— Разумеется, нет, — расхохоталась я. — Именно поэтому мы все здесь.

— Ты в своём репертуаре, — с усмешкой покачал головой Ремус.

— Господа, поспешите! — Подал голос моряк-привратник. — Ночь не будет долго длиться!

Я взяла Эда за руку и первая шагнула за ворота парка. Остальные шли за нами следом. Лихая мелодия разносилась по парку из многочисленных динамиков. Каскады ярких огней изливали на нас пёстрый свет мигающих лампочек. В груди разрасталось ликующее волнение, лица друзей озаряли улыбки. Я крепче сжимала руку Эда, ускоряя шаг почти до бега.

Впереди, за неизменной баррикадой из рекламных щитов, почти до небес взметались языки пламени. Неверные тени неизменных обитателей парка отплясывали на брошенных неработающих каруселях. Весёлые голоса становились всё громче, вспышки хохота и возгласы были подобны вспышкам пламени.

Отогнув полотнище от шатра, закрывающего проход к костру, мы шагнули в наполненное светом и музыкой пространство. Приветственные возгласы оглушили нас.

— Вот это да! Ещё больше народу! — Хохотал Призрак Оперы. — Мы так скоро станем самостоятельным сновидением!

— То есть? — Не поняла я.

— Это значит, что мы сумеем присниться кому угодно, — пояснила рыжая девушка в маске.

Друзья замерли, раскрыв рты. Лили, Ремус, Джеймс и Сириус узнавали себя и остальных друзей среди вечных обитателей парка. Молли хватало того, что она в чужом сне. Принц и байкер тут же втянули их в шутливый разговор, утягивая в толпу. Кажется, к ребятам начало приходить осознание того, что прямо сейчас происходит нечто волшебное.

Мы с Эдом поотстали от других. Я обвела взглядом нашу компанию.

— Хорошо, что всё получилось, — сказал Эд, держа меня за руку. — Я и не надеялся…

— Иначе и быть не могло, — ответила я. — Это единственная возможность увидеть Лину и Джастина в такой важный час. Я хотела, чтобы они были с нами…

— Я тоже, — кивнул Эд, глядя на рыжеволосую.

Та, тем временем, взмахнула руками. Высокое пламя чуть осело, сумерки стали ещё гуще. Музыка стихла, теперь над парком царил лишь стрекот цикад и шёпот трав на пустоши. Остальные расселись вокруг костра, выжидающе глядя на нас. Рыжая протянула к нам руки, приглашая в центр круга. Пламя плясало в её зелёных глазах, видневшихся из-за маски.

— В свете пламени, под сенью звёзд, — громким голосом начала она, когда мы с Эдом подошли. — Пред ликом всех сновидений мы приветствуем Сноходцев, связующих жизнь свою браком.

Я смотрела на Эда и не могла сдержать улыбки. Яркое рыжее пламя озаряло его лицо. Я чувствовала его волнение, его восторг, чувствовала, словно они волнами расходились от него, находя отклик в моём сердце. Эд улыбался. Так тепло, так нежно. Его горячие пальцы сжимали мои ладони, словно он опасался, что я исчезну. Но я не исчезну. Никогда не оставлю его. Никогда.

— Под взорами звёзд и пред всеми собравшимися огласите свои клятвы! Эд Лафнегл! В чём ты клянёшься избравшей тебя девушке?

— Марисса… — Эд чуть запнулся, но почти через миг совладал с собственным волнением. — Я клянусь всегда быть с тобой, не оставлять тебя, не бросать в трудную минуту и оберегать от всех бед. В болезни и здравии, в горе и радости, во сне и наяву. Я клянусь любить тебя до конца наших дней. Клянусь любить наше дитя. Клянусь защищать тебя, оберегать от бед и зла. Клянусь, что не оставлю тебя пока Смерть не разлучит нас. И даже если это произойдёт, я доверюсь дьяволу, чтобы возродиться ради тебя.

С каждым новым «клянусь», с каждым словом нас опутывали бело-голубые нити, связывая меня и Эда единой сетью.

— В чём клянёшься ты, Марисса Блэк, избравшему тебя мужчине? — С улыбкой произнесла рыжая.

— Клянусь быть с тобой, оберегать тебя, не бросать в трудную минуту, — улыбаясь, произнесла я. — В болезни и здравии, в горе и в радости, во сне и наяву. Клянусь, что не оставлю тебя до самого разволощения. Клянусь всеми правдами и неправдами вернуться из Пустоты. Клянусь любить наше дитя. Клянусь любить тебя. Клянусь, что даже если на нас обрушится Армагеддон, стоять с тобой вместе плечом к плечу.

