Тем не менее, сохраняя спокойствие, он спросил Райчорона:

— У тебя есть доказательства?

— Какие доказательства могут быть в таком деле? — ответил Райчорон. — Одному лишь богу известно, что я украл твоего сына, на земле никто об этом не знает.

Подумав, Онукул решил, что теперь, когда его жена, едва увидев мальчика, воспылала к нему такой страстной любовью, не следует требовать доказательств, пусть будет так. Ведь как хорошо, если человек верит! Да и откуда Райчорону взять ребенка? Нет, не станет старый слуга его обманывать!

Поговорив с мальчиком, он узнал, что тот с детства живет с Райчороном, знает его как своего отца, но Райчорон никогда не обращался с ним как отец, скорее как слуга.

Онукул отбросил все сомнения.

— Но, Райчорон, ты не сможешь остаться у нас.

— Господин! Куда же мне идти, ведь я старик!

— Пусть останется, — вмешалась хозяйка, — пусть мой мальчик будет счастлив! Я простила его.

Но справедливый Онукул был непреклонен.

— За то, что он совершил, ему нет прощения, — заявил он.

Райчорон упал перед ним на колени.

— Это не я, это бог, — причитал он, обнимая ноги судьи.

Но попытки Райчорона свалить свой грех на бога еще больше рассердили Онукула:

— Нельзя верить тому, кто совершил такой подлый поступок.

Райчорон отпустил ноги хозяина:

— Это не я, хозяин!

— Кто же тогда?

— Моя судьба!

Подобное объяснение не могло, конечно, удовлетворить образованного человека.

— Ведь больше у меня никого нет на свете, — проговорил Райчорон.

Когда Пхелна узнал, что он сын судьи и что Райчорон столько времени оскорблял его, выдавая за своего сына, он возмутился, но все же великодушно сказал отцу:

— Отец, прости его! Пусть уезжает, но посылай ему каждый месяц немного денег.

Райчорон молча взглянул на сына, поклонился всем и ушел.

В конце месяца Онукул послал в деревню несколько рупий, но они вернулись обратно — Райчорона там не было.

1891

Далеко в море есть остров. Там живут карточные Короли, Дамы, Тузы и Валеты. Живут там еще Двойки, Тройки, Девятки и даже Десятки, но они не принадлежат к избранному обществу..

Избранное общество составляют Тузы, Короли и Валеты. Девятки и Десятки — неприкасаемые[97], общаться с ними неприлично.

Здесь заведены удивительные порядки. Издавна установлено, какая карта сколько стоит, в какой мере каждой из них следует оказывать почет и уважение, и все эти порядки не подлежат ни малейшему сомнению. Каждый из поколения в поколение делает то, что ему положено, по примеру своих предков.

Но человеку из другой страны трудно понять, что они делают. Назвать все это только игрой было бы неверно. Вся жизнь этих существ подчинена раз навсегда установленным законам. Невидимая рука управляет ими, поэтому они и двигаются.

Лица их словно застыли и никогда не меняют своего выражения. Обувь и одежду они носят такую, как во времена царя Мандхаты.[98]

Никто из них никогда ни над чем не задумывается, не принимает никаких решений. Все двигаются тихо, молча. Даже падают они. бесшумно и, лежа навзничь, безо всякого интереса смотрят вверх.

У них нет ни желаний, ни надежд, ни страха, нет стремления найти какой-то новый путь в жизни, нет улыбок, нет слез, нет сомнений, нет колебаний. Птица, попав в клетку, бьется в отчаянии, а у этих ярко раскрашенных фигурок нет даже стремления к свободе, стремления, которое свойственно всему живому. Но ведь когда-то в клетке сидела живая птица, клетка раскачивалась, птица билась о прутья, слышалась песня, которая вызывала воспоминания о непроходимых лесах и голубых просторах неба.

