Опустившись на колени перед Родовым камнем, лежавшем на мраморном алтаре, я возложила на него обе руки.
- Я, Кэтрин Тинтагель, признаю себя наследницей Рода Тинтагель, его кровью и плотью. И принимаю магию рода Тинтагель. Клянусь жить во благо Рода, хранить честь его и способствовать процветанию его. Да будет магия мне свидетелем!
Магия вокруг ощутимо задрожала. В наступившей торжественной тишине прозвучал голос Барбары:
- Свидетельствую!
Я действительно почувствовала, как магия нежно обнимает меня. Все. Все в порядке, и чего я нервничала. Я поднялась на ноги и с улыбкой обернулась к маме. В этот момент магия огромной силы сжала меня и подняла над алтарем. Широко открытыми глазами я видела перед собой полупрозрачную морду огромной кошки с кисточками на ушах. Она смотрела мне в глаза, а ее невидимые когти впивались в мое тело, угрожая разорвать его на части. “Что я сделала не так? В чем я ошиблась? Как мне спастись?” - со скоростью света кружились в голове вопросы. Спустя секунды ко мне пришло понимание, и четкая фраза прозвучала в моей голове. Её я и произнесла:
- Признаю себя наследницей отца своего Всеслава Рысина, его плотью и кровью. И принимаю магию Рода Рысиных. Да будет магия мне свидетелем!
И еще до свидетельства матери почувствовала жаркие объятья, полные любви и какой-то долгожданной радости.
- Свидетельствую! - произнесла наконец мама.
Магия нежно опустила меня на алтарь. Полежав минут десять, я поднялась и уставилась на сидящую на полу Барбару. Посидели, посмотрели друг на друга, синхронно поднялись в гостиную и опустились рядом на диван. Мы обе не знали, что сказать. Помолчали.
Я сидела и думала. Земля-то круглая. Вот Снейпа провела ему во благо, а такого бумеранга себе во благо не ожидала.
- Поздравляю, - севшим голосом прошептала мама. Видимо, пока я над алтарем летала, она умудрилась криком голос сорвать. Правда, я ни звука тогда не слышала.
- Спасибо. Велосипед в силе? - спрашиваю. Надо же мать к жизни вернуть, а лучшей способ вернуть в норму взрослого - глупость ребенка.
- Что? Какой велосипед? - изумленно воззрилась она на меня.
- Ты обещала после обряда купить мне новый велосипед и разрешить гулять без присмотра, в том числе и к Снейпам ездить одной. Сев же по всему городу мотается. Ты обещала!
- Чего уж теперь, хоть на метле летай, только амулеты не снимай.
- Нет, на метле не буду. Неудобно. И вообще, ее надо к Снейпам увезти, все одно в гараже без дела стоит.
- Делай, что хочешь. Пойду прилягу.
Посидев после ухода матери 5 минут, решила пройти посмотреть свой нынешний статус в чистокровном фискале. От этой магической книжицы ничего не скроешь.
Ну вот, так и знала: прямо под мамой Барбарой - Кэтрин Всеслава Тинтагель-Рысина, и рядом линия от меня в сторону моего отца - Всеслава Ярославовича Рысина. Вот, теперь знаю, как дедушку зовут. Прелестно, прелестно! И что дальше? Пойду чаю попью. Все равно ничего не изменишь. Опять же все мне на пользу - объем магии увеличится. Рысины от рода меня отрезать не будут, уж больно магия Рода в меня вцепилась, когда почуяла. Видно я Роду зачем-то нужна. Против магии Рода ни один глава не пойдет. Даже чокнутый Принц и то внука признал негласно - с магией Рода спорить побоялся, могло откатом до смерти шарахнуть. Магия Рода всегда выбирает продолжение рода. Он и Эйлин только изгнал да проклятий навешал. А изгнание - явление социальное, от магии Эйлин никто не отрезал. Правда, английские маги эти понятия путают.
Вечером пришли Снейпы. Празднично поужинали, поздравили меня - подарили рюкзачок с кошачьей мордой (здравствуй, расширение ассортимента). Я сама Тобиасу объясняла, что это и как выглядит, решила - буду с таким рюкзаком в школу ходить. Пусть лучше кошкой дразнят, чем зайцем. Зелья для смены цвета глаз, тоже сама просила: зеленый, карий, фиолетовый - поэкспериментировать мне захотелось. Одна капля, и вуаля!
На следующий день, ровно в полдень, перед нашим домом остановился лимузин. Из него вышли четверо мужчин и уверенной походкой проследовали к нашему дому. Все это я наблюдала в кухонное окно и вот точно знала, кто это к нам приехал. Думала, время еще есть; стратегию переговоров мы с мамой даже не обсуждали.
