====== Глава 32. Бэтмен среди летучих мышей. ======

Как приятно опять вдыхать свежий воздух! Аню даже подташнивало, ведь она не курила. Девушка пошла по дорожке, стуча высокими каблуками новых остроносых босоножек. В наступившей ночной тишине этот стук казался Ане особенно громким. На улице не было ни души. Над головой неслышно пролетали летучие мыши. От какой-то подружки, ещё в седьмом классе, Аня слышала, что летучие мыши садятся на белое. Подружка даже страшилку рассказала о том, как одна девочка шла вечером в белой футболке, и летучая мышь к её футболке так прицепилась, что оторвать её смог только милиционер. Аня почему-то запомнила эту глупую историю и машинально вздрогнула: её блузка тоже была белая...

Впереди послышались пьяные смешки и ругань. Возле подворотни толпилась какая-то подозрительная компания. Аня пошла быстрее, надеясь миновать этих гадких пьяниц, но они заметили её.

- Девушка! – окликнул её один из них заплетающимся языком.

Аня проигнорировала этот оклик и пошла ещё быстрее, но компания двинулась за ней. Один хулиган схватил девушку за руку, один стал впереди, двое – по бокам.

Аня немного знала приёмы. Ей удалось вырваться, но на высоких и тонких «шпильках» далеко не убежишь. Хулиганы быстро догнали Аню и потащили в подворотню. Она закричала:

- А-а-а! Помогите! Кто-нибудь, спасите! Мм-м! – Ане зажали рот.

И тут из одного подъезда вышел человек. Услышав крики, он бросился в ту сторону, откуда они раздавались. Увидев толпу пьяных подростков, которые схватили девушку, он довольно вежливо сказал:

- Ай-яй-яй! Как вам не стыдно обижать такую красавицу!

- Отвали, козёл! – прошипел один из них. – А то и ты получишь!

- А вот, козлом ты меня зря назвал! – интонация незнакомца из вежливой превратилась в какую-то бандитскую.

Хулиганы бросили Аню, переключившись на «наглого» незнакомца. «Господи, да они же убьют его!» – промелькнуло в голове Ани. Не зная, чем помочь неосторожному бедняге, Аня крикнула:

- Бегите!

Но, похоже, «бедняга» справлялся без помощи: трое хулиганов уже лежали на земле, сражённые несколькими сильными и точными ударами. Остальные разбежались, как зайцы. Аня изо всех сил пыталась рассмотреть лицо своего спасителя, но он стоял против света единственного фонаря, поэтому она видела лишь его высокий тёмный силуэт.

- Большое вам спасибо! – робко сказала девушка.

- Не за что, – произнёс незнакомец, поправляя одежду. – Я услышал, как вы кричите, и решил разобраться. Вы в порядке?

Аня кивнула.

- Что вы, вообще, тут делаете одна? – спросил человек.

- С дискотеки возвращалась, а эти вот, на меня напали...

- И вы ходите по этим гадюшникам? – удивился незнакомец.

- Почему, гадюшникам? Это – очень крутая дискотека... По крайней мере, так девчонки сказали...

- Да сюда только отморозки ходят... Вот что, меня зовут Коля.

- Аня.

- Ань, давайте с вами завтра сходим в Театр Оперы и Балета, – предложил Коля. – У меня уже есть билеты. Завтра идёт «Травиата», это – моя любимая опера. Поверьте, вам понравится. Опера – это настоящее искусство, не то, что этот «Парапет»!

Аня удивилась. Посреди улицы, подравшись с целой бандой, этот Коля рассуждает об опере! Вот это – да! И Аня согласилась пойти с ним. Коля улыбался. Он казался Ане очень симпатичным и умным... «Познакомишься с «Крестовым валетом»!» По шоссе прополз дежурный троллейбус.

- Ой! – испугалась Аня.

- Чего ты? – спросил Коля.

- Я троллейбус пропустила... Теперь домой не добраться...

- У меня здесь машина на стоянке, – сказал Коля. – Ты только покажи дорогу – вмиг домчу!

====== Глава 33. Началось неофициальное расследование. ======

Гарик, поняв, что ему некуда деваться, рассказал, где Додик сейчас живёт. Пётр Иванович решил сначала осмотреться, найти его дом, а уж потом приводить к Додику группу захвата.

Это был частный сектор на Буденовке. Мимо проскрежетал, продребезжал зелёнополосатый трамвай. Пётр Иванович свернул с Пролетарской улицы на узенькую грунтовую дорожку между дворами и остановил «Самару». Недавно прошёл дождь. Дорожка размокла вся, раскисла, и больше напоминала болото. Только без камышей. Правда, их с успехом заменяли высившиеся по краям дорожки длиннющие, колосящиеся сорняки.

