Он находился в небольшом помещении с маленьким окном посредине. Вокруг стояла полная тишина. «Совсем не так это выглядит, как я читал в газетах и журналах о людях, которые пережили клиническую смерть».

Максим закрыл глаза и тут же погрузился в сон.

В следующее пробуждение он увидел рядом с собой человека. Одет он был в чёрную рясу с капюшоном.

«Монах?», – предположил про себя Максим.

– Как ты себя чувствуешь, сын мой? – обратился к нему мужчина.

– Плохо, – ответ Максима был односложным. – Где я?

– Ты в монастыре.

Максим пытался сообразить, какой монастырь и откуда он появился.

– Откуда взялся монастырь? – наконец не выдержал он.

– Он здесь всегда стоял. Правда, какое-то время он не работал.

Сознание Максима не следовало за происходящим:

– Где находится монастырь?

– В Нидерландах.

Максим судорожно пытался сопоставить события.

– И давно я здесь?

– Вот уже как полторы недели.

Максим чувствовал, что теряет силы. Более того он ничего не понимал:

– Расскажите.

Монах поправил рясу, наполнил кружку водой и поднёс ко рту Максима. Максим жадно глотнул.

– После этой ужасной битвы поле было усеяно трупами. Но вам чудом удалось спастись и выжить. Вас привёз какой-то крестьянин на своей телеге и оставил нам истекающего кровью.

Максим попытался ещё раз сопоставить события, но они ускользали от него. Он прикрыл глаза и опять провалился в сон.

Следующий раз Максим, проснувшись, опять увидел рядом с собой монаха, но уже другого. Тот накормил Максима каким-то бульоном. Когда он собрался уходить, Максим попытался схватить его за руку.

– Я долго ещё буду выздоравливать?

– Вы только в начале пути, милорд, – вежливо поклонился монах. – Мы вообще не знали, останетесь ли вы живы.

– У вас есть телефон?

Монах озадаченно посмотрел на Максима.

– Это, наверное, что-то, что у вас есть в Англии? У нас такого нет.

– Какая Англия? – не понял Максим.

– Ну та, которая лежит через пролив. Вы же английский джентльмен? При вас были бумаги, что вас зовут Макс Виксхольм.

Максим недоверчиво смотрел на монаха.

– Вы можете показать мне эти бумаги?

– Конечно, сейчас принесу.

Через несколько минут монах вернулся, неся с собой потёртое письмо. Письмо было от какого-то человека, которого звали Руперт, который действительно писал какому-то Максу Виксхольму. Странно, но письмо было написано от руки, а не напечатано на компьютере.

«Ну всё заигрался в дипломата. Теперь я какой-то английский джентльмен, которого зовут Макс Виксхольм».

Максим ещё раз осмотрелся вокруг, и смутные сомнения появились в его голове.

– Какой сейчас год?

– 1815 от рождества Христова, – не замедлил сообщить монах.

Он посмотрел на удивлённое лицо Максима:

– Может быть в процессе ранения произошла какая-то потеря памяти? – поинтересовался он.

– Похоже на то, – кивнул Максим. – А где меня ранили?

– В битве при Ватерлоо. А где же ещё?

Монах поклонился и исчез.

Максим откинулся на подушки, пытаясь всё осмыслить. Битва при Ватерлоо действительно была в 1815 году в Бельгии, которая раньше входила в состав Нидерландов. Если он англичанин, то значит он был в составе армии Веллингтона. Веллингтон тогда потеснил французов, однако потерял примерно 15 000 человек убитыми или ранеными. Похоже он один из этих 15 000.

И это полностью нарушает его планы. Как он вообще попал сюда? Он должен был быть в другом месте.

Несколько следующих дней не привнесли в душу Максима спокойствия. Тело болело. Рана заживала, но очень медленно. Он метался по кровати, всё ещё пытаясь осознать, почему он был здесь.

Монахи, видя его метания, попросили его исповедоваться и раскрыться. Но Максим не был уверен, что он хочет это делать. Так как в 1815 году его рассказ будет звучать уж слишком странно. За это и на костёр можно попасть. Или в это время уже не сжигали? В любом случае как ненормального могут ещё в лечебницу поместить. А туда Максиму совсем не хотелось.

