– Кто тебя обидел? – снова спросил парень.

– Да так… все помаленьку, – ответила я, ошарашено оглядываясь по сторонам. – А где это я?

Переход от тёмной спальни к солнечному песчаному пляжу был, мягко говоря, довольно неожиданным. Солнце уже садилось, но света от него было ещё вполне достаточно, чтобы шокировать непредвиденным контрастом.

Я сидела на песке около широченной реки, а в нескольких шагах от меня возвышалась городская стена, у ворот которой лениво бродили стражники в лёгких кольчугах. Длинные ножны с высовывающимися ручками мечей едва не волочились по земле.

Я перевела взгляд на мальчишку, который, посмотрев на меня, как на чокнутую, всё-таки ответил:

– Как – где? В Лэнмаре.

Ладно, хоть пальцем у виска не покрутил. Но я всё-таки продолжила допрос:

– А как я тут оказалась?

Хотя, конечно, понимала, что вряд ли этот пацан сможет ответить что-нибудь путёвое.

– Слушай, с тобой всё в порядке? – уже не на шутку встревожился парень.

– Не знаю, – пожала я плечами. – Вроде, да.

Рыдать в подушку мне уже абсолютно расхотелось, да и страха почему-то не было. Одно любопытство: где же это я очутилась, и как я сюда попала.

– А ты кто? – снова обратилась я к внимательно разглядывающему меня мальчишке.

– Я – Стэнн Фарроас. А тебя как зовут?

– Меня?

Имя парня меня удивило. Никогда ничего подобного не слышала. Поэтому и называть ему своё настоящее имя показалось неправильным. «Лена» – что-то слишком скучное и будничное. А я, судя по всему, уже не дома, не в своём городе и даже, наверное, не в своей стране. Ну, да. Таких стражников у нас днём с огнём не сыщешь. Разве что я вдруг на съёмки какого-то фильма попала. Хотя, это было бы уж вообще чрезмерное везение. Так что съёмки отпадают. Но, раз уж я оказалась в таком загадочном месте, то надо и имя себе придумать необычное.

Я подняла глаза к быстро темнеющему вечернему небу и внезапно увидела поднимающуюся из-за горизонта громадную Луну. И тут же перед глазами возникла картинка из детской книжки про космос, которую я читала буквально вчера: астроном смотрит на Луну в телескоп, а рядом надпись, что по-гречески Луна называется Селеной. Название это мне очень понравилось. Веяло от него чем-то таинственным, сказочным…

– Я – Селена, – обрадовано заявила я.

– Красивое имя, – уважительно кивнул головой мальчишка. – А ты почему здесь сидишь одна? Темнеет уже. И ворота скоро закроют.

– Мне идти некуда. У меня тут знакомых нет, – погрустнела я.

– Есть, – твёрдо сказал Стэнн. – Я знакомый. Уже целых пять минут. Так что пошли ко мне.

– Пошли, – согласилась я и, встав, начала отряхивать красивое розовое платье. Точно такое же, как то, на которое я в прошлые выходные любовалась в витрине магазина, представляя, как бы хорошо я в нём смотрелась.

Но почему-то меня это совсем не удивило.

Стэнн провёл меня через ворота, мимо улыбнувшихся ему, как старому знакомому, стражников, и повёл по ровной, как по линейке очерченной, улице. Мы шли долго, через весь город, к большому дому, стоящему у самого подножья холма. Стэнн не торопился. Поняв, что я в Лэнмаре впервые, он болтал без умолку, знакомя меня с историей города и рассказывая о его знаменитых жителях.

Проходя мимо высокого дома с башенкой, на верхушке которой болтался флюгер, изображавший какую-то неведомую мне птицу, Стэнн сказал:

– Здесь живёт лорд Атулис, Главный Маг Высшей Школы Магии и Колдовства. Он – друг моего отца. Когда я вырасту, обязательно буду учиться в этой Школе.

– Какой школе? – не поняла я. – Магии и Колдовства?

– Ну, да, – кивнул Стэнн. – Что, думаешь, не поступлю?

