— Прости, что? — она наморщила нос, разгоняя пар. Мантии на Лили не было, она закатала рукава рубашки и небрежно заколола волосы на затылке. Стол вокруг неё был завален книгами и старыми конспектами. Подготовка к ЖАБА шла полным ходом.

— Лили, я ему рассказала! — громче повторила Алиса, зажмурив глаза. — Я рассказала Сириусу о Малфой и Мальсибере!

Джеймс, который в этот момент играл с Люпином и Петтигрю в карты, повернул голову, а затем шлепнул карты на диван и пружинисто встал.

— Что ты сделала? — переспросил он.

— Я же не знала, что он не в курсе! — жалким тоном оправдывалась Алиса, беспомощно глядя на стягивающихся к ней друзей. — Мы шли, болтали, как-то… речь случайно коснулась этой темы, я… я не собиралась болтать, я просто хотела ему посочувствовать!

— Что ты ему сказала? — спросил Джеймс, надвигаясь на неё.

— Всё, — Алиса закрыла лицо ладонями. — Всё, что сама знаю, что видела. Что они всюду вместе, обнимаются, ц-целуются, что Мальсибер постоянно её тискает, а она… — Алиса осеклась, увидев выражение Джеймсова лица и взгляд, которым он обменялся с перепуганным Люпином.

— А п-потом вдруг резко развернулся и п-побежал к-ик-куда-то в подземелья, я не знаю, — Алиса вытерла нос и лицо.

— Твою мать… — пробормотал Джеймс и шагнул назад и вбок, так, словно на него кто-то наложил заклятие Замедления, а потом вдруг рывком сдернул свою мантию с быльца дивана. — Твою мать, Вуд, тебе вообще ничего доверить нельзя! — проорал он, бегом устремляясь к портрету в компании Люпина и Петтигрю, который на ходу пытался влезть в школьную мантию.

— Но я ведь не специально! — Алиса икнула и посмотрела на подругу, которая сидела, прикрыв пальцами губы, пока её зелье безнадежно выкипало. — Лили, я же не хотела, чтобы все так…

— Ладно, ничего! — вдруг отрывисто сказала Лили, а потом вдруг вскочила и заморозила зелье взмахом палочки. — Идем! — она схватила Алису за руку и потащила прочь из гостиной.

В гостиной Слизерина Роксаны не оказалось. Какая-то девчонка с косичками сказала, что в спальне её тоже нет, и тогда Сириус, предварительно сунув свою сумку какому-то мелкому гриффиндорцу, пошел к теплицам, где вот-вот должен был начаться урок Травологии. Туда-то Малфой точно явится. Вот там и поговорят.

Пока он шел, периодически врезался в кого-то, но не замечал. Кровь стучала в ушах, в голове шумело, а все силы уходили на попытки подавить всепоглощающее желание придушить чертову шлюху прежде, чем она заговорит.

Шлюха.

Шлюха, шлюха, шлюха!

Сириус топтался в стороне от одноклассников, чтобы не бросаться в глаза, и нервно курил, не сводя пристального, лютого взгляда с дорожки, ведущей к замку. Сделав пару затяжек, он ронял сигарету и доставал новую, так что за десять минут земля вокруг него покрылась тлеющими, надкуренными сигаретами. Он поймал себя на том, что без конца повторяет это слово. Легче ему не становилось, но он продолжал его повторять, бесил сам себя, но остановиться не мог.

Мерлиноваблядьмать. Почему он так дергается? Надо поговорить с Роксаной, вот и все. Может все то, что рассказала ему Вуд — тупое вранье младшекурсниц. Все знают, что Вуд любит потрепаться и собирает сплетни по всей школе. А о них и раньше трепались, разве нет? Но на этот раз было слишком много подробностей, которые нарочно не придумаешь, и слишком маленькая вероятность, что это — слухи, раз за эту неделю их повидала вся школа. Господи, этого не может быть. Не может.

Пожалуйста, только не это.

Да где она шляется?!

Сириус зашипел, обжегшись о фильтр, выкинул сигарету и вдруг отчетливо увидел себя со стороны. Еще секунду он стоял на месте, а потом со злостью одернул куртку и решительно направился к выходу из угодий мадам Стебль. Не будет он её дожидаться, как верная собачонка! Сама его найдет.

Шлюха.

Чтобы не быть пойманным учительницей, он решил срезать путь мимо самой дальней теплицы, той, куда мадам Стебль не пускала даже семикурсников. Поговаривали, что там содержались очень опасные и редкие растения. И что мадам Стебль ставит в этой теплице эксперименты по скрещиванию этих самых растений. Впрочем, в школе вечно болтали всякую чушь, и надо быть последним кретином, чтобы к ней прислушиваться. Только если это не сплетни о том, как Мальсибер лапает Роксану Малфой за задницу.