Дни проходили за днями, выздоровление происходило очень медленно. И вот через месяц, после того, как Максим очнулся, он смог с помощью монахов, покачиваясь, неуверенно сделать несколько шагов по своей келье.

Его довели до окна, и он выглянул в окно. За окном расстилались зелёные просторы и виднелись деревья. Ни одной души вокруг.

«Может быть как современность, так и прошлое. Может меня здесь просто зомбируют для чего-то? Но тогда мне нужно дать им понять, что я им поверил», – подумал про себя Максим.

Он тяжело упал на свою постель. И его опять затянули думы. А думы были о том, что же всё-таки произошло? Монахи говорят, что он сражался на войне. «Да уж так видно сразился, что до сих пор не могу отойти».

Как это и нереально и не казалось, похоже его душа что-то перепутала, и вместо успокоения направилась совсем в другое место на два века назад и даже в другую страну. «Никогда не знаешь, куда тебя приведёт судьба». Максим вспомнил высказывание Овидия, что «души не умирают. Покидая прежнее местопребывание, они живут в других местах, которые вновь принимают их».

Максим долго думал об этом и пришёл к фаталистическому выводу, что наверное его миссия ещё не закончена. И он что-то должен сделать здесь в девятнадцатом веке. Поэтому его душа поселилась в теле этого незнакомого человека, который погиб при Ватерлоо. Но что Максим должен был сделать, он не знал.

«Аня, подожди меня, пожалуйста», – молчаливо попросил он, смежив глаза. – «Я видно должен ещё что-то сделать. А если ты меня чувствуешь, просто будь рядом».

Странно, но после этого Максим почувствовал себя лучше. Как будто его душа смирилась с его новым предназначением.

Восстановление проходило очень медленно. Видно тело этого Макса задело во время Ватерлоо очень сильно.

Были дни, когда даже дышать не было сил, не то, чтобы повернуться. Потом раны стали зарубцовываться, и Максим заставил себя подниматься. Он вспоминал книги и фильмы о людях, которые выжили в тяжелых ситуациях. «Как они совершали подвиги?» – задавался вопросом Максим, – «если так себя плохо чувствовали? Подняться – это уже подвиг!»

Вначале Максим мог ходить, только держась за стенку, от слабости кружилась голова и перед глазами очертания предметов расплывались. Потом начал с простых физических упражнений, типа йоги, которую конечно же монахи не знали. Они с удивлением смотрели за телодвижениями молодого человека.

Максим много спал и всё думал и думал. Думал о том, что было раньше, думал о том, что будет в будущем. Пытался вспомнить из прошлого или более правильно сказать из будущего, как сделать реабилитацию более быстрой и эффективной.

Постепенно менялось и мировоззрение Максима. Он задумался о тех вещах, о которых раньше не думал. Размышлял о явлениях, которые ему не приходили в голову до этого. В современном мире в вечно бегущем режиме такие мысли просто не могли прийти в голову, и Максим вспомнил замечание великих мыслителей прошлого, которые говорили, что у каждого человека в день должно быть хоть полчаса-час времени, когда он может отрешиться от всего и думать, думать и думать. Только так приходит мудрость и понимание.

Через три месяца Максим с помощью монахов с трудом смог выйти на улицу. Свежий воздух взбодрил молодого человека. В душе чего-то шевельнулось. «Ведь жизнь – это прекрасная штука», – пришла Максиму в голову мысль. «В жизни важно не то, что происходит, а как ты воспринимаешь это через свое сознание. Как преобразуются определённые явления через твою голову. Как говорят, хочешь быть счастливым – будь им. А жаловаться на жизнь и плакаться на её неустроенность мы оставим другим. Надо поддерживать оптимистический настрой, а также открыть своё сознание даже тому, что мозг не может понять. Иначе не выжить».

И Максим слабо улыбнулся, вопреки всему и вопреки тем испытаниям, которые его ждали в будущем. Он будет к ним готов, надо только восстановиться.