— Что-то серьёзное?

— Тут как посмотреть, — уклончиво отвечала женщина. – Но, Сириус, тут даже целители из Мунго не справились бы, поэтому ты не должен…

— Не тяни, Меда, в чём дело?!

— Я… я не знаю, что случилось с ней за те три дня, что она провела в хижине. Заметно, что издевались над ней долго и со вкусом, но без особой жестокости. Однако… не знаю даже, как сформулировать.

— Ну, постарайся. Ты меня разве не за этим позвала?

— За этим. Дай подумать. — Меда замолчала. Ремус боялся лишний раз вздохнуть. — Не знаю, что вызвало это… Либо её организм не выдержал пыток, либо её слишком сильно ударили в не совсем удачное место, либо её насиловали… Сириус, есть очень большая вероятность, что твоя сестра не сможет иметь детей. Требуется чудо невероятных масштабов, чтобы она сумела в будущем родить.

Сказанное тихим вкрадчивым голосом оглушило Ремуса. Он не слышал, что ответил Сириус. Парень направился в её комнату, где в кресле дремал с книгой Эд. Андромеда просила ребят неустанно следить за девушкой на случай, если ей станет хуже. Видимо, Эд не выдержал.

Ремус опустился в соседнее кресло, бездумно уставившись в одну точку.

— Северянин, меньше слов, больше дела! — оборвал Йоре Берн. — Задание выеденного яйца не стоит — сжечь хижину к чертям собачьим и поискать тех, кто остался со вчерашней ночи.

Шестеро Пожирателей Смерти аппарировали на край опушки, с которой вчера едва удрали. Никто из них толком не знал, чем всё закончилось. Йоре категорически был против того, чтобы сюда возвращаться. Он скорее чувствовал, чем знал, что так просто для них эта история не закончится.

— Эй, что там? — Воскликнул Айби, указывая куда-то за деревья.

— Ничего, — неуверенно протянул Йоре, вглядываясь в сумрак. — Тебе показалось?

— Да нет же, вот… ох, чёрт!

Все посмотрели туда, куда указывал молодой Пожиратель. В дверном проёме хижины виднелась невысокая белая фигурка. Йоре почувствовал подступающую панику, заботливо положившую свои ледяные ладони на его затылок.

— Это… это она? — тихо произнёс кто-то.

Силуэт в дверях протянул к ним руку. В первое мгновение ровным счётом ничего не происходило, но внезапно Айби, задыхаясь, начал надрывно кашлять. Содрогаясь и складываясь пополам, он держался за грудь. Из носа и рта по подбородку струилась кровь. Кто-то вскрикнул. В бессилии Йоре наблюдал, как Айби, упав на колени и задыхаясь, блюёт собственный кровью.

— Прекрати! Слышишь?! Хватит! — рявкнул Берн в сторону хижины.

Видение опустило руку, в тот же миг Айби затих, руки его дрогнули, он упал лицом в лужу крови. Йоре подскочил к нему. Не было смысла проверять пульс, обилие крови говорило само за себя. Северянин почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота.

— Мёртв, — тихо сказал Тодд. Берн выхватил волшебную палочку.

— Авада Кедавра!

Зелёная вспышка ударила девушку прямо в грудь. Она устремила на Берна долгий взгляд и исчезла.

— Что это… что это было? — сглотнув, спросил Тодд.

— Какая разница? Оно ушло!

— Оно убило Айби!

— Своими воплями ты его не вернёшь! — рявкнул Берн. — Идём, нужно выполнить поручение Лорда!

— Нет! — выкрикнул Тодд. — Я не подойду к хижине ни на шаг! В пекло Лорда!

— Не горячись, — Йоре положил руку ему на плечо. — Но Тодд прав, нам нельзя туда соваться.

— Трусы, — Берн плюнул им под ноги. — Сам всё сделаю! А после расскажу Тёмному Лорду, что вы не выполняете его приказов!

Он не сделал и пяти шагов по направлении к хижине. Девушка возникла из ниоткуда прямо перед ним. Йоре и остальные не успели даже вздрогнуть, как она положила на глаза старшего Пожирателя бледные ладони, мерцающие красным огнём. Лесную тишину разорвал громкий вопль боли. Так не кричат горящие в аду грешники. Йоре не мог видеть лица Берна и отдал бы всё, что угодно, чтобы не увидеть его никогда. Когда она убрала руки от его лица, Берн, отчаянно вереща, обернулся. Вместо глаз у него были обугленные чёрные провалы глазниц, щёки, подбородок и мантия багровели запёкшейся кровью.

