Литмир - Электронная Библиотека

Когда он поднял голову и смог отдышаться, вспышка злости уже растворилась в тонком лесном ветерке и Ремус пришел в ужас.

— Забыл своё место, мальчик? — прошипела Валери, медленно, словно дикая кошка, подбираясь к нему.

— Я вам не мальчик! — выпалил он, оборачиваясь и поднимаясь, весь в листьях.

— Ты хотел спасти мне жизнь? — Валери смотрела на него так, словно и он сейчас был диким, опасным зверем. — Да ты хоть знаешь, что это я, я подстрелила тебя в ту ночь?

— Знаю, — недовольно проворчал он, яростно стряхивая листья с одежды.

Она переменилась в лице.

— Невероятно, — губы Валери тронула усмешка, она смотрела на Ремуса во все глаза. — В тебе нет ни капли самоуважения?

Ремус растерялся.

— Я снимаю с вас пятьдесят очков за то, что вы ослушались моего приказа и остались в школе, мистер Люпин, — прежним, холодным и сухим тоном сказала она. — Ещё пятьдесят за то, что сломали мой лук сегодня... и “спасли мне жизнь”.

Ремус просто ошалел от такой несправедливости.

— Конечно, для факультета это огромная потеря, но я уверена, вы сможете им всё объяснить, — ядовито улыбнувшись, она повернулась к Ремусу спиной и неторопливо зашагала туда, куда только что умчались кентавры. — А если я ещё раз увижу волка в этом лесу, с ним будет то же, что и с его сородичами, — Валери легонько пнула тушу одного из убитых зверей.

Ремус летел через лес, ослепленный яростью, так что не было ничего удивительного в том, что он зацепился ногой за корень и растянулся на земле. Чертыхаясь, поднялся и увидел, что это был не корень, а тетива поломанного лука Валери.

От одного воспоминания о ней, ему захотелось превратить лук в щепки. Он выхватил палочку, но дерево оказалось таким крепким (просто удивительно, как это оно поломалось), что у него ничего не вышло и он со злости зашвырнул его в кустарник и пошел дальше. Но, отойдя на какое-то расстояние, вдруг резко повернул обратно, собрал все до единого остатки лука, аккуратно замотал в мантию и сердито зашагал к замку.

— Джим!

— А?

Джеймс обернулся. В этот же момент раздался негромкий хлопок и его ослепила вспышка.

— Черт! — он дернулся, врезался в дверь магазина волшебных вещей так, что звякнул входной колокольчик и перед глазами у него неторопливо поплыл целый ансамбль разноцветных круглых пятен.

Лили рассмеялась.

Джеймс опасливо приоткрыл слезящиеся глаза, но вместо своей девушки увидел только расплывчатое фиолетовое пятно. Лили сунула новенький фотоаппарат под мышку, подобрала свалившиеся с Джеймс очки и водрузила их на место, напоследок коснувшись его губ мимолетным поцелуем.

— По-моему ты очень фотогеничный! — и снова на него перезвоном пролился её добродушный смех.

— Спасибо, что ты не делаешь этого во время матчей, — проворчал Джеймс, когда наконец смог проморгаться. — И что это за жуткая вонь? — спросил он, ощутив в воздухе едкий запах горелой пластмассы.

Новенький фотоаппарат испускал клубы дыма, напоминая уменьшенную копию Хогвартс-экспресса.

— Бросай его, сейчас взорвется! — в ужасе заорал Джеймс, выхватывая у неё фотоаппарат. Лили ойкнула, ученики, снующие неподалеку, с воплем рассыпались в разные стороны, какая-то девушка взвизгнула.

— Шутка, — улыбнулся Джеймс. Лили сердито хлопнула его ладонью по плечу и он рассмеялся.

В «Шапке-невидимке» она купила себе белый вязаный беретик, похожий на вязаную рыболовную сеть с пушистым помпончиком. И сейчас была в нем, но даже в этой дурацкой шапке была такой красивой, что он не смог на неё рассердиться, вместо этого притянул к себе и засосал, сминая руками пушистую копну мягких рыжих локонов.