Я пожала плечами:

– Откуда я знаю. А вы тут что, колдовать умеете?

– Конечно! Не все, правда, но кто в этой Школе учился – те умеют. Чтобы туда попасть, надо экзамены сдать. Сложные. Но лорд Атулис говорит, что я справлюсь.

– Ты что, тоже колдун? – настороженно спросила я. О колдунах я знала только из детских сказок, а там они все были с определением «злой». Злая колдунья чуть не погубила Элли из Канзаса1, злые колдуны чуть не отобрали жизнь у глупых девчонок и мальчишек2, ну и ещё кучка классических примеров, типа Снежной Королевы3 и прочих подобных героев.

– Ну, что ты. Я ещё только учусь. Вот отец у меня – колдун настоящий. Главный Королевский Колдун – вот как его должность называется. Сильнее его в нашей стране колдунов нет! Да что в стране! На всей Сэлларии!

«Мамочки, куда я попала!» – запаниковала я, думая, не пора ли уносить отсюда ноги, но в этот момент Стэнн сказал, открывая калитку:

– Вот, пришли, – и пропустил меня вперёд.

А я, увидев раскинувшуюся передо мной панораму, сначала застыла в восхищении, а потом, как зачарованная, пошла по дорожке, разглядывая окружающее меня великолепие.

Посреди ухоженного и благоухающего сада стоял огромный трёхэтажный дом. Стены его были выкрашены в нежный кремовый цвет, а вдоль каждого этажа по периметру тянулись широкие балконы. Поддерживающие покатую крышу белые стройные колонны, такие же белые фигурные балясины4 на балюстраде5 и высокие, почти на весь этаж, окна, закруглённые сверху, придавали дому, несмотря на его размеры, лёгкость и воздушность.

От ступенек крыльца, огороженного коваными перилами, расходились дорожки из жёлтого кирпича («Как дорога в Изумрудный город!» – восторженно отметила я, горячая поклонница всей серии книг Александра Волкова). Две из них огибали большой круглый фонтан и затем, соединившись в одну, важно шествовали к воротам. Остальные, более узкие, извиваясь, бежали в разные стороны между клумб и кустов, создавая причудливые переплетения, давая возможность со всех сторон разглядеть изысканную работу садовника.

А сад и правда был великолепен. Аккуратно подстриженные «английские» газоны, на которых яркими пятнами выделялась буйно цветущая растительность, шарообразные кусты, высокие статные деревья – всё это, несмотря на явные следы планомерной работы садовника, каким-то непостижимым образом создавало ощущение дикой, неприглаженной, природы. В этом саду хотелось заблудиться и бродить без конца, отдыхая под деревьями, разглядывая броские цветы, слушая жужжание пчёл.

С открытым от удивления ртом я обошла вокруг дома, сопровождаемая посмеивающимся над моим восторгом мальчишкой, и вышла к неприметной калитке в окружающем сад высоком заборе. От калитки до ступенек к небольшой двери в боковой стене дома тянулась всё та же жёлтая дорожка, а по краям дорожки стояли пышные кусты разноцветных роз. Цветы, как, собственно, всё в этой стране, были огромные – каждый бутон с два моих кулака, а то и больше. Я никогда не видела таких красивых роз, поэтому остановилась около первого же куста и осторожно потрогала прохладные лепестки:

– Настоящая! – восхищённо прошептала я и обернулась к юному колдуну: – Они настоящие!

Мальчишка опять посмотрел на меня, как на дурочку, и ответил:

– Конечно, настоящие. А какие они ещё могут быть?

Я смутилась

– У нас таких больших роз не бывает. Наши раза в два меньше. И на одном кусте растут розы только одного цвета, а тут, смотри, куст один, а розы и красные, и жёлтые, и фиолетовые, и зелёные. Поэтому я и удивилась.

– У вас – это где? – с любопытством спросил Стэнн.

Я замялась:

– Ну-у-у… Я не знаю. Там, где я живу. А где это – я сама теперь не понимаю. Далеко, наверное.