— Тогда не проси меня сделать то, что не сделал бы сам.

Он открыл дверь, и стоящий на крыльце агент тут же повернулся, перегородив дорогу. Как и два других агента, он был одет в костюм, но выглядел намного больше.

— Прошу Вас остаться в доме, сэр.

Трентон посмотрел на агента, а затем глянул назад через мое плечо. Я повернулась и увидела Трэвиса в конце коридора.

— Что это за хрень? — Спросил Трентон.

— Это агент Блевинс, — самодовольно ответил Трэвис.

— Почему ты спрашиваешь его? — Спросил Шепли. — Трэвис знает так же мало, как и мы.

Брови Трентона сошлись на переносице, и он поднял руку, указывая четырьмя пальцами на Трэвиса.

— Он знает имена их всех. Вот ты знаешь имена всех, кто работает в ФБР, Шеп? Потому что я чертовски уверен, что нет.

— Что ты хочешь сказать? — Спросил Шепли.

Лицо Трентона скривилось в отвращении, но он хотя бы отошел от двери.

— Не знаю. Я не знаю, что за чертовщина происходит, но знаю, что он в курсе всего этого. — Он указал на Трэвиса.

Мы с Шепли переглянулись. Все катилось в тартарары.

— Я поеду с тобой, — сказал Шепли.

— Шеп! — Сказала я. — Ты никуда не поедешь! — Я повернулась к Трентону. — Вам сказали не выходить из дома, но ты все равно отвез ее туда.

— Ей надо работать, чтобы выпустить пар, Мерик. Ты это знаешь, — начал объяснять Трентон. — У нее был тяжелый день, и я просто пытался...

— Мы должны все делать правильно, Трент, — Ответила я. — Они просто пытаются удержать нас всех в безопасности. Почему ты так усложняешь им работу?

Трентон сник:

— Говоришь, прямо как мама.

— Я знаю, ты хочешь ее забрать, чтобы она чувствовала себя в безопасности, но нам нужно побеспокоиться о том, чтобы мы все действительно были защищены. Больше никаких споров. Хватит выплескивать свой мэддоксовский мужской шовинизм. Агент Перкинс заберет Кэми, а ты будешь слушаться, пока мы во всем не разберемся.

Агент Перкинс звякнул ключами, и агент Блевинс шагнул в сторону, чтобы пропустить его. Дверь закрылась, и Трентон протопал мимо нас наверх по лестнице. Шепли последовал за ним.

Я вернулась в гостиную, где стояли Трэвис с Эбби. Когда я оказалась в пределах слышимости, они перестали перешептываться.

— Отличная работа, — сказала она, похлопывая меня по плечу. Я отстранилась. Моя реакция поразила ее. — О, прости. Я не имела в виду...

— Что ты мне не договариваешь? — Спросила я.

Эбби взглянула на Трэвиса.

— Не смотри на него, — огрызнулась я. — Я спрашиваю тебя, свою лучшую подругу. Свою невестку.

— Мерик, — начала она.

Я приподняла бровь.

— Тщательней подбирай слова, Эбби. Мои дети скрываются в этом доме от какого-то неизвестного нападавшего, и если ты знаешь, почему, то лучше тебе рассказать мне.

— Я... — Начала Эбби, но поморщилась. Она дотронулась до своего живота.

— О, хватит, — сказала я. — Даже не пытайся.

Она выдохнула, а затем потянулась к Трэвису, и он поддержал ее.

— Серьезно? — Спросила я. — Ты разыграешь схватки, лишь бы не рассказывать мне правду?

— Они у нее уже несколько недель, — сказал Трэвис.

Я скрестила руки.

— Ты мне это не рассказывай.

Она выпрямилась и кивнула мужу, давай понять, что все закончилось.

— Ну? — Сказала я.

— Мерик, не сейчас. Эбби надо подняться наверх и отдохнуть. Ей сейчас не нужен лишний стресс.

Я закатила глаза.

— О, пожалуйста. Я родила три огромных мальчика Мэддокса. С каждым мучилась не меньше сорока восьми часов, и все они весили больше четырех килограмм. Я поехала рожать Эмерсона только после того, как забрала Эзру с двухчасовой бейсбольной тренировки. Она не первая женщина, у которой схватки.

— Америка! — Сказал Шепли из-за моей спины.

Я скрестила руки, не собираясь сдаваться.

— Правду. Прямо сейчас.

Трентон вернулся с извиняющимся выражением лица.

— Простите, ребят. Я...

В этот момент из-под халата Эбби хлынула вода.

— О. Моя. Ланта [1] , — сказала Эбби, глядя вниз.

