Не осталось никаких чувств. Удар, боль, бросок и снова удар. Снова собрать силы для рывка, нельзя сдаваться боли, не сейчас! Вперед! Захват, удар! Бросок! Боль...

Нынешний противник был гораздо выносливее меня. К тому же это мой четвертый бой. Мысли проносились как ракеты, безрезультатно пытаясь нащупать в слабые места, чувствовал, что заканчивается запас энергии. Колено, грудь, пах...

Удар... Не попал, а меня задело. Глаза застилал пот, во рту кровь. Упал на колени.

Нельзя проиграть. Косилин предупреждал, за проигрыш - расплата.

Собрал силы, сделал рывок - удар! Да! У меня вышло! Теперь, когда силы оставляют его, сделал серию ударов: нос, горло, живот. Я чувствовал запах его страха, он обессилен. Толчок, удар, и вот - он распростерт на полу.

Я поднял глаза на толпу, ничего не видя, демонстрирую силу и выдержку. Медленно повернулся вокруг себя, ища глазами Косого. Он медлил, его взгляд скользит по мне, наконец, поднял вверх большой палец. Я едва удержался на ногах. Победа... Он засчитал победу!

Свет софитов слепил глаза. Не позволяя себе расслабиться, я направился к столбу над ареной. Свет следовал за мной. Зубами рванул веревку, Косой любит театральные жесты, он это оценил. Схватил на руки свою награду и, забросив на плечо, удалился с арены с победным рыком, совершив напоследок круг победителя. Только после ухода из поля зрения толпы, я позволил себе расслабиться и опустился на пол.

Аккуратно сняв с плеча свою добычу, я посадил ее рядом с собой, и тихонько сказал:

- Теперь все хорошо, родная - все кончено...

Только сейчас моя храбрая девочка позволила себе упустить слезинку. Я нежно стер ее пальцем и ласково провел губами по нежной шее.

- Развяжи меня, - хриплым голосом попросила меня любимая.

В моей жизни случалось много всего, но это не могло меня подготовить к решающему бою. Там, где будет решаться моя судьба, а также судьбы дорогих мне людей. Именно в этот момент я держал в руках свое сокровище, понимая, случись что с ней - мне не жить.

Дрожащими пальцами я развязывал веревки. На нежных запястьях образовались синяки. Целуя поочередно то одну руку, то другую, я успокаивал ее нежными словами. Хотя сам не верил в то, что говорил. Не все еще завершено, еще со многим надо разобраться. Но одно я знал точно, Лерка не пострадает! Я прикрою ее своим телом! Я вытащу ее ценой собственной жизни! Чего бы это мне не стоило!

Разве у меня был выбор?

- Начинайте, - тихо сказал я. Видя вопросительный взгляд, я только сильнее прижал девушку к своему плечу. Затем нежно опустил на каменный пол и накрыл ее своим телом.

Убегая от себя.

История моей жизни - это череда взлетов и падений, причем последних гораздо больше. Единственным лучом света в моей жизни, всегда была моя сестренка - Аня. Мой маленький, темноволосый ангел. Ради нее я мог пойти на смерть, если бы это хоть как то ей помогло.

После гибели наших родителей, мы остались совершенно одни. Мне едва исполнилось восемнадцать, а Анне всего пятнадцать, добавьте к этому врожденный порок сердца и катастрофическую нехватку средств. Если вспомнить сложности с социальной службой из-за несовершеннолетней сестры на попечении брата, то получится полная картина нашего существования в последние годы.

Впервые полгода, мы истратили почти все сбережения родителей, да и те были слишком скромными. Я метался в поисках работы, брался за все, что предлагали, был грузчиком, уборщиком, официантом. Но этих денег едва хватало на пропитание, а нужно было еще содержать дом и оплачивать больничные счета. Об институте речи уже не шло.

Болезнь Анюты прогрессировала. Врачи называли все новые и новые препараты, предлагали новые методы лечения, но все было зря. Доктор, лечащий сестру, порекомендовал обратиться к его сокурснику, Карлову - светочу современной хирургии. Он местный светила и только на него была последняя надежда. Практиковал этот доктор в Москве. Мы с Аней решили уехать из нашего маленького городка, и, я подумал, почему бы не в Москву?!

