Сэр Филипп улыбнулся.

– Архиепископ Мидлендский! – воскликнул он. – Преподобный Уильям Ансельм Петтифер, доктор богословия. Архиепископы никогда не лгут, и, будьте уверены, в данном случае доктор Петтифер говорил правду. Несомненно, он был давно знаком с Комстоком. Хотя вряд ли в последнее время они часто виделись. Весьма любопытно, а, Хэмптон?

– Боюсь, я не вполне понимаю, – с недоуменным видом отозвался комиссар.

– Разве вы забыли, что многие годы доктор Петтифер являлся директором средней школы Блэкминстера? Он оставил свой пост, став епископом Борнмутским. Разумеется, он знал Комстока еще мальчиком. Продолжайте, мистер Миллс. Что сказал лорд Комсток, когда вы сообщили ему, что его навестил архиепископ?

– Он допустил кое-какие бранные выражения, сэр. Я вошел в кабинет через дверь, ведущую из гостиной, разумеется, тщательно закрыв ее за собой. Лорд Комсток спросил, какого черта я явился, когда меня не звали, а я ответил, что архиепископ ждет. Он был очень раздражен, сэр, просто в ярости. Мне бы не хотелось повторять его слова, сэр.

– Думаю, нам лучше выслушать их, – произнес сэр Филипп. – Сомневаюсь, что собравшихся может что-либо шокировать, даже выражения Комстока.

– Сэр, он сказал, что со стороны старого лицемера дьявольская наглость навязываться. Он говорил так громко, сэр, что, боюсь, его было слышно в гостиной. А потом велел мне передать архиепископу, чтобы тот убирался из дома и возвращался к своим идиотским проповедям. Совсем вышел из себя, сэр.

– Вероятно, – пробурчал сэр Филипп. – Надо полагать, вы не передали это архиепископу дословно?

– Мне вообще не представилась возможность передать что-либо, сэр. Лорд Комсток говорил, когда открылась дверь и вошел гость. Я счел за лучшее оставить их наедине, сэр, и направился к себе в контору.

– Так вы не знаете, что произошло во время беседы между вашим хозяином и архиепископом? Едва ли их беседа была сердечной с обеих сторон, как любят выражаться газеты.

– У меня сложилось такое впечатление, сэр. Из-за толщины стен и двойной двери между конторой и кабинетом я мог слышать только голоса, они говорили на повышенных тонах, сэр. Мне показалось, лорд Комсток произнес: «Чушь собачья». Разговор длился примерно четверть часа, когда в контору вошел Фаррант и доложил о втором посетителе.

– Похоже, у вас выдался напряженный день, мистер Миллс. Кем был второй посетитель?

Миллс немного помолчал, словно размышляя, как воспримут его ответ, и промолвил:

– Сэр Чарлз Хоуп-Фэрвезер, сэр.

Сэр Филипп, который не выпускал из рук карандаш, вывел сложную загогулину, прежде чем прокомментировать поразительную новость, а потом посмотрел на комиссара.

– Круг знакомых Комстока разнообразнее, чем я полагал. Вы знали, что они с Хоуп-Фэрвезером общались? Нет, конечно, не знали. Вы ведь не политик, а полицейский. Но мне представляется странным, что главный партийный организатор правительства ведет дела с человеком, который что ни день обличительно громит политику этого самого правительства.

– Если позволите заметить, сэр, его газеты не меньше места уделяли нападкам на веру, выдающимся защитником которой выступает архиепископ Мидлендский, – многозначительно ответил комиссар.

– Да, но главный парторганизатор? Ума не приложу, что на уме у Хоуп-Фэрвезера. Надеюсь, премьер-министр задаст ему каверзные вопросы, услышав об этом. – Сэр Филипп резко обратился к Миллсу: – Как давно Комсток знаком с Хоуп-Фэрвезером?

– Я… я не знал, что они знакомы, сэр.

– Не знали, что они знакомы? – с нажимом повторил сэр Филипп. – То есть вам неизвестно о какой-либо переписке или беседах, которые имели место в прошлом?

– Ни о чем подобном, сэр. Но лорд Комсток мог встречаться с сэром Чарлзом Хоуп-Фэрвезером в свете.

– Я был бы удивлен, услышав, что эти двое вообще разговаривали на людях, – заметил сэр Филипп. – Однако Хоуп-Фэрвезер может сам нас просветить.

Подняв трубку телефона на своем столе, он вызвал личного секретаря.

