- Ты не против публичности? – спрашивает Шерлок на улице. – Мне казалось, твой характер склонен к скрытности и обособленности личной жизни.
Джон пожимает плечами:
- Я впервые за три года вышел из дома, - произносит он, - и, на самом деле, все равно, что обо мне подумают. Завязав с карьерой психотерапевта, я чувствую такую свободу, что могу делать что хочу, и если это «хочу» касается тебя, ничьи взгляды меня не остановят.
- А ты меня хочешь, - Шерлок не спрашивает, скорее констатирует, с нескрываемым удовольствием.
- Постоянно, - серьезно кивает Джон, - как бы нам поскорее оказаться дома?
Шерлок делает шаг вперед, взмахивая рукой, словно волшебник, и перед ними, как по заказу, тормозит кэб. Джон пораженно качает головой и залезает внутрь вслед за Шерлоком. Дорога до Бейкер-стрит отличается разнообразием.
Джон идеально вписывается в холостяцкий быт Шерлока. Он быстро наводит порядок в квартире, прибирает к рукам наполняемость холодильника, находит общий язык с миссис Хадсон и даже Майкрофта умудряется напоить чаем и заслужить скупую удивленную благодарность. Они старательно не вспоминают драматические события, случившиеся с обоими. Шерлок не хочет напоминать, а Джон, судя по всему, не хочет вспоминать. Достаточно уже показаний в полиции, которые оба давали Лестрейду долго и упорно. Время прощания с мертвыми наступает, никого не спрашивая. На похороны Сары приходят университетские друзья, коллеги по прошлой работе, просто знакомые. Сару любили многие. Шерлок держится поближе к Джону, ожидая от него каких-то срывов или слез, но Джон выносит все довольно стойко. В целом все обходится более-менее благополучно. Похороны Делайлы, на которые Джону приходится пойти, напоминают цирк. Кроме ее многочисленной семьи, демонстративно не разговаривающей с Джоном, и пациентов Джона, которые сочли нужным прийти, присутствуют ее многочисленные любовники и любовницы. Не все они люди адекватные, в достаточной мере развязные и несдержанные. Они вносят собой некую безалаберную суету и сексуальность. Шерлоку они не нравятся, Джон наблюдает за ними с интересом, и Шерлок надеется, что только профессиональным. Их изоляция не длится долго - к Джону подходят поздороваться Алекс, Мэлори, Гай и Одри. И только Бренда, задрав нос, показательно негативна к ним. Джон уходит с кладбища подавленным, и Шерлоку приходится приложить усилия, чтобы отвлечь его. Это удается после томной возни на диване и уютного вечера за просмотром глупого фильма про Бонда. Следующие за похоронами Делайлы похороны Гарри выматывают Джона, вынимают из него душу и опустошают. Шерлоку больно видеть Джона таким слабым и потухшим, и он делает все, чтобы разделить с ним этот ужасный день. С организацией похорон и формальностями помогает все еще не прощенный Майкрофт, и Шерлок благодарен ему за это, хоть по-прежнему и сердится на лишнюю откровенность с Мориарти и за то, что тот бросил его в детстве, наказав изоляцией в школе для мальчиков, не навещая и не интересуясь им. Майкрофт приходит на похороны Гарри, как Алекс и Мэлори. Они трое стоят чуть в стороне от Джона и Шерлока, когда священник читает молитву. Почти в самом конце церемонии появляется Гай, осунувшийся и какой-то блеклый, и в сердце Шерлока слабой тенью мелькает сочувствие к нему. Гай пожимает руку Джону, затем Шерлоку, кладет две белые розы рядом с красными розами Джона и встает в сторонку к Алексу, Мэлори и Майкрофту. Церемония не затягивается, все заканчивается довольно быстро, без лишнего пафоса. Шерлок позволяет Джону побыть одному, уходя вместе с остальными, но ждет Джона в отдалении, с беспокойством поглядывая на него. Пока Шерлок ждет Джона, Мэлори и Алекс рассказывают о том, что уже ходили на сеанс к новому психотерапевту, рекомендованному Джоном. Алексу он понравился, а Мэлори не в восторге и все еще надеется, что Джон возобновит практику. Когда они уходят, прощаясь, Гай сообщает, что собирается уехать в Германию, в Берлинскую консерваторию. Шерлоку это совсем не интересно, но он рад, что такой опасный, увлеченный его Джоном тип будет подальше от них. Гай еще некоторое время топчется рядом, с тоской поглядывая на Джона, замершего у могильного холма, а затем уходит, вяло махнув рукой. Шерлок надеется, что больше не увидит его в их жизни. Джон еще долго стоит над могилой Гарри, и Шерлок отдал бы многое, чтобы слышать его мысли. Когда они возвращаются домой в кэбе, о Гарри не говорят ни слова, но, похоже, Джона все еще не отпускает ее смерть. Родители Джона на похороны не приезжают, и Джона, предполагает Шерлок, это не трогает. Вечер после похорон Джон сумрачный и молчаливый, и Шерлок просто находится рядом, не пытаясь как-то развлечь его или растормошить. Иногда людям нужно побыть наедине с собой. В конце концов, Джон сам приходит к Шерлоку, опускаясь на пол возле его кресла и укладывая голову на костлявые колени Шерлока. И Шерлок делает самую естественную вещь, запуская пальцы в короткие светлые пряди Джона. Когда много позже они лежат в кровати, обнявшись, и в окно их спальни заглядывает та самая обманщица-луна, Шерлоку приходит в голову сравнение цвета волос Джона с лунным светом. Это настолько захватывает его, что сон долго не приходит, и только под утро он засыпает, убаюканный уютным посапыванием Джона под боком. Проходит еще некоторое время, прежде чем жизнь приобретает контуры привычной и нормальной.