Продав наш дом, это не заняло много времени, мы уехали в город новых возможностей.

Этот город покорил меня с первого взгляда. Все такое огромное, а ты как песчинка в море, но в то же время часть всего этого великолепия.

Маленькая квартирка, которую мы нашли, была двухкомнатной, гостиная была совмещена с кухней. Очень милая и недорогая. Первое условие нравилось Ане, второе мне. Анюта разместилась в спальне, я - в гостиной. Чтобы сестра не грустила, мы накупили всякой мишуры, для украшения нашего скромного жилища. Через пару дней наш дом было не узнать, сестренка постаралась. Навела лоск на каждый уголок. Яркие шторки, картинки и резные вазочки, превратили нашу маленькую квартиру - в благоприятное для нас жилище.

Как ни странно, этот город привлек нас. Анюте нравилось разглядывать витрины на просторах великолепных московских улочек, у этой девочки всегда была склонность к красивым вещам. А я, недалеко от дома, нашел неплохую работу, в маленькой кофейне. Все шло неплохо, мы привыкали к новой жизни, знакомились с новыми людьми. Но пора было подумать о враче.

Карлов принимал в частной клинике. Мы, наконец, записались на прием к доктору. Он действительно был лучший, и мы с нетерпением ждали его решения. Именно Карлов, осмотрев Анюту, вынес приговор: операция максимум через год, иначе это будет бесполезно.

Жизнь не всегда состоит только из радостей: белая полоса, затем черная...

У меня же жизнь состояла только из черных пятен с редкими серыми разводами. Не успев привыкнуть к новой жизни, судьба снова посылает нам испытания.

- Макс, мы выберемся? - спросила Анечка, выйдя из кабинета врача.

- Ты спрашиваешь или утверждаешь? - улыбнулся я сестре, и приобнял ее за плечи.

- Не знаю... - помолчав, она добавила, - просто мне страшно и, видя твои мучения, мне становиться больно, что ты так мучаешься со мной. Если бы не я, ты бы поступил в универ...

- Эй, остановись, - перебил я ее, - мы тебя вылечим, и я не хочу в универ. И, самое важное, ты моя сестра, я тебя люблю. Не хочу от тебя слышать таких разговоров! Твоя главная задача - выздороветь, а для этого тебе нужно беречь нервы.

Выйдя из больницы, мы отправились в парк. Настроения не было, а Анька трещала без умолку, пытаясь отвлечь меня. Я не мог этого переносить. Ведь я не в состоянии спасти сестру, если с ней что-то случиться, это будет на моей совести. Я мужчина, поэтому обязан заботиться о ней. К тому же у меня есть только она.

Мне надо было подумать.

Я отправил сестру домой, только чтобы она не видела моего состояния. Я был растерян и зол, меня бросало то в жар то в холод, перед глазами темная пелена. Нужно было попытаться взять себя в руки, побороть своих демонов, ради сестренки. Ей нужно быть сильной, чтобы все это пережить, а мне нужно найти денег, во чтобы то, не стало.

Прогуливаясь по парку, я прокручивал в голове все варианты, откуда можно взять деньги. На ум приходил лишь криминал. Возможно, я мог бы взять кредит в банке, но кто мне - официанту, его даст. Заложить тоже нечего. Снова возвращаемся к воровству - нет, к этому я не готов.

Так ничего не решив, я не спеша прогуливался по парку.

Увидев у уличного торговца булочки, я решил купить несколько для Анюты, она такая сладкоежка, никогда не откажется от пирогов и шоколадок. Так, переваривая свои невеселые мысли, я шел по парку. Послышался шум, где то на заднем плане, который не произвел на меня впечатления, и вот я оказался лежащим на снегу с раскинутыми по бокам руками, а большой пес, передними лапами придерживал меня в положении лежа и вырывал пакет с булочками из моих рук.