Внезапно, после очередного пика хлещущих через край бурных эмоций, от группы пирующих отделились две человеческие фигуры и нетвердой походкой направились в нашу сторону. Мы настороженно и молча наблюдали за их приближением. Подойдя, они остановились и несколько минут пристально рассматривали нас. Потом, который был ниже ростом, но шире в плечах сказал.

- Ну, давай Кхель, действуй. Доказывай делом свои слова.

Вытерев рукавом жирный подбородок и криво усмехнувшись, славный воин из племени Бахурей, которого, как выяснилось, звали Кхель пьяным голосом крикнул стражнику. Не спеша прохаживающемуся с копьем на плече вдоль клеток.

- А, ну, браток, открой-ка мне эту клеточку. Мне нужно кое с кем поговорить. Уверен, что ей это очень понравится. Ха-ха-ха! - противно засмеялся он, наполняя воздух тяжелыми испарениями.

Мы с Жоржем тревожно переглянулись.

- Послушай, Кхель, шел бы ты назад от греха подальше, - попытался урезонить стражник своего возбужденного алкоголем сородича.

- Да, ладно, тебе, успокойся. Мне всего лишь нужна вон та девчонка. Он махнул рукой в сторону Березки. - Совсем не надолго. Слегка с ней позабавимся и вернем в целости и сохранности. - Он обернулся к своему напарнику. - Скажи ему, Ган.

- Я тебе обещаю - вернем в целости и сохранности, ведь ты меня знаешь. Этот дурила - он ткнул пальцем в своего соседа - заключил пари и теперь должен не ударить лицом в грязь, иначе сам знаешь, что будет. Так что не упрямься, по дружбе прошу, а с меня, само собой - причитается.

Что-то, сердито бурча себе под нос, стражник загремел ключами.

- А, ну, красавица, выходи, да побыстрей! - Повелительным тоном приказал он. Было видно, что стражник привык к беспрекословному выполнению своих команд.

Березка сжалась в комок, спрятав голову в колени. Худенькие плечи стали нервно вздрагивать.

Жорж нежно погладил ее по головке.

- Не бойся, милая, все будет хорошо. Мы тебя в обиду не дадим, вот увидишь.

- Эй, красавица, - в голосе стражника послышались нотки раздражения - я не люблю два раза повторять. Марш сюда, последний раз говорю.

Майкл ближе всех сидел к стражнику. Он медленно поднял голову и, в самой глубокой задумчивости смотря на возмутителя спокойствия, печальным голосом спросил.

- Вы, кажется, что-то сказали?

Тот, скорчив удивленную мину, молча уставился на Майкла. Майкл продолжил.

- Дядя, шел бы ты отсюда по-хорошему. Не видишь, мы поужинали и теперь отдыхаем, а ты своими дурацкими выкриками нарушаешь нам процесс пищеварения, который, кстати, и так затруднен той баландой, которую здесь почему-то называют едой.

Стражник ошалело смотрел на Майкла. Наглость его была настолько явной и неприкрытой, что он на несколько мгновений лишился дара речи. Майкл жалостливо на него посмотрел, усмехнулся и продолжил.

- А тому придурку передай, что если он еще горит желанием остаться на некоторое время в мире живых, то пусть присоединяется к своей веселой компании и не мешает честным людям наслаждаться прекрасным вечером.

- Это ты мне!? - Представитель племени Бахурей аж поперхнулся от негодования. - Это ты, рабское отродье, мне?! - Глаза вот-вот были готовы выпрыгнуть из орбит и броситься на нашего друга.

Михаил презрительно хмыкнул.

- Сколько живу, но таких остолопов еще ни разу не видел. Ну, а кому же еще?! Вот кретин, а! - Майкл сокрушенно покачал головой. - Как будто вас здесь десяток таких придурков.

"Ну, все", с горечью подумал я, "сейчас начнется. Как же я не люблю этих драк. Но в данном случае ничего не поделаешь, тут уж сам Бог велел, придется махать кулаками". Я внутренне подобрался, краем глаза заметив, что Жорж тоже приготовился к бою.