Теперь же осталась только узкая клетка с железными прутьями, расположенными в строгом порядке. Улетела птица или умерла, а может быть, она живет с умершей душой, — кто знает.

Вокруг — удивительная неподвижность, покой, полная безмятежность и довольство. И на дорогах, и в домах — все и везде подчинено порядку. Ни протеста, ни споров, ни стремлений, ни желаний, только будничные дела, мелкие и незначительные, да скучный отдых.

Тысячью мягких белопенных ладоней море неустанно и монотонно ударяет о берег, убаюкивая весь остров. Небо, раскинувшееся, словно два голубых крыла, тоже хранит спокойствие от горизонта до горизонта. А далеко-далеко, где-то на том берегу, в серо-голубой дымке виднеется другая страна, но любовь и ненависть, споры и шум не могут долететь оттуда.

На том далеком берегу, в той другой стране жил принц, сын изгнанной мужем рани. Здесь, вместе с матерью, проводил он свое детство.

Часто погруженный в думы, юноша подолгу сидел один на берегу моря и сплетал в мечтах своих огромную сеть желаний. Забросив сеть за горизонт, он захватывал в нее все новые и новые тайны этого мира. Но почему-то его беспокойная мысль всегда возвращалась к дальнему берегу, туда, где над горизонтом вздымались голубые горы. Он хотел знать, где сказочные крылатые кони и драгоценный камень, что сверкает на лбу у дракона, где самый красивый в мире цветок, где можно найти волшебные палочки, золотую и серебряную, где спит прекрасная принцесса, которая живет за семью морями, тринадцатью реками — в неприступном дворце злого волшебника.

Принц ходил в школу. После уроков сын купца рассказывал ему о путешествиях в дальние страны, а сын начальника городской стражи — о Тале и Бетале[99].

Однажды, когда тучи затянули все небо и шел дождь, принц с матерью сидел у открытых дверей своего дома и смотрел на море.

— Расскажи мне о какой-нибудь далекой стране, мама, — попросил он.

Мать долго рассказывала ему удивительные истории об удивительных странах, которые слышала еще в детстве… И эти истории, рассказанные под шум дождя, еще сильнее разожгли его желание отправиться в далекое путешествие.

Однажды сын купца пришел к принцу и сказал:

— Ну, друг, наши занятия кончились. Я отправляюсь в путешествие и пришел проститься.

— Возьми меня с собой, — попросил принц.

Тогда сын начальника городской стражи сказал:

— А я что, один останусь? Нет, возьмите и меня с собой.

Принц пошел к своей бедной матери и сказал:

— Мама, разреши мне отправиться путешествовать. Я хочу найти средство, которое избавит тебя от печали.

И три друга отправились в путь.

На берегу моря стояли наготове двенадцать лодок, принадлежавших сыну купца. Друзья сели в них. Южный ветер надул паруса, и лодки понеслись, подобно сокровенным желаниям принца.

На острове Драгоценных раковин они наполнили одну лодку раковинами, на Сандаловом острове — сандалом, на Коралловом острове — кораллами.

Прошло четыре года. Они побывали в местах, где добывают слоновую кость, мускус, гвоздику и мускатный орех. Но когда четыре лодки были наполнены всем этим, внезапно разразилась ужасная буря. Все лодки потонули, и лишь одна, в которой плыли три друга, была выброшена на берег и там разбилась. Это был как раз тот самый остров, где жили, следуя своим неизменным законам, Тузы, Короли, Дамы и Валеты и где, согласно тем же законам, Десятки-Девятки служили им.

В карточном королевстве до сих пор никогда не было никаких недоразумений. Но появление на берегу неизвестных людей внесло тревогу и беспокойство.

Впервые после стольких дней бездумного благополучия возник спор, к какому же классу отнести троих людей, которых однажды вечером неожиданно принесло море.

Во-первых, каково их положение в обществе — Тузы ли они, Короли, Валеты или, быть может, Десятки-Девятки?