До меня почти сразу же дошло, что речь идёт о моей сестрице.

- И она - очень важный для меня человек. Но ваше неуёмное любопытство поставило под угрозу её жизнь.

- Прям-таки жизнь! - съязвил я, но уже нутром чуял, что он это всерьез.

- Именно жизнь, - парень не обратил на мой сарказм никакого внимания. - Твоя жизнь, откровенно говоря, меня мало трогает, хочешь ей торговать - торгуй. Но если что-то случится с Крис - я себе не прощу. Особенно сейчас, когда она так беспомощна без своих воспоминаний.

- И вместо того, чтобы помочь ей вспомнить, ты представляешься её именем и говоришь, что знать её не знаешь. Очень, очень полезно! Как тебя звать-то, если не Крис?

- Ник.

Я остановился и пристально посмотрел на парня. Выражение его лица было трудно прочитать, но он, похоже, надо мной издевался.

- Не смешно, - скорчил я самую мерзкую из натянутых улыбок, которую только мог.

- А я не шучу, - ответил парень, но где-то в глубине его глаз, полыхали саркастические искорки. - Меня зовут Николас Солар. Это было так забавно, что вы назвали её именем созвучным с моим, что я решил представится её именем. Ну и понадеялся, вдруг у неё в голове что-нибудь всплывёт.

- То есть, ты знал, что у Николь амнезия, но ничего не сделал? - вся моя симпатия к этому парню, которой итак было-то не очень много, довольно быстро улетучивалась.

- Я, конечно, много чего могу, но вот с памятью - нет. Ей придётся вспоминать всё самостоятельно.

- Понятное дело, что память ты ей не вернёшь! - Поведение этого парня, его самодовольство, его явное нежелание говорить со мной на одном языке, всё это начинало меня изрядно раздражать. - Но ты хотя бы мог рассказать ей, кто она, кто её родители, семья…

На этом мне почему-то пришла в голову мысль, что если Николь узнает о своей прошлой жизни, то захочет к ней вернуться. Почему-то мне этого отчаянно не хотелось. Пусть она прожила у нас совсем немного, но я успел привязаться к этой молчаливой, но искренней девушке.

- У неё нет семьи, - неожиданно оборвал мои пессимистичные мысли Николас. - Её родителей нет в живых, её дом разрушен, так о чём рассказывать? Мы с Крис вместе учимся в очень специфической школе, и живём в общежитии при ней. Так что я был в какой-то степени рад, что сейчас у неё есть семья, поэтому и не слишком торопился сообщать подробности о её прошлой жизни. Но как только она всё вспомнит - ей придётся вернуться в школу.

- Никуда она не вернётся! - отрезал я. - Теперь она член нашей семьи и, если понадобится, мы будем разбираться с её прошлым и этой вашей школой!

- Ты так забавно судишь о том, о чём не имеешь ни малейшего понятия! - засмеялся Ник, и за этот смех мне захотелось дать ему по роже. Но я сдержался. - Она вернётся, даже если вы захотите её запереть и никуда не пускать. Даже если Крис очень захочется остаться - она вернётся. Такая уж у неё судьба. Поэтому амнезия - единственная для неё возможность пожить спокойной жизнью в кругу семьи.

- Что ж за школа у вас такая, что из неё можно сбежать только с амнезией?! - ужаснулся я.

Ник снова рассмеялся. Его смех заставлял меня ёжиться, и я не мог понять, что же мне до сих пор не дало прекратить этот разговор, развернуться и уйти.

- Отличная у нас школа! И никто даже не думает из неё сбегать. Обычно наоборот - переживают, как бы из неё не вылететь. Так что не переживай, Крис в ней учится по собственному желанию, и точно так же самостоятельно в неё вернётся. Главное, чтобы она дожила до этого момента, а поэтому запиши, пожалуйста мой номер телефона и назначь на “горячий” вызов.

Меня обуревали смешанные чувства: с одной стороны неприязнь к этому типу никуда не улетучилась, а с другой - его забота о Николь не могла оставить меня равнодушным. Поэтому я послушно вытащил из кармана телефон и записал номер.

- Звони в любое время, - инструктировал меня Николас, - по любому подозрению, что “дело плохо”. Даже если ситуация тебе кажется безвыходной - всё равно звони. Даже если у тебя всего-лишь смутные подозрения, тоже звони. Лучше всё-таки перебдеть…

- Вот у меня сейчас смутное подозрение, что ты меня каким-то образом крупно подставляешь - можно я позвоню? - решил съехидничать я, но Ник шутки не оценил.

