Никогда, подумал он.
Теперь Джон вспоминал тот день на пруду со стыдом. И стыд жег его, словно огнем. Он знал, что это было неправильно; он даже не понимал, чего желал в тот момент, но сейчас он полностью прочувствовал всю тяжесть того, что ощущалось таким неправильным. Ужасно неправильным.
Он повернулся и бережно обнял Шерлока, попытавшись замкнуть его в кольце своих рук, укрыть от всего. А потом еще долго лежал, прислушиваясь к тому, как Шерлок медленно, с легкими хрипами, дышит.
Примечания:
* ДОРТУА́Р, муж. род, устар. Общая спальня для учащихся в закрытых учебных заведениях. Слово взято из текста «Джен Эйр»
** Мощёный — с настилом из камня или другого твёрдого материала. Например, мощёная улица.
*** Локомоти́в (от лат. loco «с места» (аблатив лат. locus «место») + лат. motivus, «сдвигающий») — самоходный рельсовый экипаж, предназначенный для тяги несамоходных вагонов. При этом локомотив сам по себе не предназначен для перевозки пассажиров, груза или выполнения какой-либо иной работы. Машинный мастер Джордж Стефенсон построил свой первый паровоз в 1814 году, а впоследствии стал известен, прежде всего, как паровозо¬строитель и активный сторонник применения железных дорог.
27 сентября 1825 года открылась первая в мире общественная железная дорога Стоктон — Дарлингтон. Движение по ней открыл паровоз «Locomotion» («Движение»), провёзший первый поезд. Название паровоза довольно скоро становится нарицательным, а впоследствии все рельсовые движущиеся тяговые средства начинают называть на манер паровоза — локомотивами.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B7
**** Катамит — это латинизированное написание имени Ганимед (помните картину Рембранта «Похищение Ганимеда» — виночерпий Зевса и — по совместительству -…). Этот термин употребляют, когда речь идет о мальчике — пассивном партнере и мужчине. Всё это еще из Древней Греции и Рима.
Обычно этот термин использовался в случае, когда взрослый негодяй совращает/похищает невинного ребенка. Преступное деяние, безусловно, а не отношения равноправных и добровольных партнеров.
========== Глава 15. Да светит свет ваш пред людьми. Часть 2. ==========
Утром, когда Минчин грубо разбудил их своими криками, Джон был рад тому, что спали они на полу, и ему не пришлось падать с кровати, но уже не так рад, когда встал на ноги. Его ребра и челюсть были в синяках и болели, а глаз заплыл. Шерлок сочувственно посмотрел на него, хотя и его запястья были сплошь в синяках. Джон хмуро подумал, не будут ли их новые друзья настроены по-другому наутро, когда посчитают свои синяки, однако, когда они вышли к завтраку, Тэнк бесцеремонно освободил для них место, спихнув со скамьи парочку своих прихвостней.
— Валите отсюда, тут будут сидеть Уотсон и Севен (англ. seven — семь).
— Стивен, — поправил его Шерлок до того, как Джон смог остановить его.
— Нет, Севен. Вы не можете оба быть Уотсонами, и ты в семь раз умнее обычного парня.
Шерлоку польстило новое имя.
— У меня теперь есть преступная кличка*, — сказал он Джону.
— Это прозвище на все случаи жизни? — спросил Джон. — Гляди в оба, когда будешь работать на складе. Меня может не оказаться рядом, когда воры, укравшие картошку, не так сильно впечатлятся твоим умом, как Тэнк.
— Ты работаешь в кладовых? — спросил Тэнк, приятно удивленный. — Превосходно. Я знал, что ты стоишь этих хлопот. Посмотрим, сможешь ли ты принести нам выпивку.
— Как я смогу это сделать?
Тэнк показал ему семь пальцев и сказал:
— Ну, ты придумаешь, как.
Умнее в семь раз или нет, но Джон ощутил почти боль, когда пришло время расстаться с Шерлоком. Он боялся за него. Кроме того, вчера они впервые на короткое время расстались за последние месяцы, а после вчерашней ночи…
Однако Шерлок был умен, находчив, и он сам горел желанием побыстрее оказаться в кладовых, чтобы приступить к разгадке тайны украденного картофеля, поэтому Джон попытался отвлечься от пугающих его мыслей, когда последовал за Майком в больницу.