- Мама, - кричу на весь дом, - отец с родственниками приехал.
- Я открою, поднимись к себе.
“Сейчас,- подумала, - ты их лиц не видела, они тебя одну в блин раскатают, они же как на штурм Берлина идут. Смять врага, забрать трофеи. И вот ни минуты не сомневаюсь, кто тут трофеем работать будет”.
Зазвенел дверной звонок, Барбара открыла дверь.
- Здравствуйте, мисс. Позвольте представиться - Ярослав Славомирович Рысин. Это мои сыновья Вячеслав, Мирослав и Всеслав. Позволите войти, или будем общаться на пороге? - спросил он у Барбары.
- Zdravstvuy dedushka, papa, dyadi. Прошу вас, проходите в гостиную, - отвечаю, становясь рядом с матерью. Мужчины зашли в дом.
Встав напротив, мы стали внимательно, но вежливо друг друга рассматривать. Всех Рысиных можно описать примерно одинаково: высокий, хорошо сложенный мужчина. По осанке и манере двигаться понятно, что к дракам и боям они привыкли, а по глазам - что перед убийством не остановятся.
Все голубоглазые, с прямыми носами, твердой линией рта, волевым подбородком. Одеты похоже, почти одинаково. Удлиненные двубортные пиджаки черного цвета с воротником стойкой. Черные же брюки и туфли. Рубашки разного цвета: у двоих белые, у одного голубая, еще у одного синяя.
Сомнений, что я им родня, - никаких. У меня только форма губ от Барбары. Остальное как под копирку, только женская версия. Зайди кто сейчас в дом, подумает, что это Барбара к нам в гости пришла.
Ярослав Славомирович выглядит лет на 50, остальные около 30. Видно, что отец - самый молодой.
- Что ж, сын, раз мы выяснили, кому обязаны пополнением семьи, представь нам юную мисс, - указывая на Барбару, попросил дед, обращаясь к отцу.
Всеслав посмотрел на маму, и я поняла,что он ее не помнит. Один раз встретиться с девчонкой из бара, которая, возможно, вообще не представилась, а с утра сбежала. Да, маман выглядит в таком свете неблагопристойно. Это я причины знаю. А остальные как на нее посмотрят? Ладно, приду на выручку папе.
- Позвольте представить мою мать: миссис Барбара Керстон, в девичестве Самерс. А я Кэтрин Керстон. Прошу вас, присаживайтесь, господа. Или лучше говорить - товарищи?
- Зови меня дедушка. Какая у вас умная дочь, миссис Керстон. Скажите, как к ней относится мистер Керстон? - спросил дед.
- Любит и балует в меру сил, - ответила мама.
- Есть ли необходимость в его присутствии при проведении нашей беседы?
- Не думаю, что есть нужда отвлекать его от дел.
- Прекрасно. Думаю, вы понимаете, зачем мы здесь? - продолжил беседу дед.
- Хотелось бы услышать вашу версию, чтобы не терзаться догадками.
- Вчера…
- Прошу прощения,- перебила я, - будет уместно применить чары конфиденциальности или иные чары, чтобы не было соблазна случайно разгласить секреты чужого рода. Если вам не трудно, как старший маг, наколдуйте, пожалуйста. Еще раз извините.
- Действительно, - он, махнув рукой, невербально сотворил чары и продолжил.
Вкратце суть такова. На роду Рысиных до моего появления было проклятье - уже 300 лет ни одной девочки в роду не рождалось. Они признают меня и хотят участвовать в моем воспитании, а сначала хотели меня у Барбары просто умыкнуть. Пришлось объяснить им выгоду иметь своего человека в Англии, о котором никто не знает. Информация - наше все. К сожалению, как рынок сбыта мы им не интересны. Но обстановка на острове, политика министерства, ситуация в стране и Хогвартсе их интересуют. Планы Дамблдора, которого они с войны не любят, как пособника Гриндевальда, тоже интересны. В России его считают виновным в смерти многих русских магов. То, что он в последний момент выпутался и умудрился себя героем объявить, вообще считают хитрым ходом, доверия не внушающим. За голову этого шмеля в России многие готовы не только заплатить, но и секретами рода поделиться. Вот он и сидит в Хогвартсе, брюшко свое бережет. Наш род, слава Макоши, от козней Дамблдора не пострадал. Но роду на пользу владение информацией, которой мудрый деда распорядится, упрочив свои позиции. Барбара выдала им историю рода Тинтагель, сбъяснила причину связи с Всеславом и рассказала о вчерашнем обряде.
