Шел снег в белесой пустоте,

И дуб сидел, откинув руку,

Как в кресле мраморном Вольтер,

И были мысли злы и гулки,

И палец старческий дрожал,

И наши нервные фигурки

Он презирал

и обожал.

* * *

Идет усталый и немодный,

Идет вдоль берега реки,

О, Человек, о, сгусток моря,

О, море, взятое в тиски

О, сверхвысокие давленья!

В пределах узеньких одежд

Живут прибои и сомненья,

И бесконечность, и мятеж.

И держат тоненькие нервы

Их натиск черный и отвесный.

Его гнетет несоразмерность,

И грустно от несоответствий.

* * *

Ах, риск —

Рискнуть,

Как диск

Метнуть.

Лишь голова

Закружится

И холодком обдаст чуть-чуть.

И все

На свете

Сбудется,

Грите

Наш лес и дол — Московский парк Победы —

Вмещает наши радости и беды

И отражает в четырех прудах.

Отполоскав и отбелив на диво,

Так что и горе выглядит красиво.

Как парус на скрестившихся ветрах.

Деревья наклоняются друг к другу,

И все дорожки движутся по кругу,

На поворотах гравием шурша.

Мы жизнь свою на них перемотаем

И вечера в прогулках скоротаем.

И тополем взойдет моя душа.

* * *

Вот дерево жизни моей

С пучком безобразных корней,

С неловким наклоном ствола

И горестной жаждой крыла.

На дереве жизни моей

Следы отболевших ветвей,

И память его коротка,

Как эти четыре сучка.

ЛЕНИНИГРАД

Как ты омыт, как ты приподнят

На серой медленной волне.

Твои мосты летят, как сходни.

Два сфинкса дремлют на корме.

А мы в каютах, как в квартирах.

Мы чаек возле окон кормим.

Читаем яркий <Атлас мира>,

Шестое наше чувство — море.

НА ОТКРЫТИЕ ПАМЯТНИКА

ЗАЩИТНИКАМ ЛЕНИНГРАДА

Герои-солдаты, герои-солдатки,

Вы насмерть стояли у Средней Рогатки.

У Средней Рогатки. Ни шагу назад.

Вам в спину морозно дышал Ленинград.

Морозно, могильно и непобежденно.

Он каждому здесь доверял поименно.

О, светлая память, седая печаль!

О, женские руки, варившие сталь!

И детское плечико — тоже подмога.

Как смотрит минувшее — гордо и строго.

Герои, врага обратившие вспять.

Склонитесь, знамена, и взвейтесь опять.

Склонитесь и взвейтесь над городом славы,

С Московской заставы до Невской заставы,

Багровым пунктиром кольцо описав.

Сердца ленинградцев — особенный сплав.

Мы правы, мы живы, и солнце в зените,

И павшие — рядом в суровом граните.

* * *

О вьючное слово — верблюдик-двугорбый.

Мыснова, мы снова

В Сахаре и в Гоби.

Все дальше, все тише,

Ни вскрика, ни всплеска.

Ты высказать тщишься

Наивно и дерзко

От века доныне

В безумном терпенье —

Такую пустыню,

Такое смятенье!

* * *

Мы дети параллельных линий,

Домов, что выстроились в ряд.

И лишь туда идут машины,

Куда им палочкой велят.

А мы течем все вдоль да сбоку.

Течем гуськом, наверняка,

Как чудом вдетая в иголку

Иссиня-черная река.

Над нами трубы, трубы, трубы,

Взамен оркестров и знамен.

Их силуэты четки, грубы,

Их дух, их дым не покорен.

Над городом, как вне планеты,

Наотмашь зачеркнув закат.

Дымы восходят, как поэты,

Медлительно и невпопад.

* * *