Краем глаза я заметила, как Молли, Лили и Сириус, шмыгая носами, вытирают выступившие слёзы. Ремус наблюдал за нами с улыбкой, чуть склонив голову. Бело-голубое переплетение нитей оплетало нас плотным коконом, переливаясь и сияя в синих сумерках.

— Нитями клятв вы связали себя, — объявила рыжая. — Да не распадутся эти узы, да не прервётся связующая вас нить, да пройдёте вы путь ваш вместе рука об руку, во сне и наяву, покуда Смерть не разлучит вас!

— Во сне и наяву, пока Смерть не разлучит нас, — повторили мы.

Нити слились в один единый кокон, начали сужаться, пока не превратились в ярко сияющую бело-голубую нить, тянущуюся от запястья Эда к моему запястью. Серебряный звон огласил притихший парк. Запястья коснулся холод тонкого браслета.

Эд шагнул чуть ближе, наклонился и поцеловал меня.

Парк словно взорвался ликующими возгласами. Вновь грянула музыка. Все повскакивали со своих мест, бросились нас обнимать и поздравлять. Я чувствовала невероятную, почти невыносимую лёгкость восторга, развернувшуюся в груди. Меня переполняло невероятное чувство. Такое светлое, оно росло, становилось всё теплее, всё ощутимее. Неподдельное, яркое счастье. На глазах выступили слёзы. Мы с Лили и Молли стояли, обнимаясь, и дружно плакали от радости. Джим, Ремус и Сириус наперебой поздравляли Эда, хлопая его по спине, заключая в кратковременные объятья. Утерев слёзы, я вновь взглянула на небольшое серебряное кольцо, сковавшее моё запястье.

— Обручальный браслет? — недоумённо спросила я.

— Я решила, что кольца — слишком банально, — пожала плечами рыжая. — Не люблю все эти клише и традиции. Ужас. Чуть язык не отсох, пока вспоминала ритуальные слова.

Я рассмеялась. Не успела я сочинить какую-нибудь остроту, как почувствовала, как Эд утаскивает меня в хоровод невероятного танца. Ликование и счастье нашли выход в танце. Забывшись, я двигалась в такт музыке, кружась вокруг костра вместе с остальными. Пламя вновь взметнулось до невероятных высот, словно стараясь прожечь небесную твердь. Я видела радостные лица Лили, Рема, Молли, Джима и Сириуса, пляшущих вместе с обитателями чудно́го сна. Хлопали в такт ладоши, взлетали в воздух ноги. Обжигающий жар костра, пьянящий восторг, ликование танца заставляют двигаться всё быстрее и быстрее. Мы счастливы, неподдельно, искренне счастливы.

Я ни на миг не выпускала руки Эда. Я слышу, как звенят наши браслеты, от чего в груди вспышками расцветает яркое ликование. Я чувствую, как его ладонь ложится на мою талию, я слышу, как его дыхание сбивается, когда он делает шаг мне навстречу, я вижу любовь, сияющую в его глазах.

Не сдержав эмоций, я прильнула к нему, крепко обхватив руками. Я чувствую, как он прижимает меня к себе, как часто бьётся его сердце, чувствую его счастье.

— Никогда не оставляй меня, — тихо говорю я.

— Не оставлю, — прошептал он. — Ни во сне, ни наяву.

========== Часть 70. (Меч и Свеча) ==========

Гости весело галдели, бродя по залу и обсуждая минувшую церемонию. Мы с Эдом стояли чуть в сторонке, снисходительно глядя на них и обмениваясь загадочными взглядами и улыбками с Мародёрами, Лили и Молли. Прошедшая наяву церемония бракосочетания не шла ни в какое сравнение с тем, что произошло во сне. И лишь семеро знали об этом.

К нам по очереди подходили приглашённая родня и многочисленные друзья, стремясь высказать поздравления и выразить радость по поводу того, что мы наконец-то стали семьёй. Мы мило улыбались, кивали, что-то отвечали, в перерывах обмениваясь репликами:

— Не ожидала, что Нарцисса придёт, да ещё и притащит Люца. Прошлая наша встреча закончилась не очень-то… радужно.

— А я не ожидал, что ты всё же пришлёшь приглашение Бетти, — ответил Эд, кивая подошедшему Коннору Вуду.

— Ну, в какой-то степени, это всё из-за неё, — усмехнулась я, коснувшись живота.