту, а прямо над ними бледным светом мерцал Ледяной Дракон…
И вдруг кто-то схватил Рейегаля сзади и дернул так сильно, что Джон и Вель едва не свалились на землю. Что-то обвилось вокруг драконьего хвоста, потащило его вниз…
Джон лихорадочно оглянулся. Они поднялись слишком высоко, значит, это не паук… может быть, какой-то великан перестал подчиняться власти Рога и решил…
Нет. Джон посмотрел вниз - ниже, еще ниже - и понял, в чем дело.
Он тут же вспомнил прогнившие, почерневшие корни чардрев, сквозь которые они пробирались Древним Путем, и как Вель спасла его, просто стукнув по голове его собственным мечом. В этот миг в воздух взвился еще один корень и мертвой хваткой вцепился в Рейегаля. Чардрева раскачивались, трещали и стонали; здесь, на самом дальнем краю Севера, целых восемь тысяч лет они были мертвы - и вот теперь, когда настал конец света, пробудились. Джон отчаянно попытался проникнуть в них, как в тот раз, когда говорил с Сэмом в Староместе и узнал правду о своем происхождении, но они яростно отшвырнули его прочь, будто он врезался головой в железную стену. Они не примут его власть, им нужно, чтобы он погиб или сдался. Деревья жаждут заполучить его, они в ярости от того, что он попытался спастись, - ведь они ждали и звали именно его. Джон снова услышал их искусительный шепот. Иди к нам, Джон Сноу. Только мы достойны тебя, только мы можем научить тебя, как повелевать силой, что течет в твоих жилах. Древнейшее и зеленейшее волшебство, искра, из которой возгорится пламя. Только мы поможем тебе окончить Долгую Ночь и сдержать свою клятву. Стань тем, кем должен был стать.
Но он отказался отдать себя красным жрецам Рглора, детям леса и всем, кто хочет использовать его в собственных целях. Он знал, что должен остаться и умереть Джоном Сноу, бастардом…
У Джона больше не было меча, но он еще мог сражаться, так что он оттолкнул в сторону еще один клубок яростно извивающихся ветвей. Вель не шевелилась, и Джон на мгновение испугался, что случилось самое худшее, но тут же увидел, как ее серые глаза сверкнули и она повернулась, чтобы встретить врага. Вель протянула руку, влажную и алую от крови, и сомкнула пальцы вокруг гнилого белого корня.
Из древесной раны стал сочиться густой, вязкий черный сок. Отравленное чардрево задымилось и завизжало, не в силах противостоять самой простой и могущественной магии: обычная смертная женщина, не представляющая ценности, не имеющая ни власти, ни известности, продолжает сражаться за то, во что верит, даже когда все вокруг взрывается, когда пробуждаются великаны, атакуют Иные, падают звезды, когда наступает конец света. Он сказал ей то же самое, когда она спасла его от корней. Чтобы пройти по этому пути, чтобы пересилить эти голоса, этих древних чудовищ, нужна сила, гораздо более простая, чем драконы, мечи и короны. Лишь сила человеческого сердца может победить тьму.