- Подозрения относительно тебя меня никаким образом не касаются. Хоть раз используешь меня чтобы решить свои собственные проблемы - круто об этом пожалеешь.

Я поначалу хотел закипеть праведным гневом, а потом подумал: и вправду, почему совершенно незнакомый мне парень должен ввязываться ради меня в какие-то неприятности? Я видел его во второй раз в жизни, а уже хочу, чтобы он для меня что-то делал? Не слишком ли я борзею?

- Окей, позвоню, когда сестрёнке будет грозить хорошая взбучка от мамы. Сойдёт?

Николас посмотрел на меня пристальным взглядом, но промолчал. Наш разговор каким-то образом зашёл в тупик, повисла неловкая пауза, и я решил, что сейчас как раз самое время ретироваться.”

Маша снова перевела взгляд со страниц на Макса. Тот лежал, глядя в потолок каким-то отвлечённым взглядом, и никак не реагировал на паузу.

- Мне продолжать? - неуверенно спросила девушка, пролистывая тетрадь вперёд.

- Продолжай, - согласился парень. - Давай с того момента, где ты сама остановилась.

Маша долистала тетрать до того места, на котором её чтение было прервано вторжением Макса в спальню. Неуверенно пробежавшись по строчкам, думая откуда лучше начать, девушка снова погрузилась в мир, который против воли затягивал и заставлял переживать события вместе с героями.

“Спускаться в подвал было не то чтобы страшно, но меня съедали нехорошие предчувствия, и только спина Джея, маячившая впереди меня немного успокаивала. К обшарпанным стенам, выкрашенным двадцать лет назад в безумный зелёный, а ныне покрытым слоем грязи пополам с плесенью, было мерзко даже случайно прикасаться. Поэтому я шёл строго по центру, стараясь не задевать плечами это безобразие. Над головой нависал тяжёлый и такой же мерзкий бетонный потолок, заплёванный и оббитый. Впереди светилась тусклая электрическая лампочка, свисавшая прямо с потолка на чудом ещё не оторванной сопле электропровода, вкрученная в патрон, безо всяких плафонов.

- Джей, неужели тот, с кем ты хочешь меня познакомить не может сам выбраться из этого гадюшника? - чуть не споткнувшись об очередную развороченную ступеньку, спросил я.

- Не, он, типа, не ходячий, - глухо ответил мне друг.

Подвальный коридор оканчивался глухой дверью. Немного повозившись с замком, Джей открыл её и сделал жест рукой, приглашая меня войти. Внутри горел тёплый свет, и у меня появилась надежда, что хоть там всё будет не так запущено.

И только зайдя за дверь, я понял, что влип. Внутри горели свечи, а на полу была начерчена какая-то фигня, как в заправском фильме ужасов. Наплевав на свою гордость, я попытался развернуться и выйти, но Джей уже закрыл дверь и своей немаленькой фигурой перегораживал мне путь к отступлению.

- Что здесь за безобразие творится? - зло вопросил я товарища, всё ещё надеясь, что сейчас он скажет, что разыграл меня. Но где-то в глубине души я уже понимал, что розыгрышем тут и не пахнет.

- Ничего особенного, - пожал плечами Джей. - Всего-лишь подготовка к ритуалу. И я хочу чтобы ты принял в нём участие.

- А если я откажусь?! - Если бы ещё час назад мне сказали, что я испугаюсь какой-то оккультной фигни, то я бы рассмеялся этому человеку в лицо, но сейчас, стоя в этом жутком подвале, мне почему-то было не до смеха. Я не верил ни в какие ритуалы, но понимал, что даже если настоящей мистикой здесь и не пахнет, то ничего хорошего в этой комнате произойти не может.

- Ну, на самом деле, я мог бы оглушить тебя и использовать твоё бессознательное тело, но поскольку это чревато побочными эффектами, то я нашёл другой способ заставить тебя участвовать.

И с этими словами Джей отдёрнул занавеску, загораживающую часть комнаты. За шторой стояло кресло, а на кресле в неестественной позе лежала Николь. Я непроизвольно дернулся к креслу, но Джей не дал мне подойти к сестрёнке ни на шаг.