«В последующие два-три года Европе не понадобится русский газ», — писала газета Financial Times в декабре 2009 года. Внезапно европейский энергетический рынок был наводнен импортированным газом. В США появилась новая технология, революционизировавшая газодобычу. В одночасье страна оказалась самым крупным производителем «голубого золота» в мире, обогнав Россию. Президент Обама радостно оповестил своих граждан о том, что в скором будущем его граждане смогут активнее ездить на автомобилях, заправляемых природным газом. Американцы на долгое время обретут полную независимость от импорта газа из Персидского залива. С помощью новых технологий добычи, таких как гидроразрыв пласта и горизонтальное бурение, его можно высасывать из таких нетрадиционных источников, как, например, сланцевые породы и плотные песчаники.
Собственно говоря, эти технологии добычи известны еще с XIX века, но их применение считалось слишком дорогостоящим. Сейчас, когда обычный газ из газопровода все дорожает, а зависимость от малочисленных производителей возрастает, индустриальным странам стоило задуматься о возможной целесообразности добычи газа посредством этих новых буровых технологий на собственной территории. Европа и Азия тоже обладают огромными запасами сланцевого газа. Американская индустрия моментально распознала открывшиеся конъюнктурные возможности и стала продавать технологии газодобычи в Китай и Европу. В Европе повсеместно начались пробные бурения.
В ЕС потирали руки, особенно — критически настроенные по отношению к россиянам поляки. Получалось, что их страна вышла бесспорным победителем сланцегазовой революции, так как именно в ее недрах геологи разведали крупнейший потенциал газодобычи. Польские политики, которые раньше призывали к основанию «энергетической НАТО» для защиты от российского энергетического империализма, ликовали: Польша одним махом освободилась от энергетической зависимости. Однако из лагеря экологов послышались предостережения: добыча сланцевого газа может негативно сказаться на экологии. Помимо буровых вышек, обезображивающих ландшафт, на местах добычи из технических соображений должны быть возведены сложные гидросооружения, работающие на химических реактивах. Вставала реальная угроза масштабного загрязнения окружающей среды. Большинство месторождений сланцевого газа располагается в заповедных зонах или на частных территориях. Законодательство Евросоюза сделало революцию сланцевого газа в Европе невозможной, в противоположность США.
Эта технологическая революция вызвала дебаты среди отвечающих за энергетику политиков. Противники таких методов добычи считали, что избалованные природными красотами европейцы никогда не допустят, чтобы вдобавок к бесчисленным ветрякам, которые уже: сегодня портят вид на леса и луга, в небо выступали еще и высоченные буровые вышки. Сторонники же, напротив, радовались скорому избавлению от энергетической зависимости от России, а также тому, что в их стране природный газ в скором времени будет в избытке. Даже если добыча газа вестись не будет, одно то, что он есть, исключит в будущем какой бы то ни было шантаж и избавит от угроз перекрытия газового вентиля.
«Газпром» на самом деле оказался со всех сторон окружен конкурентами. Переход США на добычу собственного сланцевого газа привел к тому, что Америка отказалась от покупки сжиженного газа (СПГ) из стран Персидского залива и начала думать об экспортировании его в скором времени в Азию и Европу. Теперь Катар и другие страны Персидского залива отчаянно бросились на поиски других покупателей добываемых и сжиженных энергоносителей. Флотилии танкеров двинулись к берегам Европы, где ЕС, озабоченный диверсификацией импорта газа, с благодарностью брал товар. Особенно радовались государства Центральной и Восточной Европы, так как они годами пеклись о финансируемых Евросоюзом СПГ-терминалах на польском побережье Балтики, которые освободили бы их от российской зависимости. Торговля СПГ существовала и раньше, но не в таких объемах. Ежегодный прирост мирового экспорта СПГ на 10 % изменил международную торговлю энергоносителями, возник спотовый рынок. С тех пор как доля СПГ в общем объёме мировых продаж газа достигла одной четверти, стало возможным свободно приобретать природный газ, так же как и сырую нефть, в торговых портах Роттердама. Некоторые эксперты начали считать, что газопроводы и долговременные контракты остались в прошлом. Газовый рынок тоже будет развиваться по собственным законам и станет независимым от цен на нефть. Россия сама участвовала в формировании рынка СПГ. Из-за отсутствия газопроводной сети экспорт газа с Сахалина в Японию и другие восточноазиатские страны осуществлялся исключительно в сжиженном виде. Россия усиливала свои транспортные мощности для перевозок СПГ на Черном и Балтийском морях, для чего были переоборудованы береговые терминалы. Все же у России нет повода для особых переживаний из-за роста торговли СПГ. Эксперт по энергетике Карстен Сандер считает, что в будущем именно сжиженный газ заменит сокращающуюся добычу в ЕС. Газ из газопроводов и в дальнейшем будет необходим.
