Тем временем Инсендио, видимо, решил, что старая лежанка ему надоела, поэтому перебрался Ремусу на колени, громко урча и тыча носиком в грудь мальчика.

 — Нихрена себе! — дружно выдохнули гриффиндорцы.  — А что такого? Эта шкура очень дружелюбная, — пожала я плечами. Мальчишки изобразили натянутые улыбки. И что такого, скажите, пожалуйста, произошло? Подумаешь, кот приполз на колени Рему! Тоже мне событие!

На поле вышли команды. И слизеринцы и рейвенкловцы выглядели одинаково решительно. Да уж. Какая бы решимость ни была написана на лицах нашей команды, было видно, что Вуд их сильно загонял. Лина так и вовсе каждые три минуты вытирала нос маленьким платком.

Поймав её взгляд, я показала ей два больших пальца. Лина приободрилась, расправила плечи, покрепче перехватила свою «Серебряную Стрелу». От сердца прямо-таки отлегло. Команды поприветствовали друг друга и взмыли в воздух. Мадам Хутч выпустила бладжеры и снитч, подкинула высоко-высоко квоффл. Игра началась. Следует признать, что рейвенкловцы действительно хорошо играли. Вуд гонял их не зря. Хейзел воспарила над полем, выискивая снитч. Эд и Коннор с битами наперевес кружили, гоняясь за бладжерами. Лина, Арти и Смит обводили охотников Слизерина одного за другим, упорно рвясь к победе. За первые десять минут игры ребята забили четыре гола, два из которых загнала Лина. Конечно, слизеринцы умудрились и нам забить, но мы пока вели. Лина в очередной раз перехватила мяч своим фирменным финтом. Трибуна восторженно взревела. Девочка вела мяч, обходила одного, второго, увернулась от бладжера, ушла в пике, когда двое игроков слизерина попытались залететь с двух сторон одновременно (в результате — довольно сильное столкновение «зелёненьких»). Лина уже подходила к кольцам противника, когда схватилась за грудь, зашлась сильным кашлем. Квоффл выпал из рук Лины. Его только-только успел перехватить Смит и забросить в кольцо соперника. К Лине подлетели Арти и Эд, что-то сказали. Девочка только головой помотала. Мальчишки махнули руками Коннору, тот запросил тайм-аут. Я побежала в раздевалку. На Лину было страшно смотреть: лицо белое, нос красный, глаза слезятся, на расстоянии от неё веяло жаром. Ну, Вуд! Ну, погоди!  — Лина, ты должна сыграть хорошо, — говорил Вуд, меряя шагами раздевалку. — Ты прекрасный охотник! Сейчас придёт мадам Помфри и…  — Коннор Вуд! Ты совсем свихнулся на своём квиддиче?! Или тебе бладжером по голове треснули?! — закричала я. — Лину надо НЕМЕДЛЕННО отвести в больничное крыло. Она прекрасно сыграла первый тайм. Всё, дай ей отдых!  — Ты не лезь! Что ты в квиддиче-то понимаешь, Блэк? — оскалился на меня Эд.  — Понимаю то, что Лина может в любой момент упасть с метлы или упустить квоффл. Она не в состоянии играть сейчас! Хотите охотника лишиться? Тогда я немедленно подойду к Хуч или Флитвику. Они лишат тебя места капитана!  — Это угроза? — прищурился Коннор.  — Мари, не надо, — тихо попросила Лина.  — Это предупреждение, — жёстко ответила я.  — Не смей так разговаривать с капитаном! — заорал Эд. — Он делает то, что должен! Делает всё, что бы мы победили!  — Настоящий капитан, прежде всего, делает всё для команды! А потом уж для победы, — парировала я. — Если Коннор настоящий капитан, то он отправит Лину в лазарет. Судя по тому, как часто и долго вы тренировались, команда сможет обойтись и двумя охотниками! Сможет ведь? — Арти и Смит кивнули.  — Мистер Вуд, мисс Блэк права, — заявила Хутч, заходя в раздевалку. — Если мисс Лафнегл или кто-либо другой из команды выйдет на поле в больном состоянии, я зачту автоматическую победу сопернику и лишу вас капитанского значка.  — Хорошо, — кивнул Коннор, — пусть идёт.  — Я отведу её, — подскочила я.  — Благородный порыв, мисс Блэк, но будет лучше, если её отведёт кто-то из учителей. Возвращайтесь на стадион.  — Мари, возвращайся, предупреди ребят, — вяло улыбнулась Лина.  — Мадам Хутч, тайм-аут закончен, где команда? — в раздевалку заглянула МакГонаглл.  — Мадам Хутч, я отведу Лину в Больничное крыло! — настаивала я.  — Минерва, будьте любезны, проводите мисс Лафнегл до мадам Помфри, — попросила мадам Хутч. — Команда, на поле! А вы, мисс Блэк, на трибуны! И это не обсуждается! — повысила голос судья.  — Удачи, ребята! — сказала Лина, уходя.

