Интересно, а с Майклом?.. Как у него было с Майклом?

- Ответь мне, - настойчиво повторил он, когда Брайан оторвался от его члена, чтобы глотнуть воздуха.

- Ты и так знаешь ответ.

- Тогда почему ты не можешь его озвучить?

Мягко надавив ему на плечи, Брайан опрокинул его спиной на диванное сидение, задрал ему ноги и широко развел бедра, заставляя его полностью раскрыться. Все это он проделал ловко и быстро, отработанными движениями. Затем он зубами надорвал упаковку, достал презерватив, раскатал его по члену, подался вперед и, одной рукой удерживая Джастина на месте, а второй направляя себя, легко вошел в него. Господи. Да. Вот так.

Втолкнувшись до конца, он навалился на Джастина, зажав его член между их телами, и крепко обхватил его руками. Он прижимался к нему всем телом, так тесно, что Джастину казалось, он буквально дышал Брайаном.

- А зачем ты хочешь это услышать? – выговорил он.

Господи, Брайан был так близко, что Джастину показалось, будто эти слова прозвучали прямо у него в голове. А затем он подался чуть назад и снова глубоко втолкнулся в него.

После этого стало уже не до разговоров. Остались лишь вздохи, стоны и те влажные хлюпающие звуки, что всегда сопровождают по-настоящему глубокие страстные поцелуи.

Что ж, надо признать, если Брайан пытался отвлечь кого-то, он отдавался этому делу с головой. И хотя он явно был решительно настроен не отвечать на заданный вопрос, он все же некоторым образом это сделал. Каждое его прикосновение, каждая ласка, каждое движение носом по шее и языком по груди буквально кричало – «тебя, тебя, а не Майкла». Но почему же он не мог сказать этого вслух? Почему не мог облечь все это в слова? Почему Джастину всегда приходилось угадывать?

Начиналось все медленно, но, чем ближе подбирался оргазм, тем быстрее, резче, отчаяннее становились их движения. Секс с Брайаном всегда был совершенно крышесносным. Да, черт возьми, рядом с Брайаном все на свете становилось крышесносным. Вот только, может быть… может быть, сейчас не время было пытаться что-то анализировать. Когда-нибудь потом, позже, когда он сможет сформулировать хоть одну законченную мысль без… Господи!

Оргазм подкатывал все ближе. Подгоняемый тем, как напряглись все мышцы Брайанова тела, тем, как выгнулась его спина, тем, как подрагивали его бедра, толкаясь вперед все быстрее… Тем, что Брайан кончил у него внутри. Кончил, благодаря ему… Господи, это всегда будет невыносимо прекрасно…

Глаза Джастина закатились, а с губ, просочившись сквозь сжатые зубы, сорвался мучительный полувсхлип-полустон. Мир, конечно же, не померк, но на несколько секунд потерял четкие очертания.

Когда Джастину удалось снова сфокусировать взгляд, он обнаружил, что Брайан осторожно выходит из него. Ему пришлось заставить себя отпустить его, побороть внезапно вспыхнувшее острое желание сцепить у него за спиной ноги, тем самым заставив его остаться внутри – навсегда. Брайан стянул презерватив, завязал его и бросил на валявшееся на полу полотенце.

Довольно самонадеянно вообще-то. Видимо, он вознамерился лечь обратно – иначе сразу понес бы его в мусорку.

Закончив с презервативом, Брайан так и остался сидеть на краешке дивана. Вид у него был не то чтобы смущенный, но настороженный. Он явно ждал. Чего интересно? Что Джастин сделает первый шаг? Или что откуда-нибудь с небес спустится высокий брюнет с машиной времени, отмотает все назад и сделает так, чтобы Джастин не снимал телефонную трубку?

Нужно было подниматься. Отыскать хоть какую-нибудь одежду и съебаться отсюда. Это было бы несложно сделать. Может быть, проще – и одновременно сложнее – всего, что ему когда-либо приходилось в жизни делать. Он знал, как это устроить, знал, как ранить Брайана больнее всего и, может быть, подсознательно даже хотел этого. Достаточно было бы просто молча встать, одеться, а потом сказать:

- Это был просто трах. Ну так, для справки, а то я знаю, ты не всегда такие вещи различаешь. Надеюсь, мне повезет, и я тебя никогда больше не увижу.

Он знал, что после такого Брайан не станет его останавливать.