Когда Лестрейд звонит в первый раз, обращаясь за помощью в расследовании, Шерлок отказывается, к удивлению Джона. Поначалу он и сам не может объяснить, почему не хочет погрузиться в то, что захватывало когда-то до головокружительной глубины. Но, наблюдая за тем, как Джон заваривает чай, тихонько напевая себе под нос, понимает, что просто еще не насладился жизнью рядом с Джоном. Он еще не узнал его полностью, не изучил до конца, не составил полного каталога реакций, не отследил, как меняется оттенок синих глаз в зависимости от освещения. Так много еще всего, что он не знает о Джоне, и это заставляет отказаться от того, что считалось когда-то приоритетным. Теперь акценты сменились. Наблюдая Джона, он замечает в его глазах ту же жадность и любопытство по отношению к себе, которыми переполнен сам. Они притираются друг к другу, узнают, учатся жить рядом, ссориться, мириться и уступать, и это самое лучшее, что случалось в жизни Шерлока. Шерлок обнаруживает в себе желание удивлять Джона. Он каждый день придумывает все новые и новые места для прогулок, то приводя Джона на восходе солнца к собору с разноцветными витражами, когда яркие стекла преломляются в лучах восходящего солнца, то показывая поле ирисов в парке на закате, то покупая билеты в кино под открытым небом, то покупая билеты на выставку Кандинского. Каждый раз Джон смотрит на то, что так щедро дарит ему Шерлок, восхищенно и удивленно, будто не видел никогда в жизни, но ведь период тьмы длился всего три года. Три года, думает Шерлок с горечью, наблюдая очередное потрясение Джона и мечтая стереть эти три года из его жизни навсегда, не оставив даже воспоминаний. Шерлок делает все это как бы между прочим, не желая показаться Джону конченным романтиком, но Джон разгадывает все его ухищрения и целует в губы, шепчет слова благодарности и любви, обнимая и даря тепло и искреннюю любовь. Греясь в солнечных лучах Джона, Шерлок думает о том, что жизнь может быть прекрасной. И ее хрупкость пугает. Шерлок боится, что с Джоном может что-то случиться, какой-нибудь несчастный случай, и что тогда будет, он даже представить не может. Это сломает его, убьет, без Джона он уже не поднимется.
- Я не оставлю тебя никогда, - шепчет Джон, прижимаясь, будто разгадал все страхи и сомнения Шерлока, хотя это именно он, Шерлок, гений из них двоих, - обещаю. Всегда буду рядом.
То, что Джон раз за разом откладывает визит к офтальмологу, Шерлок понимает не сразу. У Джона всякий раз находится неотложное дело: то нужно отнести белье в прачечную, то молоко закончилось, то на улице дождь, а то и вовсе голова болит. Когда Шерлок осознает намеренность действий Джона, возникает беспокойство – Шерлок не любит чего-то не понимать. В данном случае, погрузившись в Чертоги, он докапывается до нужного ответа – Джон банально боится, испытывает суеверный страх, ожидая, что зрение может снова исчезнуть. Боится приговора врачей, который они могут вынести. Джон предпочитает неизвестность плохой новости, но Шерлок почти уверен в благоприятном заключении. Он все организовывает сам: выбирает по прогнозу погоды подходящий день, созванивается с лучшим врачом, записывая Джона на прием, забивает холодильник разнообразной снедью и даже относит в прачечную вполне еще чистые простыни. О визите к офтальмологу он сообщает Джону утром, когда у того нет шансов отвертеться, но Джон делает все, чтобы не пойти. Они едва не ссорятся, когда Джон фонтанирует целым набором надуманных причин, по которым нужно отложить визит, но Шерлок непреклонен. Он умеет быть убедительным и настойчивым, когда нужно. В итоге побеждает Шерлок, водворяя надутого и обиженного, а на самом деле, нервничающего Джона в такси. Шерлок садится рядом и кладет руку на коленку Джона в успокаивающем жесте, но Джон не смотрит на него, отвернувшись к окну. Шерлок дает ему возможность примириться с неизбежным визитом к офтальмологу, и к концу поездки Джон немного оттаивает. По крайней мере, больше не злится на Шерлока. Приезжают они вовремя – их уже ждут. Медсестра приглашает Джона в кабинет, но Джон медлит, беспомощно оборачиваясь на Шерлока.