- Придётся идти пешком, – сказал Пётр Иванович.

Сидоров покосился на грязь и лужи на дорожке и неуверенно протянул:

- Может, всё-таки, поедем?

- Застрянем, – покачал головой Серёгин. – Гляди, развезло как!

Сидоров нехотя открыл дверцу и вышел. Ветерок тут же обдал его классическим деревенским запахом. Сержант поморщился. Пётр Иванович закрыл машину и поставил на сигнализацию. Чавкая ногами по грязи, милиционеры прошли вглубь посёлка. Сидоров с сожалением посматривал на свои новые модные туфли. Они быстренько стали охристого цвета. На дорожке чётко виднелись следы лошадиных копыт и телеги. Мимо прошлёпала бабулька. Она долго разглядывала Петра Ивановича и Сидорова, а потом, отойдя уже далековато, не выдержала и окликнула их:

- Кого шукаете, соколики? – и пошлёпала назад.

- Э-э, скажите, пожалуйста, вы не знаете, где живёт Виктор Додин? – спросил Пётр Иванович.

- А, Витька, оглашённая голова, – скрипуче проговорила бабулька. – Вин там, в Кайдаши́хи хату знима. То пройдэтэ чуток вперёд и на першом повороте завернёте. Дом – пятый, с краю, злива.

- Спасибо, – поблагодарил бабульку Серёгин.

- Не за що, – улыбнулась та беззубым ртом, и пошла своей дорогой.

Пётр Иванович и Сидоров пошли по показанному пути. Сзади оставались разнообразные избушки за разноцветными заборами. Возле одного забора, состоящего из досок и прикрученных к ним проволокой панелей от старых магнитофонов, был привязан крупный телёнок. Увидав чужих, он взбоднул лобастой головой и издал сердитое, басистое «Му-у-у!» Сидоров, увлечённый своими туфлями, не заметил телёнка и вздрогнул. А Пётр Иванович, похихикивая, сказал:

- Не бойся, он не кусается!

Сидоров только фыркнул. «Чуток» до первого поворота растянулся почти на полкилометра. В каждом дворе милиционеров злобно облаивали сторожевые собаки. В угловом дворе, возле поворота, чёрный псище подлетал над забором, рыча, словно лев.

«Дом – пятый, с краю, злива» был чистенький, свежепобеленный. Заборчик, хоть и низенький, но аккуратно выкрашен синенькой красочкой. Из небольшой красной будки выглядывала какая-то совсем не злая, пушистая собака.

Пётр Иванович постучал в калитку. Тут же дверь домика распахнулась и выскочила маленькая, бойкая старушонка в пёстром платке и резиновых сапогах.

- Здоровеньки булы! – бодренько выкрикнула она, подбегая к калитке. – А вы до кого?

- Скажите, у вас живёт Виктор Додин? – поинтересовался Пётр Иванович, показав удостоверение.

- У мэнэ жив! – сказала старушонка (она, наверное, и была Кайдашиха). – Та зараз, учора ввэчери пойихав!

- На долго?

- Выйихав вин вид мэнэ, у город подався. Каже, работу знайшов. Зибрав чемоданы, та й тилькы пьяты засверкали! Да чого вы стоите на вулыци? Заходьтэ, я вас мэдом прыгощу та пырижкамы! – и Кайдашиха принялась отпирать калитку.

- Спасибо, конечно, – выдохнул удивлённый Кайдашихиным гостеприимством Серёгин. – Но мы не можем. Извините нас…

Кайдашиха ещё долго смотрела Петру Ивановичу и Сидорову вслед. А потом взялась колупаться в своём огороде.

- Беспечная старушка, – заметил Сидоров.

- Старушка – старушкой, – покачал головой Серёгин. – А вот Додик ушёл. Надо бы ещё поговорить с Гариком, он сделался сговорчивей. Он должен знать все квартиры Додика.

- Светленко зачем-то приезжал в дом, где жил Гарик, – напомнил Сидоров. Скорее всего, он тоже знаком с Додиком.

Пётр Иванович не видел Светленко. Ну, не растворился же он в воздухе?! Значит, зашёл в какую-нибудь квартиру. Сидоров не слышал, как дверь открывалась? Да сейчас такие двери делают – с дистанционным управлением даже! Пётр Иванович собственными глазами видел такую дверь!