Когда Берн упал на колени, девушка схватила его за волосы, откинула его голову и… Йоре глазам своим не верил. Она затолкала в распахнутый в крике рот Пожирателя язык алого, как сама кровь, пламени и с силой сжала его челюсти.

Бывают ли немые крики? Когда вопят, не размыкая губ? Видимо, бывают. Нечеловечески мыча, Берн катался по траве, распахнув рубашку и царапая до крови грудь и живот. Завоняло жжёной плотью. Через несколько секунд невыносимой вони и криков Пожиратель затих.

Йоре осмелился поднять на неё глаза. Красивые черты бледного лица искажала дикая усмешка, в глазах пылал огонь безумия, одержимости. Она была чиста — ни руки, ни платье не были испачканы кровью Берна.

Но она не была призраком.

Потому что у призраков не может идти кровь.

Из носа девушки тонкой струйкой стекала кровь. Капля за каплей она струилась по подбородку, капала на белое платье. Красное на белом… В другой день, в другое время Йоре мог бы поразиться этому зрелищу, но сейчас, когда его жизнь висела на волоске…

— Больше, больше кровушки, хе-хе! — расхохоталась она совершенно чужим смехом. Так хохочут безумцы, ведьмы, так мог бы хохотать сам дьявол. И голос был не её — гортанный, хриплый, надрывный.

— Нет! Не подходи! Я… Я ухожу! — в панике заверещал Тодд.

— Стой, нет! Не двигайся! — Воскликнул, было, Йоре. Он знал, что она только этого и ждала.

Но Тодд не услышал, он аппарировал. Губы девушки растянулись в очередном оскале. Где-то вдали раздался громкий хлопок и долгий крик, затем — грохот. Тодд с огромной высоты упал на крышу хижины. Крыша вдержала удар, Тодд – нет. Безвольное тело, будто переломившееся пополам, лежало на верхушке крыши, повторяя её форму.

Йоре взглянул на девушку. Она буравила его безумным взглядом. Затем с её губ совалось одно единственное слово:

— Бегите.

Повторять дважды не пришлось. Трое оставшихся Пожирателей рванули в лес со всех ног.

— Что она такое? Дух мщения? — Задыхаясь, выкрикнул Лоди.

— У духов кровь серебряная, а не красная, — ответил ему Дрейк. — Она нечто более ужасное! Нужно аппарировать!

— Хочешь повторить судьбу Тодда?! — взвизгнул Лоди.

— Разделимся! — выкрикнул Йоре. — Возможно, так хоть кому-то удастся ускользнуть!

Лоди тут же свернул куда-то влево и скатился в овраг. Какое-то время Дрейк и Йоре бежали вместе, спотыкаясь о корни. Отчаянный, долгий вопль Лоди откуда-то издалека заставил их замереть на месте.

«Это охота. Это чёртова охота! А мы — жертвы!»

Внезапно он почувствовал позади что-то. Волосы на его затылке зашевелились. Краем глаза он уловил движение воздуха. Он рванулся в сторону, увлекая за собой Дрейка. Над их головами мелькнула вспышка, старый дуб за спиной Пожирателя разорвало на мелкие щепки. Огромная ветка со скрипом упала, придавив Йоре обе ноги. Дрейк тут же вскочил и хотел, было, бежать дальше, но не успел — в ночном сумраке блеснуло серебро, парень как подкошенный осел с перерезанным горлом. Кровь фонтаном хлынула на Йоре. Он понимал, что остался один, безоружный, беззащитный, прижатый этой проклятой ветвью.

— Пощады! Умоляю! Пощады! — завопил он. — Зачем ты убиваешь?! Ты же на доброй стороне!

— Она – да, я – нет, — сухо откликнулась девушка и размахнулась серебряным крохотным ножичком с узорчатой ручкой…

— Мистер Грюм! Мистер Грюм! — в кабинет главы аврората ворвался один из младших сотрудников. В руках он сжимал отчёт. При виде пергамента старший аврор поморщился.

— Что? Я просил меня не беспокоить по пустякам.

— Это отчёт о деле с хижиной, сэр, — взволнованно выдохнул служащий. — Вы просили бежать к вам сразу, как только что-то прояснится.

— Ну, так излагай, чего стоишь, как пень колодой?

Молодой человек поправил очки, поднял пергамент к носу и начал читать:

— «После получения анонимного письма о том, что в одном из лесов Южной Англии была обнаружена база Пожирателей Смерти, в соответствии с полученными координатами, была отправлена группа авроров…»