-Я так-то давно пару "молний" пещерных черномазых хотел сделать со своими улучшениями, да все обоеручного бойца не попадалось. Зато теперь вот они, твои, владей и меня помни! Эти "братцы" тебе не раз помогут на верху, сталь у них особая, с добавками! Магия то ляжет на них так, как любимая с тобой на ложе супружеское! Плотненько, да до проникновения!
Мастер вдруг придвинулся ко мне вплотную, цепко ухватив за шею ладонью, с усилием заставляя наклониться к нему. Тихо сказал, пристально глядя в глаза:
-Ты, Первый, хоть и "мясо" прирученное, но что-то осталось в тебе от тебя прежнего. Чую я это. Сердцем чую. Поэтому слушай и запоминай. Как с магами нашими наверху схлестнетесь, то под их магию клинки режущей кромкой ставь. Или руби ее, магию эту. "Молниям" этим без разницы - огонь там, лед или воздух или земля. Чары развеют сразу. В стали "братцев" пыль кристаллов, заговор вечный на крови и имя мастера впечатано. Не знаю, как это Умник провернул, но! Сделал он.... Так что эти цветные хламидники им здорово удивятся. До смерти. Но что ведь еще! - мастер еще больше наклонил к себе мою голову и почти зашептал - Перед хозяином своим ими не размахивай сильно - завидовать станет и отберет. Именных то клинков не делают ему. И не в золотых эргах дело - нет у него уважения к мастерам, а это все мастера то знают. А без уважения не получить ему таких клинков никогда!
Мастер резко отодвинулся меня и снова повернулся к стойке. Наклонился, втиснулся куда-то в тень, мне даже показалось, что залез головой и половиной туловища в каменную стену. Пячась задом, выбрался обратно, держа на широких ладонях пару кинжалов и два трехствольных длиннодульных пистолета.
-А это тебе в довесок к "братцам". Пара "сестричек" и пара "успокоителей". У "сестричек" сталь та же, что и у "братцев", только силы в них поменьше, ибо сами мелкие. Если "братцы" и "Кару Небес" легко развеют, то "сестрицы" только "грозу" или "малый вал земли" смогут остановить. Девочки же, что ты от них хочешь.
Мастер бережно отложил на полку стойки кинжалы, ловко перехватив, крутанул в руках пистолеты:
-А вот это не моя работа. Это тебе тоже Умник слепил. Хитрые штуки и злые.
Горрун сдвинул ребристую планку слева от ствола одного из пистолетов, стволы, клацнув, переломились вниз как на охотничьем ружье, демонстрируя тройной зев и голодную темноту дульных каналов.
-На щечках рукоятей и стволах пистолетов руны защиты выгравированы, так что "огневик" тебе пули не подорвет. Если только архимаг какой, но на такого "цветного" с пистолетами ходить дурь полная - даже помучаться не успеешь, как пеплом развеет! Или заморозит. Так что, только честной сталью его. Ну или ядом там, быстрым, взять его можно. А ни как не пулями.
-Патроны, уважаемый мастер.
-Что, Первый? Какие такие патроны?
-Это же пистолет, мастер Горрун. Значит, в нем должны быть в стволах патроны. Пуля в гильзе, в гильзе порох, в донце гильзы капсюль.
-А! - мастер хитро улыбнулся - Вот ты о чем! Не, Первый! Это старье все, патроны твои. Тут пули! Это ж безгильзовый боеприпас!
И мне была продемонстрирована со всех сторон пуля. Тяжёлый омедненный тупоносый цилиндр со светлой рубашкой на кончике и тонким белым пояском вокруг литого донца. Калибра, примерно, сорок пятого, как у "Кольта" М - 1911 или чуть больше. Наверное. Нет, точно больше, на один целый и две десятых миллиметра - нейросеть и добавочные визоры рулят.
-Тут прессованный кристальный порошок на донце пули, Первый. Это как бы порох. В самой пуле стержень из крепкого и тяжелого металла, но тебе-то много подробностей о нем и не надо. Ты для себя одно знай - пули вставил в стволы, поднял их вверх, запорной планкой зафиксировал, скобу внизу нажал и выстрелил! И так три раза. Отстрелялся, планку сдвинул, стволы откинул, тройником пули вставил и повторил. Проще некуда. И довольно быстро. Быстрее так-то будет с магазинным заряжателем, но в королевстве ничего такого нет, а выделяться тебе нельзя. И предохранителя тут нет, ты с оружием уж поосторожней будь - не отстрели себе что нужное или кого случайно жизни не лиши. Понял, Первый?
