Себастиан даже подумать не мог, что когда-нибудь это закончится. Вернее, не мог подумать, что так скоро. Самое счастливое лето оборвалось совершенно неожиданно, когда Хантер уехал на две недели раньше, чем обычно, не объяснив причину. Только потом Себастиан узнал, что его отец зачислил его в военную школу-интернат, и он больше не приедет. Никогда. Письмо, которое получил Себастиан, было сухим и больше походило на отчет. Он до последнего не верил, что его и правда написал Хантер, тот не мог поступить с ним так, просто не мог.

Но на следующее лето Хантер и правда не приехал. И через год тоже. Тогда Себастиан понял, что любви в жизни не существует. Единственное счастье, которое человек может получить, основывается на его собственном эгоизме. А другие люди… они просто способ достижения счастья для конкретного человека. Хотят они того или нет.

— Приехали, — оповестил голос водителя, и Себастиан подпрыгнул от неожиданности. С трудом повернув голову, он увидел из окна вывеску ресторана, а после перед ним открылась дверь, и Себастиан, на негнущихся ногах выбрался из машины. — Ваши цветы, сэр, — водитель протянул ему букет, который Себастиан взял немного подрагивающими руками.

Подойдя к дверям, он остановился и с трудом проглотил ком, застрявший в горле. Они не виделись двенадцать лет. Это ведь очень много. Хантер мог стать другим, Себастиан стал другим. А вдруг, Себастиан его не узнает, или им будет не о чем говорить, или они поймут, что стали совершенно разными людьми и решат больше никогда не встречаться? Да Себастиан попросту этого не перенесет! Снова найти что-то, что так дорого, и потерять? Да это ж какой жестокой судьба должна быть для этого?

За этими мыслями Себастиан не заметил, как вошел в зал и замер. Он огляделся, чувствуя, как сердце начинает колотиться быстрее при каждом новом увиденном лице. И облегченно выдыхал, понимая, что это кто-то другой. Наверное, Себастиан простоял бы еще долго, если бы…

— Бас? — голос изменился, но интонация осталась прежней. Знакомые нотки улавливались даже в одном слове. Себастиан обернулся на голос, боясь и одновременно предвкушая то, что увидит.

В тот момент мир, казалось, замер. Часы остановились, люди застыли в тех позах, которые приняли в секунду, когда Себастиан увидел его. Он определенно изменился, это точно, как Себастиан и предполагал. И стал лучше. Настолько, что Себастиану вдруг захотелось убежать, ему казалось, что Хантер совершенно не таким его себе представлял. Что он стал хуже, уродливее, быть может, злее. Но из-за улыбки Хантера понять его истинные мысли было сложно.

— Я уже думал, что ты не приедешь, — Хантер вышел из-за стола, чтобы проводить за него все еще стоящего на месте Себастиана. — Затор на дороге? — он подошел ближе, и Себастиан еле слышно пискнул, чувствуя, как ноги подкашиваются.

В лице Хантера все еще оставалось что-то детское, что не могло Себастиана не радовать. И все же перед ним был мужчина, а не мальчик. Хантер Кларингтон вырос, он даже одеваться стал иначе. Конечно, он и раньше старался следить за собой, но теперь все в нем кричало о его состоятельности. Даже парфюм, который Себастиан почувствовал еще в метре от него. И как он только догадался выбрать такой, который заставил Себастиана еле сдерживаться, чтобы не накинуться на него?

— Да, наверное, я… не особо заметил, если честно, — с трудом выдавил Себастиан, а после чуть не выронил цветы, потому что Хантер, хоть и несильно, но обнял его.

— Я поверить не могу, что встретил тебя, — тихо произнес он на самое ухо Себастиану и практически сразу отстранился. — Какая же маленькая у нас страна, — он улыбнулся и, хлопнув Себастиана по плечу, пошел к столу. — Цветы, как я понял, тоже нравятся, да? — усмехнулся Хантер и отодвинул стул, чтобы Себастиан мог сесть на него.

— Как ты меня вообще нашел? — Себастиан вдруг почувствовал, как его начало отпускать. Подошедший по щелчку Хантера официант поставил его букет в воду и положил перед ним меню, а Себастиан сделал глоток из стакана воды, который был приготовлен для него на столе. — Ты ведь был в Колорадо. Почему Нью-Йорк?

— Я живу здесь, — Хантер достал из ведерка вино и налил Себастиану в бокал. — Ты любишь розовое? Я не знаю, какие вина ты пьешь, поэтому…

— Я люблю скотч, — ответил Себастиан. Огромный шарик счастья, который разросся внутри него, как только он увидел Хантера, принялся постепенно сдуваться. — И красное вино, — сказал он тише и уткнулся в меню. Почему-то надобность спрашивать Хантера в тот момент, где он умудрился взять вина, отпала сама собой, будто так и надо. Видимо, во всем было виновато богатство и шик, которыми Хантер так и светился.