До стражника, наконец, дошло, что над ним открыто, издеваются и нагло попирают его честь и достоинство. Поэтому он решил, не откладывая дела в долгий ящик, и пользуясь своим служебным положением, наказать обнаглевшего пленника и поставить его на свое место. Сделав шаг навстречу, он широко размахнулся ногой желая угостить нашего друга хорошим добротным пинком. Но судьба распорядилась иначе. Бедный стражник на свою беду почти ничего не знал и не догадывался о душевных качествах того, на кого он посмел поднять ногу. А знать, конечно, следовало бы, хотя бы в целях собственной безопасности. Майкл с детства по натуре слыл человеком добрым и отзывчивым. Он не мог просто так, ни с того ни с сего принять такой ценный дар от незнакомого человека. Жертвы во имя его были противны ему. Намного охотнее он предпочитал сам раздавать налево и направо всевозможные подарки, не забывая при этом искренне благодарить судьбу за предоставленную возможность оказывать человечеству посильные услуги. Поэтому, став свидетелем проявленной о нем заботы отзывчивым и сострадательным стражником, он возжелал опередить его и самому выполнить первостепенный долг каждого высоконравственного человека - путем самоотречения и самопожертвования исполнить на деле заповеданную учением Иисуса Христа любовь к ближнему.

Распрямившись, словно туго сжатая пружина, Майкл взвился в воздух, ухватился за поперечную перекладину и, подтянувшись на руках, с силой ударил сведенными вместе ногами в грудь обомлевшего стражника. Удар был настолько мощным (местная кухня, по-видимому, содержала в себе изрядное количество калорий), что, издав жалобный гортанный звук, отважный воин из славного племени Бахурей буквально пулей покинул наши апартаменты, даже не потрудившись закрыть дверь. Описав в воздухе баллистическую траекторию, он проектировался на горизонтальную поверхность земли, подняв в воздух небольшое облачко пыли.

Я про себя подумал: "Чем же мы так обидели этого бедного человека, что он с такой поспешностью удалился прочь, не сказав даже привычного в таких случая до свидания?"

- Сделал дело, гуляй смело! - назидательным тоном сказал Майкл, потер руки и опять уселся на дощатый пол клети. - Эй, служивые! - крикнул он стоявшим в немом изумлении товарищам потерпевшего. - Калитку то закройте, а то еще, не дай бог, продует.

- Вот так, Березка, а ты переживала. Наш дорогой друг еще не то умеет. А если ему еще налить - горы свернет! - гордо произнес Жорж.

Глаза Березки выражали восторг и уважение. Она с любовью смотрела на Майкла.

- Дружище! - Я даже поднялся на ноги и принял соответствующую нынешнему торжественному моменту позу. - Ты поступил очень благородно. Как говорил один великий мудрец: "Научился сам - научи других"! Освоив искусство высшего пилотажа и достигнув больших высот в деле покорения воздушного пространства, чему мы с Жоржем явились свидетелями, наблюдая твой незабываемый полет со страхауза, ты решил не хоронить достигнутые результаты, а сделать их достоянием широкой общественности. И сейчас, наблюдая за успехами, несомненно, талантливого стажера, мы прониклись глубоким уважением к твоим способностям как руководителя и наставника.

Между тем "стажер", восстав из праха, с диким воплем, нарушающим минорное настроение природы, кинулся обратно к нам.

- Майкл! - вскрикнул Жорж, вскакивая на ноги. - Твоему ученику понравилось, он хочет еще повторить, ты уж не скупись.

На этот раз обезумевшему от злости стражнику не удалось даже ступить ногой в клетку. Ярость ослепила его и лишила возможности здраво рассуждать и отдавать отчет своим поступкам. После серии коротких ударов, с легкостью проведенных Майклом, он отлетел в сторону и пропал из зоны видимости где-то под колесами соседней телеги. Став свидетелями бесславного финиша своего товарища и желая с полна за него отомстить, оба виновника этой заварившейся "каши" с боевым криком бросились в атаку. Они атаковали одновременно. На их сосредоточенных лицах застыла маска праведного негодования. С нашей стороны на борьбу с агрессором выступили Жорж и Майкл. Я оставался в резерве. Встреча двух неприятельских армий произошла на границе двух миров: тюремного и свободного, то есть в проеме дверей. Первые же боевые действия с очевидность показали, что неприятельские войска никогда в своей жизни не обучались хотя бы элементарным приемам рукопашного боя. Это, естественно, не могло не сказаться на результатах сражения. Первым вышел из боя тот, что был повыше, и, которого звали, если мне не изменяет память, Кхель. Согнувшись в три погибели, он в первые же секунды конфликта осел на землю, судорожно хватая ртом воздух. Второй боец оказался несколько покрепче, но совсем чуть-чуть, он с честью выдержал несколько дополнительных ударов, но, в конце концов, очутился в пыли с мастерски расплющенным в лепешку носом. Взвыв словно раненный зверь, он выхватил откуда-то из темноты оброненное охранником копье и, нацелившись на меня, с отчаянным криком кинулся в наступление. Заметив, что Жорж с Майклом решили прийти мне на помощь, я остановил их окриком.