Кстати о магазине одежды, он и сам купил себе там ушастую красную шапку для охоты на уток. И хотя она выглядела не менее глупо, чем берет с помпоном, Джеймс страшно себе в ней нравился. Он нацепил её прямо там в магазине, развернул козырьком назад и подкалывал Лили, но когда она ушла в отдел нижнего белья, разом посерьезнел и втянулся следом. Лили не смущалась и не пыталась его вытолкать, наоборот, они здорово повеселились, она выбрала, что ей было нужно, не сильно показывая это Джеймсу, но так задорно смеялась, когда Джеймс нацепил гигантский лифчик себе на голову, как шапку, что продавец выставил их из магазина.

Джеймс и не подозревал, что с ней может быть так же весело, как с Бродягой. Лили происшествие ни капельки не расстроило, они смеялись и цеплялись друг за друга, а когда оказалось, что Джеймс стащил тот гигантский лифчик, а потом ещё и нацепил его на фигуру толстой поварихи у ресторана напротив, развеселилась пуще прежнего.

На углу улицы открыли новый магазин.

Магазин назывался «Доминик маэстро», на витрине его дерзко красовалась афиша летнего концерта «Диких сестричек». Под ней две молодые волшебницы в кожаных куртках и с сумасшедшими прическами раскладывали пластинки. Ученики буквально вываливались из дверей, на ходу роняя пластинки, наступая на них и устраивая потасовки прямо у входа.

Полки в магазине были сплошь уставлены коробками, здесь были записи всех его любимых магловских исполнителей, старых и новых волшебных групп, целые горы зачарованных пластинок (некоторые были устроены так, что во время игры все присутствующие погружались в коллективную иллюзию, другим достаточно было сказать, какую песню ты хочешь услышать, чтобы она тут же заиграла), и — Мерлиновы варежки! — компактные проигрыватели, по размеру не больше школьной сумки. Уже после десяти минут пребывания в магазине, Джеймс нагреб не меньше двадцати пластинок и всё равно не мог остановиться. На некоторых из них было не меньше десяти песен, совершенно не интересных ему, но среди них обязательно находилась одна нужная. Лили повезло больше — она каким-то образом нашла на забитых полках пять сборников самых популярных сборников, среди которых обнаружилась пара пластинок «The Beatles». И если раньше его бесило, что у Лили всегда получается всё сделать хорошо и правильно, то сейчас он начал подумывать, что на Эванс, пожалуй, стоит жениться, чтобы утащить этот источник порядка и надежности в свою жизнь.

Кстати о беспорядке, проходя мимо местной почты Джеймс с ужасом вспомнил, что уже почти неделю не писал родителям. И пока он впопыхах строчил письмо, за которое, кстати говоря, выложил не много, ни мало, целых три галлеона, Лили терпеливо ждала его в зале ожидания. На улице она говорила слишком быстро и много, явно пытаясь заговорить ему зубы и отвлечь, а когда он присмотрелся, заметил, что взгляд у его девочки потерянный и грустный. И только потом вспомнил: Лили-то ведь уже некому писать письма. Чтобы искупить оплошность и снова её развеселить, Джеймс затащил её в «Зонко», где, как обычно, что-то звенело, трещало, звякало-брякало и выбрасывало серпантин. По случаю приближающегося Хэллоуина, магазин закупил кучу костюмов, масок и декораций. Игнорируя сопение продавца, Джеймс на ходу срывал с витрин одну маску за другой и доводил Лили до слез, пародируя их преподавателей. И всё было замечательно, пока он, идя спиной вперед и к Лили лицом, не врезался в толстый живот Слизнорта, как раз в тот момент, когда, нацепив маску тролля, сюсюкал с Лили, зазывая в Клуб Слизней.

Гриффиндор потерял пять очков за «крайнее нахальство» и получил десять за актерское мастерство. Погрозив пальцем Джеймсу и подмигнув Лили, Слизнорт в большим достоинством покинул мастерскую юмора, неся под мышкой костюм Мерлина, а едва за ним закрылась дверь, Лили и Джеймс покатились со смеху.

В «Сладком королевстве», Джеймс закрепил успех: купил Лили мешок карамельных тянучек, «случайно» столкнул на Мальсибера коробку с кусачими клецками и получил нагоняй от мадам Флюм, когда стащил прямо из бочки пригоршню шоколадных жаб и попытался ими пожонглировать. В кондитерской было тепло и так восхитительно пахло шоколадом и клубникой, что хотелось провести всю вечность, просто выбирая сладости. Но к сожалению, там они задержались недолго: у витрины с белым шоколадом вертелась Блэйк Забини и её подружки, сами жутко похожие на коробки конфет на ножках.

154
{"b":"570137","o":1}