В раздевалке воцарилось молчание. Потом Эд вздохнул, поднялся, встал перед командой и сказал:

 — Идёмте, ребята. Нехорошо так говорить, но с Линой или без неё, но мы должны одолеть этих змеюк! Я в вас верю! Лина в вас верит! Весь Рейвенкло в вас верит! Мы — факультет ворон и орлов! Наши символы — гордые и мудрые птицы! Так не посрамим ни честь факультета, ни его герб! Мы справимся! Команда воодушевлённо захлопала. Я одобрительно покачала головой. Вот так-так! Может же Эд, когда захочет. Хорошо сказал, воодушевил команду. Молодец, что уж тут говорить. Стоп, что это я?! Хвалю Эда Лафнегла? Не иначе с ума сошла?  — Что встала, курица? Прочь с дороги! — Рявкнул он, проходя мимо.

«Нет, — покачала я головой. — Как был упырём, так упырём и остался»

====== Часть 19. (Неприятности и Тёмный Лорд) ======

— Где Лина? Как она? Что случилось? Она в порядке? Она у Помфри? — набросились на меня ребята с расспросами.

 — Лина у Помфри. МакГонаглл отвела её, меня отправили к вам. Лина чувствует себя немного скверно, но могло быть и хуже, — отвечала я друзьям.

Игра продолжалась. Рейвенкловцы ничуть не расслабились после потери охотника, напротив, они ещё больше собрались, играли ещё усерднее.

Всё время я сидела, как на иголках. Хотелось сорваться и бежать в больничное крыло. Волнение передалось от меня остальным. Лили сидела, покусывая губы и посматривая в сторону замка, Ремус поглядывал на выход из трибун. Инсендио и вовсе сходил с ума на коленях Ремуса.

 — Инсендио, тише, уймись! — восклицал гриффиндорец. — Ай! Мари, ваш кот убежал!

 — Как убежал?! — ужаснулась я. — Куда?!  — Под трибуны. Я верну его!  — Нет, я сбегаю.

После того, как Лину отправили в лазарет, я не могла допустить, что бы её котяра сгинул в толпе. Я подскочила и, расталкивая болельщиков, побежала вниз, под трибуны, перескакивая через ступени. Под трибунами было темно и тесно, как в бочке. Только тусклый свет едва проникал сквозь половицы. Надомной громыхали, трещали доски под ногами болельщиков. Я зажгла крохотный огонёк на конце волшебной палочки, тихо окликая кота:

 — Кис-кис-кис! Инсендио! Иди сюда, ёрш для унитаза! Шагах в десяти от меня послышались голоса. Я погасила палочку и прислушалась, от волнения сжимая кулончик-ворона.  — Эйвери, ты идиот! Просто клинический идиот! Ты бы ещё Блэкам предложил! Или Дамблдору! Прямо на уроке! Гриффиндорцу! Ты вообще соображаешь хоть что-то?  — Не бузи, Крэбб. Этот человек показался мне надёжным.  — Твоё счастье, если он не побежит к директору или МакГонаглл! Нас из школы турнут, а потом убьют, как пить дать!  — Ты преувеличиваешь. Всё не так скверно.  — Скверно, Эйдан. Очень скверно. Я не удивлюсь, если Дамблдор приставит к нам опеку или шпионов.  — Грохнем их и всего делов!  — Ты дурак, Макнейер! Тогда нас точно исключат!  — Да в лес тела оттащим. Акромантулы сожрут. Ну, или ещё что-нибудь.

 — Мя-я-я!

 — Что это?

 — Кто это?

 — Я же говорил!

 — Это кот!

 — Это Блэк!

Разумеется, из-за этого пушистого засранца меня заметили. Заметили и двинулись на меня.

 — Везде-то она влезет эта тварь благородная!  — Блэк не трогать! — приказал Нотт. — Нас со свету сживут!  — Ну нас-то да. А вот голодный акромантул — дело особое. Ам! И нет Блэк! И ничего не попишешь! — Ощерился Макнейер. — КРУЦИО!  — КРУЦИО! — Заорали все.

Алые вспышки заклинаний осветили сумрак узкого пространства. Я подскочила, схватила Инсендио и помчалась прочь. По дороге я споткнулась, пришлось отползать за широкую балку, судорожно выискивая в сумке палочку. Инсендио молчал, явно смекнув, что лучше пасть не разевать. Я сунула кота в сумку, что бы освободить вторую руку.

 — Люмос! Иди-ка сюда, тварюшка! Поиграем! — позвал меня Эйвери.