[1] «О, моя Ланта» — выражение из телевизионной рекламы, один из вариантов замены обычного восклицания «О, мой Бог».

Секунду мы все стояли в замешательстве. Вторым отреагировал Трэвис.

— Это у тебя? — Он слегка приподнял ее халат и затем взглянул на нее, широко раскрыв глаза. — У тебя только что отошли воды?

Она кивнула.

— О, дерьмо, — сказал Трэвис.

— Думаю, теперь мы можем выйти отсюда, — невозмутимо сказал Трентон.

Я дала ему подзатыльник.

— Ауч! — Воскликнул Трентон, потирая затылок. — Что я такого сказал?

— У нас всего два агента, — сказал Трэвис Эбби.

Она тяжело задышала, сосредоточившись на новых, более сильных схватках. Я по опыту знала: те схватки, что наступают после отхода вод, в десятки раз хуже.

— Нам нужно, чтобы кто-то сюда приехал, — сказала я.

— Нет, — простонала Эбби. — Мне нужны обезболивающие. Я хочу их. Много, очень много обезболивающих.

— Тогда что нам делать? — Спросила я.

— Возьмите полотенце и уложите меня на диван, пока решаете это, — ответила Эбби сквозь зубы.

Я побежала за полотенцем, а Трэвис взял ее на руки и отнес к дивану.

— Дерьмо. Вот дерьмо ! — Воскликнула Эбби, после чего из нее вырвались демонические звуки, звучащие так, будто она была диким котом, собиравшимся воевать за свою территорию.

Я сложила полотенце и положила его на диван, после чего Трэвис осторожно опустил ее на подушки. Он встал на колени перед ней.

— Если я заберу тебя, у них останется только агент Блевинс, пока не приедет подмога, а на это может потребоваться время.

— Есть еще двое, — сказала Эбби. Ее лицо покраснело, и она сосредоточилась на том, чтобы вдыхать через нос и выдыхать через рот. Ее глаза наполнились слезами. — Это слишком рано, Трэв.

— Что мне сделать, детка? — Спросил он.

— Нам всем нужно ехать, — ответила она, когда схватки наконец утихли.

Он кивнул и указал на меня.

— Америка, собери детей. Трентон, на тебе папа. Шепли, подготовь машины. Нам понадобится много места для всех. Скажи Блевинсу приготовиться к сопровождению и быть начеку.

— Понял, — ответил Шепли, бросаясь к крючкам, чтобы забрать нужные связки ключей.

Я ринулась наверх и забежала сначала в комнату Трэвиса и Эбби.

— Эй, — сказала я тихим голосом, поглаживая близнецов по спинам. — Джеймс. Джесс. Это тетя Мерик. Мне нужно, чтобы вы проснулись. Мы едем в больницу. Мама рожает.

— Что? — Сказала Джессика, садясь. Она протерла глаза, после чего ткнула Джеймса, и он тоже сел.

— Давайте, дети. Мне нужно, чтобы вы обулись и спустились вниз.

— Прямо сейчас? — Спросил Джеймс. — Сколько времени?

— Середина ночи. Но мама рожает, и нам всем надо ехать.

— Правда? — Сказала Джессика, выбираясь из своей самодельной кровати на полу. Она уже надевала туфли, когда я направилась в следующую комнату.

— Правда. Через две минуты будьте, пожалуйста, внизу! — Сказала я, торопясь в комнату, где спала Оливия.

— Оливия? — Сказала я, зажигая свет. Я села на рядом стоящую односпальную кровать. — Оливия, дорогая, тебе нужно проснуться.

— Все в порядке? — Спросила она, потирая глаза с размазанной тушью вокруг них.

— Мы едем в больницу. Эбби рожает.

— Но ведь еще рано, верно?

— Верно, — ответила я. — Рано, поэтому надо ехать прямо сейчас. Мы все должны быть вместе, поэтому, пожалуйста, собирайся.

Она встала и, спотыкаясь, начала ходить по комнате и одеваться, а я бросилась в соседнюю комнату.

— Мальчики? — Тихо сказала я. Эмерсон сел, потер глаза, а затем прыгнул на своих братьев. Они начали бороться. — Стоп. Прекратите немедленно! — Рявкнула я.

Они замерли.

— Тетя Эбби рожает. Мы едем в больницу. Натягивайте обувь и бегом вниз.

— Прямо в пижамах? — Спросил Эзра.

— Да, — ответила я. Я стала искать сандалии Эмерсона, и нашла их под подушкой. Всего на полсекунды задумавшись, что они там делают, я продолжила выполнять свою задачу сбора всех детей.