— Так-так-так. Смотрите, кто вернулся.

Сириус врос в землю.

Ненависть затопила его сразу и целиком, поглотив все звуки. Он прикрыл глаза, стараясь обуздать внезапно охватившее его безумие, пальцы нащупали в кармане волшебную палочку. Он обернулся. Мальсибер стоял в нескольких футах за спиной у него, широко расставив ноги. Он держал руки в карманах, а голову откидывал назад, глядя на Блэка с превосходством. С поганым превосходством мудака, который всю неделю трахал чужую девушку.

Внезапно рядом раздался шорох. Сириусу даже не пришлось оглядываться по сторонам, чтобы понять, что прихвостни Мальсибера окружили его и отрезали все пути.

— Честно говоря, мы уже и не ждали, что ты вернешься, — в манерном голосе Мальсибера зазвучали странные нотки. Он подошел чуть ближе, пристально вглядываясь в Сириуса. — Ну что, ты уже знаешь, да?

— О чем? — Сириус откинул назад голову, задиристо глядя на слизеринца. Руки слегка подрагивали от нетерпения, поэтому он тоже сунул их в карманы. — О том, что ты за мной подбираешь? — оглядев окруживших его папенькиных сынков, Сириус с душой харкнул на землю между собой и Мальсибером. Плевок чуть было не попал на носки начищенных «оксфордов» слизеринца. Тот замер, потом медленно поднял на Сириуса потемневший взгляд, и по тонким губам змеей проползла улыбка.

— Я никого не подбирал, Блэк, — вкрадчиво молвил он. — Это она ко мне пришла.

— Пизди об этом им, — Сириус мотнул головой в сторону Руквуда и подошел ближе. — Мне насрать на слухи, я знаю, что она тебе не давала. Дай пройти.

— Не давала? — Мальсибер прищурился. — Тогда откуда я знаю, что у неё есть татуировка в виде собачьей лапы? — его улыбка стала еще ядовитее. — На лобке.

Сириус перестал улыбаться и приподнял подбородок. Кровь хлынула в голову и застучала в ушах.

— Что ты с ней сделал, урод? — Сириус даже не понял, как вытащил палочку из кармана.

Телохранители Мальсибера напряглись, но нападать не спешили.

— То, чего не сделал ты, — прошептал Мальсибер, с удовольствием наблюдая за тем, как Сириус меняется в лице. — Знаешь, я до сих пор помню тот день, когда Малфой вошла в мою спальню в этом своем маленьком черном платье, — он изобразил пальцами что-то маленькое и миленькое, вроде котенка. Как дебил. — Ты знаешь, Блэк, она была такая… — Мальсибер причмокнул губами. — Такая несчастная, такая потерянная. Такая… печальная. Ей было плохо и одиноко, ведь она только что потеряла родного человека. Ей нужен был кто-то, кто… смог бы её понять. Нормальный человек, который не станет осуждать её за то, что она скучает по собственной матери. Словом, она была там, вся в слезах. И так вышло, что… я оказался рядом, — Мальсибер пожал плечами. — И утешил её.

Сириус сам не заметил, как дернулся к нему, выхватывая палочку. Тут же рядом нарисовались слизеринцы, схватили его и скрутили. Руквуд сунул руку в его карман, достал палочку и довольно ухмыльнулся, а Макнейер вдруг на ровном месте всадил ему в живот кулак.

Трусливая гнида.

Сириус скрючился, но не издал ни звука, отчаянно пытаясь вернуть себе способность дышать.

— Не обижайся на это. Ты такой нервный, а я просто хотел поговорить. Мы ведь с тобой теперь почти как братья, верно? Знаешь, я всегда мечтал о брате, с которым можно поделиться абсолютно всем. Я хочу поделиться с тобой. Ведь кто меня поймет, как не ты? — он гадко осклабился и слегка качнул головой. — Как-никак, одну дырку делим.

Слизеринцы обменялись смешками. Сириус, еще не до конца очухавшийся после удара, но уже достаточно взбешенный, рванулся к нему так, что затрещали швы куртки, но Макнейр был выше и сильнее, и вырваться не удалось. Он удержал его, а потом опять дал ему кулаком под дых. Руквуд гадко засмеялся и не заметил, что пока Сириус кашлял и почти блевал, его рука невесомо скользнула в карман его школьной мантии, и вытащила палочку. Этому фокусу Сириуса научили ярмарочные вампиры. Эти ребята не только кровь умеют сосать.