- Да какой там понравился, - фыркнул он, - он меня видел-то три минуты.

- Не скажи! Он у меня всё видит. Так что будем ждать.

Максим смутился и опустил нос.

- Ладно, давай уже вопрос.

- Где твой отец? – спросил я о том, что вертелось на языке.

Максим помрачнел резко. Он ничего не сказал, только немного ускорил шаг.

Я не повёлся на провокацию и, не выпуская его руки, показал, что быстрее мы не пойдём.

- Давай лучше желание? – сказал он, останавливаясь на углу улочки, утыкавшейся носом в набережную.

Я подошёл ближе.

- Давай, - сказал я, - но желание будет равноценным.

Макс посмотрел на меня с подозрением.

Я сжал кулак в кармане, заставляя себя решиться.

- Хочу, чтобы ты меня поцеловал.

Макс резко рванул руку и явно хотел слинять куда-то далеко вперёд, но я не пустил, и ему опять пришлось остановиться.

- Не надо, - попросил он.

Я шагнул к нему, надеясь, что он не воспользуется этим, чтобы ещё раз попытаться сбежать.

- Мы договорились. Или ответь на вопрос.

Макс в эту минуту стоял ко мне спиной. Он казался какой-то лунной тенью на фоне искрящихся отблесков реки. Он повернул ко мне лицо, и меня как током ударило от понимания, что своим условием я причинил ему какую-то непонятную мне, но невыносимую для него боль.

- Вить, зачем тебе, а?

Я молчал.

- Любопытно, как парни целуются? Так я думаю, что тут всё так же, как и у девчонок.

Вообще он попал в точку. Мне было любопытно. Только не как целуются парни, а как целуется лично он. Я смотрел на его губы в полумраке и никак не мог заставить себя не думать о том, какие они на вкус.

Я приблизился к нему вплотную, так что моё дыхание коснулось его щеки, а сам я ощутил его. Он почему-то не отстранился, только вяло попросил:

- Вить, ну не надо…

- Не буду. Это же твоё задание.

Я замер выжидающе. Мне хотелось именно этого. Чтобы он поцеловал меня сам, а не просто потерпел, когда я буду касаться его губ. Что бы это за интерес был - целоваться в одиночку?

- Не выполнишь - не сможешь задать следующий вопрос.

- Вить… Это… Ты не понимаешь. Что толку целоваться вот так, на заказ?

Он был прав. Я не понимал. Мне просто хотелось его губ.

Я стоял и ждал. Наконец он решился и, опустив руки мне на плечи, коснулся моих губ своими.

И замер.

«И это всё?» - подумал я разочарованно. Просто невесомое касание сухой кожи к коже.

А в следующую секунду его язычок проник между моих губ и обвёл их изнутри. Один этот момент показался мне таким острым, что я улетел. А он продолжил, скользнув глубже, заставил меня разжать зубы и толкнулся внутрь, чтобы тут же исчезнуть. Я ощутил стремительно наполнявшую меня пустоту и попытался догнать его, но не успел – он снова двинулся навстречу, а столкнувшись с моим языком, ускользнул от него дразнящим движением и обвёл по кругу. Я выдохнул ему в рот, полностью теряя контроль, притянул его к себе и снова попытался поймать его язык, но тот опять ускользнул - и ускользал раз за разом. Мне хотелось большего, несмотря на то, что в моих руках сейчас было всё, о чём я только мог мечтать до сих пор – его тёплые плечи, его пьянящие губы, его дыхание, совсем рядом с моим. И я не знаю, сколько мы стояли так, потому что для меня это время пролетело как один миг, а потом Макс отстранился, заставляя меня вынырнуть из его тёплых глубин на холодный, саднящий кожу воздух.

Он смотрел на меня, и я не мог прочитать его взгляд.

До тех пор я целовался дважды, но оба раза казались какими-то куцыми и показушными, по сравнению с тем, что произошло между нами. Мы будто слились в одно целое, чтобы распасться, расцепиться на две части, и это ощущение потери едва не заставило меня взвыть.

- Мой вопрос, - сказал он, всё ещё тяжело дыша.

Я ошалело кивнул.

- Если придётся выбирать между мной и Пашкой, кого ты выберешь?

Я молчал.

- Вить.

