Annotation
Маленький рассказ о таком разном новогоднем волшебстве
Волгина Алёна
Волгина Алёна
Найти Астру
- Можно, я у вас это оставлю?
Наташа - студентка, по вечерам работавшая официанткой в маленьком кафе - отвлеклась от сервировки двух подносов и обернулась на голос. Перед ней стоял мальчик в пуховой куртке, на шее - теплый шарф, вероятно, навязанный настойчивой мамой или бабушкой, в руках - пачка печатных объявлений. А глаза грустные-грустные. Бросив взгляд на объявления, Наташа успела разобрать верхнюю строчку, набранную крупным шрифтом: "Пропала собака..."
- У нас собака вчера потерялась в этом районе, - сказал мальчик. - Она молодая еще, нервная. Если кто-нибудь ее увидит, пусть звонит мне в любое время. Можно, я оставлю у вас объявления?
- На витрине я не могу их развесить, извини.
На витринах за стеклом сверкали яркими боками апельсины и яблоки для соков, красовались на блюдах богато украшенные торты, в отдельной вазочке лежали цветные макаруны... Торты были настоящие, а макаруны - муляж. Настоящие кончились вчера, а сегодня она забыла их заказать! Наташа схватилась за телефон. Пробегавшая мимо другая официантка, Катя, скороговоркой выпалила: "Двенадцатый столик сахар просит, у нас есть?" Наташа быстро протянула ей полную сахарницу-грушу с дозатором. Мальчик все не уходил:
- Я на столах их оставлю. Вставлю в те штуки. Можно?
На каждом столике в пластиковом держателе стояло меню и цветастые флаеры с сезонными предложениями: горячий глинтвейн, сто сортов фруктового чая, только у нас! В каждом кафе были такие.
- Делай, что хочешь, - отмахнулась Наташа, отыскивая в телефонных контактах нужный номер.
Телефон зазвонил сам.
- Натуль, в "Звезде" столик на троих стоит трешку, а в "Подвале" - полтос, но зато там музыка лучше, а...
Наташа отодвинула трубку от уха. До Нового Года оставалась неделя, и вопрос о том, как его встречать, уже не просто стоял ребром, а прямо-таки висел в воздухе гигантским сверкающим вопросительным знаком. У нее имелось два варианта: либо дома с родителями, либо с двумя закадычными подружками в клубе. Наташа представила, как она встречает утро первого января, сидя в своей комнате, под храп тети Риты из гостиной, от которого мелко дрожит елка, смотрит в окно на тихую медленно светлеющую улицу и мечтает о несбыточном. Неплохо, но как-то невыразимо печально.
- Лесь, я за "Звезду", так как мне оттуда добираться проще. Но если вы с Леной хотите в "Подвал"...
Трубка выплеснула еще один возбужденный монолог. Наташа тихонько вздохнула. Встречать Новый Год в клубе - это значит просидеть всю ночь за столиком при параде, изображая независимую принцессу, так как для амплуа звезды танцпола ей не хватало самоуверенности. Иногда ее посещало смутное опасение, что обе ее подружки "закадычными" были только друг для друга, а Наташа у них проходила скорее как "удобная" подруга. Например, на нее всегда можно было оставить свои сумочки, когда отплясываешь с очередным кавалером.
В кафе появился новый посетитель, и Наташа поспешила закончить разговор. Обычно в этот час было малолюдно, но сейчас, перед праздниками, наступило горячее время. Их маленькое кафе располагалось на первом этаже крупного торгового центра рядом с красивым стеклянно-мраморным холлом, в центре которого возвышался настоящий фонтан. Ребятня от него была в полном восторге. Правда, сейчас фонтан затмила елка, возле которой важно прохаживался Дед Мороз. Стайка детишек послушно ловила каждое его слово, из динамиков лилась музыка.
- С самого утра у них одно представление за другим, - сидящая за кассой Анжела горестно закатила глаза. - Моя голова сейчас лопнет.