— Да, конечно, я закажу новую бутылку, — виновато улыбнулся Хантер и отставил вино в сторону. — Почему Нью-Йорк? Я здесь по делам, — он слегка растянул последнюю фразу и сцепил пальцы в замок на столе. — Точнее, я переехал сюда по одной просьбе. Живу на Манхэттене. Если возникнет желание, я всегда рад тебя видеть там, — он улыбнулся, но Себастиан даже не поднял головы. Он разглядывал цены на блюда и думал, что Хантер попросту смеется над ним. У него в жизни не будет денег, чтобы расплатиться за все это.

— Знаешь, я не голоден, — сухо заметил Себастиан и отложил меню в сторону. — И вообще, мне кажется, что приезд сюда был ошибкой, — он хотел встать из-за стола, но Хантер схватил его за руку.

— Стой, ты куда? — на его лице отразилась легкая паника. — Я сделал что-то не так?

— Ты сделал, когда двенадцать лет назад подкинул мне письмишко о том, что больше никогда не вернешься, — зло прошипел Себастиан, чтобы не привлекать внимание. — И я смирился с этим. А теперь ты появляешься и думаешь, что я так просто кинусь тебе в объятия? И все будет, как прежде? Так вот знай, — он наклонился к Хантеру, — оно не будет.

— Бас, не уходи, — Хантер сжал запястье Себастиана сильнее, когда тот попытался вырваться. — Прости, я знаю, что то письмо… Давай поговорим, прошу тебя, — он, не отрываясь, смотрел Себастиану в глаза, и, в конце концов, тот сдался.

— Ладно, — Себастиан опустился за стол и скрестил руки на груди. — Но платишь ты, — бросил он в сторону меню и выгнул бровь.

— Так и предполагалось, — Хантер облегченно выдохнул и откинулся на стуле. — Тогда выбирай, что ты будешь. Ты можешь заказать, что угодно.

Себастиан недоверчиво покосился на Хантера, но взял меню в руки и снова уставился в него.

— Я слушаю, — с холодом сказал он, не поднимая взгляда.

— А, ну да, — Хантер выпрямился и сложил руки на столе. Он поджал губы и принялся покусывать нижнюю, пытаясь собраться с мыслями. — Я знаю, что должен был написать тебе, обрывать общение так резко было неправильным, просто… Тем летом я случайно проболтался, — Себастиан посмотрел на него. — Я рассказал отцу о том, что между нами было, и он… я думаю, тебе будет неинтересно слушать о том, как он избил меня, — Хантер невесело усмехнулся и показал на шрам на лбу. — Ударился о косяк двери, когда он толкнул меня. После этого он незамедлительно записал меня в академию. Думал, что военный режим исправит меня, поставит на истинный путь. Но он… только ломал, ничего больше. Не могу отрицать того, что мне там нравилось, все-таки это хорошая жизненная подготовка. И все же я никогда не чувствовал себя там на своем месте. Мне нужно было что-то другое, — он замолчал, когда подошел официант. Выслушав заказ Себастиана, он удалился, и Хантер продолжил.

— Когда я заканчивал академию, отец пророчил мне будущее генерала, особенно после войны. Думал, что я хочу связать с этим всю свою жизнь. Идиот, — Хантер фыркнул и осушил половину своего бокала с вином. — Как только со школой было покончено, ему предложили работу в Калифорнии. И я поехал вместе с ними. Сейчас они живут в Лос-Анджелесе, недалеко от моего дяди, Гарольда Дженкинса.

Услышав это имя, Себастиан поперхнулся от неожиданности.

— Твой дядя Гарольд Дженкинс? — он ошалело уставился на Хантера. — Тот самый режиссер?

— Да, он самый, — по Хантеру было видно, что он уже начал жалеть, что заикнулся о своем знаменитом родственнике. — Только, пожалуйста, не говори никому об этом, ладно? А то у меня от желающих в кино сняться отбоя не будет, — прошептал он, наклонившись к Себастиану. — Чуть больше года назад я переехал сюда. Отец неплохо зарабатывает в кинобизнесе, и они с дядей купили мне здесь дом, — он говорил достаточно будничным тоном, но для Себастиана все слова Хантера казались просто фантастическими. Тот жил той жизнью, которую он всегда хотел. И, что странно, Себастиан совершенно никак не мог ему завидовать. Даже если очень хотелось.