- Прежде всего, скажи мне вот что: зачем ты пошел к хижине Хагрида и следил за ними? – спросил Гарри спокойно.

Блейз тряхнул головой и надменно бросил:

- Потому что я хотел знать, что они там делают. Этот полувеликан – угроза для учеников. Я не понимаю, почему Дамблдор разрешает ему жить в Хогвартсе. Только представь себе, он прятал дракона в хижине!

Гарри посмотрел на него долгим взглядом и ничего не сказал. Судя по выражению лица Блейза, ему хотелось как можно быстрее прекратить этот разговор.

- А ты что здесь делаешь после комендантского часа? – спросил он, стараясь выглядеть заговорщиком, что, впрочем, ему плохо удавалось.

- Спроси об этом у профессора Снейпа, - пожав плечами, ответил Гарри, а затем направился в сторону гостиной Слизерина.

Он слышал, как Блейз уже сделал вдох, чтобы потребовать объяснений, но, в конечном счете, позволил Гарри пройти мимо, так ничего и не спросив у него, и пошел следом. Гарри прошептал пароль в их гостиную и быстро проскользнул в спальню через общую комнату. Ему не хотелось быть рядом с Блейзом ни минутой больше, чем это было необходимо.

После того, как они оба умылись и легли в кровати, Гарри долго еще лежал с открытыми глазами и размышлял о Блейзе, пока не рассвело.

Чего он хочет? Почему он следил за Коннором, неужели он последователь идей Темного Лорда? Эта мысль заставила Гарри нахмуриться, ведь у Блейза была только одна родственница – его мать, Арабелла Забини, которая никогда не поддерживала Пожирателей Смерти. Она была темной волшебницей, да. Но это не то же самое, что быть приспешником Волдеморта.

Мог ли Блейз быть тем самым предателем, который помог Лестрейнджам попасть в Хогвартс?

На мгновение Гарри напрягся, но потом отрицательно покачал головой. Нет. Каждый раз, когда мать писала ему об этом предателе, она подчеркивала, что это не только взрослый человек, но еще и член Ордена Феникса. Блейз не мог быть этим человеком, независимо от того, как он себя вел.

Тогда чего же он хочет?

Гарри не знал. Но, уже погружаясь в сон, решил зачаровывать Блейза сонным заклинанием Consopio, прежде чем уходить на ежевечерние занятия к Снейпу. Никому не будет вреда от того, что Блейз ляжет в постель до комендантского часа и будет спать в положенное время.

А когда наступит утро, я могу упомянуть в кругу слизеринцев, что факультет потерял баллы по вине Блейза, и на какое-то время он потеряет свою популярность.

Однако все эти размышления были всего лишь способом не думать о том, что беспокоило Гарри больше всего.

Почему Коннор не рассказал мне о драконе?

______________________________________________________________

- Его зовут Норберт.

Нахмурившись, Гарри посмотрел на Коннора. Его брат наконец пришел, чтобы поговорить с ним, после того как Гарри послал ему довольно настойчивое приглашение с Хедвиг сегодня утром прямо перед началом матча Слизерин-Хаффлпафф. Он надевал перчатки, когда Коннор ввалился в раздевалку и, игнорируя яростные взгляды Флинта, подошел к Гарри.

- И? – продолжил Гарри не в силах сдержать холодность в голосе.

Коннор пожал плечами.

- Мы отдали его Чарли Уизли, брату Рона. Он работает с драконами в Румынии. Там Норберт будет в безопасности.

Гарри вздохнул. Был вопрос, который мучил его больше всего, но, кажется, Коннор не собирается сам отвечать на него.

- Почему ты не рассказал мне о нем?

Коннор резко отпрянул от него, волосы упали ему на глаза. Он выглядит усталым, подумал Гарри. Коннор поднял руку и потер свой шрам, что было его бессознательным жестом, когда он был задумчив.

- Потому что я не знаю, могу ли доверять тебе, - ответил он достаточно громко, чтобы его услышали все остальные, кто был в раздевалке. – Ты перешел на сторону Слизерина, Гарри.

Остальная команда перестала готовиться к матчу. Гарри закрыл глаза в страхе, уже зная, кто заговорит сейчас.

- И что с того, если так оно и есть? – протянул Маркус Флинт, выступая вперед. – Мы – тоже слизеринцы, - он улыбался, но глаза его оставались серьезными. Гарри поморщился. Он не мог поручиться за то, что Флинт не набросится на Коннора прямо сейчас. Капитан слизеринской команды по квиддичу очень не любил, когда кто-то мешал его игрокам сосредоточиться и настроиться на игру.