За неделю до праздников магазины атаковали стаи леммингов-покупателей в поисках подарков. Оба эскалатора были битком забиты народом, все ехали с пакетами и нарядными коробками. Над чередой голов в шапках важно плыла вниз блестящая серебряная елка, которую новый счастливый владелец старался защитить от толпы. К упаковочной секции выстроилась очередь. Измученные покупками люди потом падали в кафе, чтобы успокоить нервы чашечкой ароматного кофе. Выручка в эти дни всегда была бешеная, но крутиться приходилось так, что присесть было некогда. Наташа с блокнотом в руках подошла к очередному посетителю:
- Вам как обычно? - этого человека она помнила, он часто к ним заглядывал. Седоволосый, с кожаным портфелем, в длинном пальто и круглых очках, он был похож на профессора. Заказывал всегда одно и то же: чашку капучино и бутерброды с ветчиной и сыром. Садился, доставал из портфеля синюю папку для документов и что-то читал. Сидел всегда ровно полчаса.
- Да-да. Можно, я возьму это? - "профессор" кивнул на держатель. Там торчало знакомое объявление. Наташа скользнула взглядом по другим столикам - мальчишка не обошел вниманием ни один.
"Пропала собака!!! Дворняжка, рыжая с черными пятнами, одно ухо черное, глаза карие, отзывается на кличку Астра". Ниже был указан адрес и - крупными цифрами -телефон.
- Конечно, - она отошла обратно к стойке. Засмотревшись, чуть не столкнулась с еще одной официанткой, Маринкой.
- Слушай, а Анжела ругаться не будет? - шепнула та, кивнув на объявления.
- Ничего.
- Объявления! Кто их сейчас читает? - хмыкнула Маринка, ставя на стол поднос со стопками грязных чашек и доставая смартфон. - В сеть запостить надо.
Она положила листочек на стол и нацелилась на него камерой телефона.
- О, давай, - отозвалась Катя. - Я потом сделаю репост.
Случайный человек легко мог перепутать этих двух девчонок. Марина с Катей были похожи, как Зита и Гита из старого индийского фильма. Или как сестры Олсен. Обе невысокие, стройные, с осветленными волосами до плеч и глянцевыми ухоженными ногтями. И всегда, если их руки не были заняты подносами, в их пальчиках мелькал смартфон. Обе просто жить не могли без социальных сетей и прочих инстаграмов.
Всего в кафе трудились пять женщин. Кроме "сестер Олсен" и Наташи была еще Анжела, царица кассового аппарата, и тетя Нина, гремевшая тарелками в подсобке и вечно что-то ворчавшая себе под нос. Умеренная ворчливость была ее обычным базовым состоянием, из которого она иногда выбиралась под впечатлением какого-то эмоционального момента, но потом неизменно возвращалась обратно. Зато тетя Нина всегда разрешала девчонкам из соседних секций пользоваться микроволновкой, чтобы подогреть прихваченный из дома нехитрый обед. Микроволновку девушки между собой прозвали Барашем из-за надписи "microwave oven" на белом боку.
Наташа поставила на поднос чашку кофе с пышной пенкой и блюдечко с горячими бутербродами. От запахов еды даже голова закружилась. Обычно она успевала перекусить между институтом и работой, но сегодня наплыв посетителей лишил ее этой возможности. А в сумке ее дожидались две слойки с беконом! Ничего же не случится, если она спрячется в подсобке на пять минут?
Однако не успела она вернуться за стойку, как снова зазвонил телефон. На экране высветился мамин номер. Наташа вздохнула: опять, наверное, какое-нибудь поручение от тети Риты. Как наяву послышался мамин голос: "Ну, ты же работаешь в магазине..."
Тетя Рита, мамина сестра, жила в пригородном поселке и каждый Новый Год наведывалась к ним в гости, как она говорила, "чтобы окультуриться". Приобщение к культуре выражалось в непрерывном поедании шоколадных конфет прямо из коробки, сидя перед телевизором. Два года назад папа подарил любимой свояченице на день рождения точно такой же телевизор. Не помогло. Более явно намекнуть на нежелательность визитов тете Рите не решился даже папа. Наташа шутила, что дамы вроде ее тетки были достойны упоминания в географических атласах. Их моральная сила могла двигать горы. Так что каждый год хмурый папа отправлялся встречать родственницу на автовокзал, и тетя Рита снова появлялась в их квартире с тазиком "селедки под шубой". Даже мебель как-то съеживалась под тетиным критическим взглядом, нервно позванивал хрусталь в стареньком мамином серванте.