Мастер внимательно посмотрел на меня, немного глухо поворчал себе под нос что-то про "глупое мясо" и продолжил инструктаж:
-Целиться же будешь по кольцевой мушке верхнего ствола, они жестким блоком стоят, неповоротные. Отцентрированы же они так, что если в глаз метишь, а в лоб или в зубы попадешь, то сильно не удивляйся. Разлет тут есть. И по-другому то никак! - мастер строго покачал перед моим лицом вытянутым вверх указательным пальцем - и так эти пистолеты с верхними убожествами не сравнить, слишком хороши и с казны заряжаются. Да еще и не пороховые. А Умник запреты Содружества на высокотехнологичное оружие в "диких" мирах жестко блюдет! И контролеры тоже внимательно следят за этим, не забалуешь у них.
Мастер вновь вздохнул и аккуратно сложил пистолеты с кинжалами в непонятно откуда взявшуюся объемную кожаную сумку с прошитыми серебряной нитью ремнями и медными круглыми пряжками на верхних клапанах. Звякнул толстыми язычками пряжек, закрывая, вскинул сумку на плечо:
-Все, пошли отсюда, Первый. Хватит болтать. Ножны для "братцев" и "сестер" и кобуры по пути прихватим, линия доставки их на выходе из арсенала сгрузила. Пули и шестопер для тебя там же. Щит тебе так же нужен как болотному крокодилу веер. Все, шевелись, Первый! Твой хозяин уже, небось, последний слой натанских кружев себе на воротник нацепил и все пылинки с камзола посдувал. Торопится, высокий льер. Пять сообщений со "звездами срочности" мне на сеть уже упало. Ехать ему срочно надо в замок его родовой.
И мастер Горрун вновь от души грохнул кулаком по моему наплечнику. Мне показалось, что в этот удар он постарался вложить то, что он не сказал словами - сожаление о расставании и пожелание удачи.
А на поверхности была поздняя осень. Моросил мелкий дождик. Солнце не светило, трусливо пряталось за грязно-серыми, нездорово вспухшими от скопленной влаги облаками. Голые темные деревья изредка роняли с повисших ветвей остатки жухлых листьев на раскисшую землю, сбиваемые редкими порывами холодного ветра.
И еще на поверхности была грязь. Жирная, лоснящаяся, насыщенного цвета угля, липкая до зубовного скрежета, грязь. И она была везде. На дороге, на обочинах, под деревьями, на воротах форта, из которого мы выехали, на ободах колес телег, на копытах лошадей, стременах, сапогах и плащах сопровождающих высокого льера Саура, виконта из рода Баллорт. Я даже поднял голову к небу, подозревая, что где то и на нем найдутся мокрые пятна этой вездесущей субстанции. Нет, там только серые облака и холодная морось.
Так что от пестро одетой в насыщенные яркими цветами одежды компании разумных, что являлись сопровождением виконта, осталось лишь промокшее и тусклое нечто, уныло перемещающееся по грязной реке, что ране была дорогой. Серое по черному.
Я отвел взгляд от распухшего и потравленного мелким зверьем и воронами очередного висящего на дереве трупа. Пятый уже. Такой же изможденный, когда-то одетый в расползающееся на нитки тряпье - внизу валяется, а сейчас бесстыдно оголенный, демонстрирующий синюшную кожу с коростами, трупными пятнами и старыми язвами. Ну да мертвые сраму не имут. Плевать им на мнение живых, если только это не "поднятые". Вот эти-то живыми очень интересуются, но только с разрешения хозяина и отнюдь не с намерением сожрать. И какой больной на голову придумал, что поднятые мертвецы живых жрут для поддержания нежизни? Силу жизненную "высасывают" с живых, да, но не едят. Да и чем? Им челюсти трансформируют до неузнаваемости под задачи разнообразные - перекусить, откусить, отгрызть или еще что, ну а чтобы таким улитарным прибором покушать свежего мяска, это же так поизвращаться надо, что голова от данной задачи болеть начинает. Забавный фантазер это придумал.