- Это просто слова, Флинт, - быстро вставил Гарри. – Он ничего такого не имел в виду.

- ДА, черт подери, Гарри, именно это я и хотел сказать! – проорал Коннор, вспыхивая так же внезапно, как порой случалось с их отцом. – Вот об этом я и говорю: ты скрываешь от меня свои поступки, ты общаешься с ними, вместо того, чтобы приходить ко мне в гриффиндорскую башню. Ты улыбаешься над ужасными вещами, которые они говорят, как будто это и в самом деле смешно. Тебя даже не волнует, что они презирают тебя, из-за того что ты - полукровка! Это неуважительно по отношению к нашей маме, а не только к тебе! Ты изменился, Гарри, и я ненавижу того, кем ты становишься!

Гарри закрыл глаза, чувствуя себя разбитым. Они ссорились с Коннором и раньше, но никогда еще настолько серьезно. Сейчас он хотел все бросить, отвергнуть все, к чему стремился, и просить прощения у брата. Гарри желал получить прощение своего близнеца, потому что именно он был причиной его страданий. Мама предупреждала его об этом в рождественском письме, а он не оправдал её надежд.

А затем неожиданно, так внезапно и непредсказуемо, по крайней мере, для самого Гарри, его боль и вина превратились в гнев.

Гарри открыл глаза и увидел, что Коннор от него отвернулся. Гарри подошел к нему ближе. Он весь дрожал от силы своего гнева и не смог сдержать слова, которые вырвались у него в следующий миг.

- Я просто пытаюсь жить с тем, что случилось, Коннор! Нет, я не был рад, оказавшись в Слизерине, но это оказалось не так ужасно, как мы думали. Да, я шучу и провожу время со слизеринцами, потому что они – мои одноклассники. Я бы проводил с тобой больше времени, если бы ты сам хотел этого. Но нет – ты едва ли бываешь рад, когда я прихожу к вам в башню. Ты предпочитаешь все обсуждать с Роном и Гермионой. Я не виню тебя за то, что ты слушаешь их и впитываешь глупые предрассудки, но не смей обвинять во всем только меня! Это и твоя вина тоже!

В конце он уже кричал на брата, чего раньше никогда не делал. Обычно Коннор сердился и расстраивался, а Гарри оставался спокойным, и первым просил прощения, когда гневная вспышка брата сходила на нет. Но сейчас Гарри сжал кулаки от ярости. Он заметил у стены Драко, который пришел пожелать ему удачи перед началом матча. Мальчик был бледен и прижимал ко лбу руку. Гарри был рад, что у него нет сейчас волшебной палочки. Он изо всех сил игнорировал жгучее желание использовать беспалочковую магию.

Не отрываясь, он смотрел на своего близнеца, достаточно долго, чтобы увидеть, как шок сменяет гнев в глазах Коннора, а пепел отчаяния вытесняет огонь.

- Не знал, что ты ненавидишь меня так сильно, Гарри, - прошептал он. – Я…

- Пошел вон, гриффиндор, - раздался глубокий и тихий голос Флинта, подобный рычанию огромного пса. – Только из уважения к твоему брату даю тебе пять секунд, чтобы убраться отсюда, прежде чем размажу тебя по стенке. Один. Два. Три.

Коннор развернулся и пошел прочь. Гарри смотрел, как он уходит, и мечтал о том, чтобы шок заморозил все его чувства.

Но этого не случилось. Он все еще был чертовски зол, и в нем все еще горело страстное желание отплатить Коннору. Закрыв глаза, он из всех сил старался сдержать свой гнев.

Он открыл глаза, когда Адриан Пьюси, один из Охотников, похлопал его по спине.

- Вот так-то лучше, - сказал тот возбужденным голосом. – А теперь иди на поле и выиграй. Покажи этим недоумкам - гриффиндорцам, что они не могут запугать тебя.

Гарри кивнул, натянуто улыбнулся и вместе со всей командой вышел на поле.

Слизерин разбил Хаффлпафф с разгромным счетом 410:190, и Гарри ликовал, когда поймал снитч. И последующее празднование победы, и то, как вся команда ограждала его на всем пути обратно в подземелье от «любых гриффиндорцев, которых ты не желаешь видеть» было совсем не плохо.