– Это вы, Андерсон? Позвоните в офис партийного организатора и разыщите мне Хоуп-Фэрвезера. Передайте ему мои комплименты и спросите, не будет ли он так добр зайти ко мне через полчаса. Спасибо.

Отодвинув аппарат, сэр Филипп снова обратился к Миллсу:

– Учитывая, что Комсток все еще раздражался из-за теологических дебатов с архиепископом, как вы обошлись со вторым посетителем?

– Фаррент сказал, что сэр Чарлз Хоуп-Фэрвезер в холле, сэр. Я вышел в холл и обнаружил, что сэр Чарлз полон нетерпения. Он не снял летнего пальто, и на руках у него были автомобильные перчатки. Он пояснил, что приехал из Лондона в большой спешке и должен увидеться с лордом Комстоком по срочному делу. Я объяснил ему, что лорд Комсток очень занят, и я получил строжайшее распоряжение никого к нему не пускать. Но сэр Чарлз отказался принять мои слова. Он настаивал – весьма возбужденно, – что мне следует доложить лорду Комстоку о его визите. Когда я помедлил, пригрозил, что войдет и сам о себе доложит.

– Он был знаком с расположением комнат? – спросил сэр Филипп.

– Думаю, нет, сэр. Но было понятно, в какой комнате находится лорд Комсток, поскольку его голос был ясно слышен. Чтобы избежать неприятностей, сэр, я пообещал доложить лорду Комстоку, как только он освободится. И предложил сэру Чарлзу пока пройти в приемную, это небольшая комната, расположенная рядом с моей конторой.

Сэр Филипп перевел взгляд на план.

– Вы говорите о комнате, одна дверь которой ведет в контору, а другая в холл?

– Да, сэр. Вскоре я ушел к себе в контору, закрыв дверь между комнатами. Через стену до меня доносился голос лорда Комстока, поэтому я знал, что его гость не ушел. Я боялся, что лорд Комсток может прибегнуть к рукоприкладству, если его приказы и дальше не будут выполняться. Поэтому я вышел в холл, и там, к своему изумлению, застал сэра Чарлза Хоуп-Фэрвезера.

– Возможно, он не сумел побороть искушение послушать крайне поучительную беседу Комстока с архиепископом?

– Не знаю, сэр. Не успел я и рта открыть, как сэр Чарлз сказал, что только что вышел из приемной, поскольку хотел сообщить оставшимся в машине, что задержится дольше, чем ожидал. Я ответил, что передам это, и подождал, пока сэр Чарлз не вернулся в приемную. Затем я приблизился к входной двери и посмотрел на подъездную дорожку, ожидая увидеть шофера сэра Чарлза у автомобиля. Но никакого автомобиля там не было. Мне не хотелось надолго отлучаться из конторы, на случай, если лорд Комсток вызовет меня. Я вернулся в холл, намереваясь позвать Фаррента и передать ему сообщение для водителя и приказание не пускать больше никаких посетителей. Но в этот самый момент подъехала машина, и я решил, что она принадлежит сэру Чарлзу. Но водитель вышел и обратился ко мне, и я сразу понял, что это не шофер.

– Что, третий посетитель?! – недоверчиво воскликнул сэр Филипп. – Я начинаю сочувствовать Комстоку. Просто возмутительно, как могут навязываться люди! И кто это был на сей раз?

Взгляд Миллса скользнул украдкой от министра к комиссару.

– Помощник комиссара столичной полиции, мистер Литлтон, сэр, – ответил он.

Скользивший по бумаге карандаш сэра Филиппа замер. Атмосфера в кабинете внезапно стала напряженной, словно на ясный полдень наползла тень тучи. Несколько мгновений царила тишина, потом министр внутренних дел тихо проговорил:

– Вы это знали, Хэмптон.

– Вовсе нет, сэр. Лишь слышал предположение, что Литлтон мог поехать в Хорсли-лодж, – ответил комиссар достаточно твердо, взглянув на главного констебля Шоуфорда.

Сэр Филипп словно догадался о направлении этого взгляда, хотя будто бы его и не перехватывал.

– Возможно, Литлтон посвятил в свои намерения кого-либо из подчиненных, – ледяным тоном промолвил он.

Возникла пауза, пока Шоуфорд собирался с духом. Он елозил под пристальным взглядом комиссара, к тому же благоговел в августейшем присутствии министра внутренних дел, а потому нервничал.

– Помощник комиссара общался со мной сегодня рано утром, сэр, – сказал он. – Мы обсуждали дело Литл-Кэдбери. То есть криминалистов из «Утреннего рожка». Он очень горячился, сэр, и говорил, что подобное терпеть нельзя.