- Давай лучше желание.

Максим усмехнулся.

- Хорошо. Вот тебе желание. Не надо меня провожать.

***

Виктор вытащил стаканчик с кофе из кофейного автомата и поднёс к губам. Обжёгся и тут же поморщился.

- Понимаете, он всегда был таким… Как вам сказать… Всё или ничего. Ну откуда такие требовании у мальчишки, которого мучила половина класса? Он бы должен быть скромным и забитым, но нет. Он боялся – да. Стыдился – да. Но он всё равно делал только то, что хотел. Он меня этим выбешивал иногда – и… не знаю. Заводил. Вот эта его манера ускорить шаг, бросить взгляд через плечо, изогнуться при этом так, что яйца сводит, и сбежать, ничего не говоря. А я не понимал. Реально не понимал, что он от меня хочет. Меня как-то минули все эти игры в любовь-морковь, да и пацаны наши не больно-то были романтичны. Он меня заставил за год пройти полный круг.

Виктор потёр лоб.

- Опять я завелся. Не в том смысле, - уточнил он тут же, и я ответил на усмешку, хотя меня его преданность этому неизвестному Максиму как-то не особо радовала. Становилось ясно, что все мои гормональные скачки тут не к месту.

- Почему вы так уходите туда? – спросил я, хотя, строго говоря, должен был бы задавать этот вопрос себе, а не ему.

Виктор недоумённо посмотрел на меня.

- Видите ли… Когда вы говорите, у меня такое чувство, что вы снова мальчишка. Не уверен, что это для вас хорошо.

Виктор снова осторожно потянул кофе.

- Не знаю, - сказал он, - может, дело в том, что я и хочу попасть туда, а? В те дни, когда всё это только началось. Или когда ещё не началось? – он поморщился, - как посмотреть.

- Что – это?

Виктор помотал головой.

- Я не могу объяснить. Это надо знать целиком, чтобы понять. А я и знаю – но всё равно понять не могу.

Я подавил вздох.

- Вы тогда отпустили его?

- Что? Ночью? Конечно, нет. Но я потом расскажу, уже шесть.

Я кивнул и протянул руку.

- Да. Меня ждут.

Он сдавил мою ладонь быстро и крепко и так же отпустил.

========== Глава 8 ==========

Я, конечно, всё равно поплёлся за ним. Тем более, что идти нам было в одну сторону. Но после того дня мы с ним не общались неделю – вернее сказать, не разговаривали, потому что я всё равно каждый день следил, чтобы с ним ничего не случилось, караулил его между уроков и после них.

В общем-то, он не выдержал уже на третий день. Заметив меня, начинал подозрительно улыбаться, но не подходил. Я улыбался в ответ, но решил держать марку до конца. Он меня отшил – ему и извиняться.

В пятницу нас ожидал сюрприз, который на меня не произвёл особого впечатления – а вот его всерьёз испугал. Это я видел в его глазах, когда нас централизовано грузили в автобус – новый физрук, сменивший внезапно ушедшего на больничный Фёдора Иваныча, решил приучать нас к плаванию.

Иными словами всю параллель – а занятия физ-рой у нас проходили у всех вместе – везли в бассейн.

Мне было в принципе всё равно. Всерьёз я никогда не плавал, в том плане, что как спорт это занятие не рассматривал, но в речке купался безо всяких проблем, сказывалась общая физическая форма. О том, что кроме самого плавания в бассейне может пугать что-то ещё, я вообще сообразил не сразу.

Всю дорогу я смотрел на Макса и пытался поймать его взгляд, жалея, что не могу сейчас взять его за руку. Вынужденное недельное голодание после такой хорошей конфетки, как его поцелуй, произвело на меня странный эффект. Оказалось, что неделя – это очень долго. Можно много представить и многое передумать, особенно если тебе не дают того, что нужно тебе позарез. А тут ещё этот взгляд, как у обиженного Басика. Хотелось прижать его к себе и погладить, что ли, по плечам. Вспомнилось сразу, как стучало его сердце, когда я обнимал его в подворотне, и какими тёплыми на ощупь были эти самые плечи.

Максим сидел на заднем сиденье один. Вроде никто его пока не трогал, но я отчётливо видел, как неуютно ему среди такого количества народа в тесном салоне автобуса.