Если цена на газ больше не будет завязана на цену на нефть, то она действительно может снизиться из-за избыточного предложения и падающего спроса. На ежегодной газовой конференции, проходившей в Берлинском отеле «Адлон», кто-то громко спросил: «Кто же теперь спасет „Газпром"?» Российские энергетические бароны, занимающие места на подиуме, слегка посмеивались: Евросоюз всегда хочет выходить победителем, однако когда наступит следующий энергетический кризис, бедная ресурсами Европа снова ослабнет. Цены на энергию не упадут ниже отметки в 100 долларов, так как энергоносители еще долго будут пользоваться высоким спросом в Азии. Поскольку газ в экологическом плане остается самым чистым энергоносителем, а Запад после аварии на АЭС «Фукусима» не может ожидать возрождения атомной энергетики, то для производства электроэнергии он может делать ставку лишь на новые газоконденсатные заводы. Из всех ископаемых энергоносителей газ в наименьшей степени способствует возникновению парникового эффекта. Он даже способствует сохранению окружающей среды. Даже «Гринпис» рекомендует природный газ как единственную реальную промежуточную технологию на этапе перехода к использованию: возобновляемых источников энергии. Природный газ не загрязняет окружающую среду, гибко регулируем и надежно доступен. Запад не должен пасовать, ведь после того, как ресурсы Западной Сибири будут израсходованы на 80 %, начнётся добыча природных богатств из ларца Восточной Сибири. Так что нынешний легкий спад в добыче на действующих месторождениях будет с лихвой компенсирован. России нужны 300 миллиардов долларов инвестиций, примерно половина из которых уйдет на транспортировку газа, треть — на производство и одна шестая — на хранилища. Сейчас добыча ориентирована на Ямал, Дальний Восток и в направлении Северного Ледовитого океана. Москва рассчитывает, что 12 % необходимой инвестиционной суммы придёте Запада. Законы об иностранных инвестициях в российский энергетический сектор соответствующим образом либерализованы.
Один немецкий промышленник только головой качает: хотя Россия и предприняла некоторые осторожные попытки, до сих пор она показала лишь ограниченную готовность к структурным реформам, в которых нуждается «умная» экономика. Российское законодательство слишком часто меняется, а процесс принятия решений не прозрачен. Невозможно же, в конце концов, из-за каждой мелочи бежать прямиком к Путину. Один чиновник из министерства экономики подчёркивает значение возобновляемых источников энергии. Москва тоже осознает необходимость энергетической реформы, но при этом не ставит перед собой слишком амбициозных целей по меркам индустриальной страны. Россия сделала ставку на интенсивный рост экономики при постепенном снижении загрязнения окружающей среды. В Российской экономике много изъянов. Она бюрократична, слишком централизована и не инновационна. Последней, однако, она должна стать, чтобы выстоять в условиях жесткой международной конкуренции. Этому ей стоило бы поучиться у Китая. Еще несколько лет назад Запад думал, что Китай далек от мыслей о необходимости охраны природы и проведения климатической политики. Китайцев, как считали на Западе, интересует только рост собственной экономики любой ценой. Но совершенно неожиданно курс китайской политики круто переменился в сторону усиления зашиты климата. Что произошло? Китайское руководство осознало, что развитие экологически чистых и энергосберегающих технологий имеет большое будущее. И Китай ни в коем случае не желает оставаться в стороне от этой новой индустриальной революции.