Вскоре он стал слишком занят, чтобы беспокоиться о Шерлоке. Больница была большой и переполненной, и Молли едва успела всё им показать, как они включились в работу.
— Есть отдельные палаты для мужчин и женщин, — рассказала им Молли, — отделения для тяжелых больных, тех, кто находится в критическом положении и для хирургии. Родильное отделение у нас отдельно, там работают повивальные бабки, но они также пользуются нашими кухнями и медикаментами. У приюта есть свое собственное детское отделение, но у нас тоже есть детский прием для городских детей.
И они приступили к работе.
Джону больница понравилась. Работа была трудной, а временами эмоционально тяжелой: он провел много времени, пытаясь накормить кашей больных, но это того стоило, и пациенты были так благодарны за малейшее внимание к ним.
Когда прошло несколько недель, и Джон и Майк доказали, что они справляются со своими обязанностями, старшая сестра стала показывать им, как измерять пульс и температуру, и как читать рецепты доктора, что дало им обоим ощущение своей значимости.
Шерлок, тем временем, довольно неплохо проводил время в кладовых.
— Там огромные подвалы, — рассказывал он Джону. — Они довольно старые, старше, чем это здание; полагаю, здесь когда-то было аббатство. Некоторые из них отгорожены, но я думаю, что нашел способ туда пробраться. Жду возможности попробовать это.
— А что насчет украденной картошки?
— О, с этим я давно уже разобрался. Сейчас я пытаюсь придумать, как нам это использовать.
— Разве не надо рассказать об этом мистеру Темплу?
— Конечно, нет. Чем это поможет нам? Я пытаюсь разыскать то, что будет нам полезно.
Джон усмехнулся. Они прислонились к стене в зале, где только что закончился обед.
— Ну, расскажи мне тогда об этой картошке.
Шерлок выпрямился, довольный тем, что сейчас он поделится радостью от своих открытий и изысканий.
— О, ну там не только картошка была. Там было и многое другое, им даже удалось провернуть то, чего я пока не могу, — украсть джин.
— Но как?
— Большая часть работ на кухнях выполняется учениками, как я, у всех разная степень умений и опыта, и за ними наблюдают два младших работника, которые лишь недавно заняли эти должности.
— В больнице дела обстоят точно так же, — согласился Джон.
— За всем наблюдает Старый Петерс, который работает там, наверное, со времен Нормандского завоевания**, и который знает каждый дюйм кладовых. Но это не значит, что он знает и о подвалах, как я уже говорил. Он знает свою территорию так хорошо, что мне потребовалось целых три дня, чтоб понять, что он слеп! Он стоит у ворот во время каждой раздачи и считает продукты, которые поступили, он помнит все: где, что, когда и в каких количествах должно быть. Но вот чего он не может делать, так это читать приказы, которые подписывает.
— И что, неужели там никто не ворует? Может, нас обманывают поставщики?
— И да, и нет. Если я во всем разобрался за несколько дней, то любой из работников тоже мог это сделать, потому я сильно уверен, что двое из них тоже в деле — они могут следить за тем, чтоб число продуктов, которые Старый Петерс считает, соответствовало декларации, но отличалось от того, что им выдавали поставщики. Думаю, что излишек они отлично потом сбывают.
— И с джином они это делают?
— Нет, там всё хитрее. Школа заказывает довольно много джина, потому что мистер Темпль — алкоголик…
— Что, правда? — Джон думал, что все пьяницы должны быть похоже на его зятя, громогласного драчуна.
— Ну, это же очевидно. И многие из персонала тоже любят джин. Недавно заказ был увеличен, потому что мистер Темпль теперь больше пьет. Просто удивительно, Джон, чему можно научиться в кладовых. Мистер Гэмфилд, старший инспектор, забирает себе все банки с салом, которые отсылаются прямо в его комнату.