Угу, охуенная фантазия! Проблема была только в том, что как бы решительно он ни был настроен уйти еще недавно, теперь, когда острота момента ушла (вместе с больше частью его энергии, унесенной сокрушительным оргазмом – гляди-ка, а методы Брайана-то работают!), ему уже вроде как больше не хотелось уходить.

Ну да, Брайан облажался. Невъебенно, головокружительно облажался. Просто, блядь, фантастически облажался. Ну так на то он и Брайан. И он, Джастин, все равно его любит. И… уходить-то не хочется. Не готов он пока вот так все закончить. Не готов так просто сдаться.

Может быть, вот в этом как раз и заключался полный и окончательный пиздец.

Как бы там ни было, в итоге Джастин просто вытер с живота сперму углом простыни, улегся поудобнее, взял Брайана за запястье и потянул на себя. И тот охотно поддался – словно только этого и ждал. Лег рядом, натянул на них обоих простыню, прижался к Джастину теснее, пока лица их не оказались совсем рядом, а ноги под простыней не сплелись. Рядом с Брайаном было тепло, уютно, безопасно, надежно… Можно было бы подобрать еще десяток слов… Наверное, именно поэтому он в него и влюбился – по-настоящему влюбился, то безумное поклонение в его семнадцать – не в счет. Случайные трахи такого не получали.

А Майкл?.. Как у него было с Майклом?

Так, стоп, если он и дальше будет об этом думать, он все-таки уйдет.

Джастин волевым усилием выкинул эти мысли из головы и спросил:

- И что теперь?

Они лежали рядом, наслаждаясь теплом их сплетенных тел, влажные и липкие от пота, слюны и спермы. В воздухе висел тяжелый запах секса. Ни один из них не делал ни малейшего движения, чтобы высвободиться, сходить в душ или что-нибудь в этом роде. Наоборот, они только сплетались теснее.

- Я уже сказал тебе, это ничего не значило, - пробормотал Брайан куда-то в его взмокшие от пота волосы. – Я все еще… чувствую к тебе то же, что и раньше. Тебе решать, где ты хочешь быть. Выбор за тобой.

- То есть ты фактически перекладываешь на меня ответственность за все, что случится дальше. И я могу сделать… что угодно, все, что мне захочется, - он не потрудился скрыть звучащее в голосе разочарование.

- На наших дверях нет замков, - напомнил Брайан.

- Нет, - согласился Джастин. – И все-таки я не думал, что мы живем в картонной коробке в городском парке. И каждый, кто пожелает, может в любой момент к нам заскочить, - он невесело усмехнулся. – Или лучше было бы сказать – «у нас накончать?»

Брайан не отвечал, не двигался и даже дышал еле слышно. Он не соглашался с ним, но и не спорил. И Джастин не знал, как на это реагировать.

- Брайан, скажи, ты хочешь, чтобы я был здесь? Хочешь продолжать эти, так называемые, не-отношения? Или… или то, что произошло у тебя с Майклом, было своего рода сообщением, которое раньше ты никак не решался мне отправить?

- Не было это сообщением.

- Тогда чем же?

Еще минута – и он закричит, закричит или заплачет, или сделает еще что-нибудь настолько же стереотипное, чего он в последние несколько часов всеми силами старался избежать. И после этого тут же станет отвратителен сам себе, и Брайану, скорее всего, тоже. И что тогда? Что они будут делать тогда?

Джастин глубоко вдохнул, постарался выбросить из головы навязчивые образы Брайана и Майкла вместе, подавил подступающую истерику и спокойно переспросил:

- Тогда чем же это было?

- Да ничем, - Джастин попытался отвернуться, но Брайан ухватил его за подбородок и не позволил этого сделать. Теперь они вынуждены были бесстрашно смотреть друг другу в глаза. - С чего ты вообще взял, что это что-то значит? Ну, в смысле, если… забыть о правилах и прочей херне. Ведь ты же не расстроился бы так, если бы я трахнул, упаси господи, Ханниката? Тогда почему секс с Майклом – это так уж важно?

- Брайан, ты это серьезно? Ты любишь его, а он любит тебя. Да что там, он практически одержим тобой! А еще… у него есть кое-что, чего никогда не смогу дать тебе я. Ваше общее прошлое. Он знает тебя много лет, был рядом в самые трудные моменты. А я – нет. Этого у нас никогда не будет.