- Спокойно. - Произнес Рихан сосредоточенно разглядывая названную дочь. - Это не Кузуноха.

- Что? - А вот сейчас во взгляде Кубинаси отразилось настоящий шок.

- Ха-ха-ха. - Прогремел веселый смех Нурарихена.

Даже не ожидавшие его появления бойцы и бровью не повели при появлении главнокомандующего всех йокай. Право слово, неожиданное появление Нурарихена вполне ожидаемо, как бы глупо это не звучало. Появляться неожиданно это неотъемлемая часть его стиля, к которому привыкли уже все члены клана Нура.

- Отец, ты понимаешь, что происходит? - Спросил Рихан.

- Хе-хе, уж больше тебя, сынок. - Ответил старик, разглядывая девушку с неожиданным злорадством во взгляде.

Подавленная многократно превосходящей йоки сразу нескольких могущественных аякаси, Керрия не могла даже пошевелить. Она недоумевала и не могла поверить своим глазам и ушам. Неужели меня предали - думала она. И, уже отчаявшись, удивленно подняла взгляд на Нурарихена, что развеял сковывающую ее силу и, подойдя, нежно погладил девочку по голове.

- Порадовала старика, внучка. - Улыбнулся он.

И это был первый раз, когда Нурарихен назвал ее так, признавая родство.

Воины клана отступили, скрыв свою йоки, превращаясь в знакомых девочке добрых старших братьев. И сестру, Кедзере тоже была тут, как и всегда, рядом с Кубинаси.

- Отец, объяснишь? - Уже не так напряженно спросил Рихан, убирая меч в ножны.

- Все просто. - Ухмыльнулся Нурарихен. - Хогоромо Кицунэ обитала в этом теле некоторое время и, когда мы ее изгнали, девочка отхватила себе пару хвостов.

- Значит...

- Это все та же наша малышка Керрия-тян, только пробудившая в себе силу йокай. А наш заклятый враг стал слабее на четыре хвоста, ха-ха-ха...

Слыша слова дедушки, Керрия не могла поверить в то, что слышала своими ушами. Это было невероятно. Хотя, как и вся ее жизнь...

Она помнила как попала в клан Нура. Это случилось в тот миг, когда ее руку с занесенным для удара мечом перехватил ее отец. Девочка ни на секунду не забывала тот миг, когда клинок Рихана прошел сквозь нее. Тогда ей показалось, что она уже мертва, но, тьма не забирала ее душу. А опустив взгляд, она не увидела крови и даже раны. Светящийся клинок обжигал, но не ранил. В тот момент ей вдруг стало легче дышать и с души словно спали невидимые цепи. Мир обрел краски, а разум прояснился. Как позже объяснил отец, его духовный меч не вредит людям, но смертельно ранит злых духов. Именно такого духа он изгнал из девочки.

С тех пор для нее и началась жизнь. Потому что ранее у нее не было ничего, она родилась в тот момент, когда перестала быть одержимой, хотя ее тело уже и выросло на семь лет. Она словно вырвалась из черного вязкого болота, окруженная отвратительной нечистью и оказалась в сказочном дворце. И, пусть тут тоже были йокай, но они были не отвратительными монстрами, а заботливым старшими братьями и сестрами.

Керрия помнила, как отец представил ее своему сыну. При первом взгляде он ей не понравился. Точнее, ей не нравился уже тот факт, что у отца уже есть сын, которого он, наверняка, действительно любит и который для него гораздо важнее, чем она. Но, светловолосый мальчик, так похожий на своего отца, как он мог выглядеть будучи ребенком, только с белыми волосами, сразу же признал ее как сестру. И, настойчиво и беспардонно ворвавшись в ее сердце, он обосновался там на правах полноправного хозяина. Он всегда присматривал за ней, даже когда она не видела его, все равно, чувствовала, что братик где-то рядом. Точнее, он как раз и пытался держаться на расстоянии и присматривать за ней, не показываясь на глаза, что бы, не смущать девочку. Керрию глубоко тронула такая осторожная забота. Брат не навязывал ей свое общество, но внимательно следил, что бы никто не смел обижать ее.

Керрия может вспомнить много таких случаев, когда брат совершенно неожиданно для всех появлялся, что бы защитить ее.

Один раз на прогулке она потерялась в парке и ища родителей, нашла вместо них диких собак. Испуганная девочка тогда даже не подумала убегать, так как всем своим телом чувствовала, что не пробежит и метра, как будет искусана злыми собаками. Но, когда звери начали окружать ее, прямо перед ней из воздуха соткался ее брат и одним словом "прочь" прогнал дворняг.

А потом, когда она снова оказалась одна, на нее напал монстр. Страшный йокай пронзительно визжал и размахивал длинными когтями. И тогда брат снова появился и прогнал демона! Правда, тогда он удивился, что это монстр напал на девочку, будто думал, что все было наоборот. Неужели, уже тогда брат знал о скрытой силе, что спала в ней? И поэтому Рикуо был разочарован, что его сестра не смогла защититься сама.

И потом, уже в человеческой школе, Рикуо всегда оберегал свою сестру, не позволяя другим детям обзываться на нее. И, более того, даже учителя, ругая девочку за ошибки, тут же подвергались громкому осуждению Рикуо.

Вот так, постепенно, Керрия поняла, что влюбилась по уши. Тем более, такой родной и любимый мальчик, будучи братом, был другой крови. То, что в ней течет не кровь отца и матери, не мешало девочка называть их своими родителями, ведь эта женщина и мужчина заботились о ней как о своей дочери. Хоть отец и говорил, что она действительно его дочь от первой жены, Керрия, снисходительно улыбаясь, делала вид, что верит ему. Но, ведь она не настолько глупая, что бы поверить в эти сказки. И считая себя довольно умной, осознав свои чувства, девочка сразу начала думать о том, как получить братика себе. И, тут же она обнаружила врага! Цурара, что постоянно вертится рядом с ее братиком. Ей было завидно смотреть на то, как ее брат улыбается, глядя на эту противную девчонку. Ей он улыбается не так! Совсем не так!

Обрушившиеся на Керрию воспоминания оказались слишком яркими и сильными. Ее словно придавило тяжестью прожитой жизни и, опав на землю, словно сорванный с дерева лист, она потеряла сознание.

Выпив уже не первую чарку сакэ, Нурарихен придавался не самым приятным воспоминаниям. Его сын, взяв с собой верных телохранителей, понесся на всех порах в Киото. Глупый ребенок не поверил своему старому отцу. Решил лично во всем удостовериться. Но, для Нурарихена все было проще. Он прекрасно видел, что в девочке нет духа ненавистной лисицы. И, тот факт, что принятая в клан девочка нанесла столь серьезный урон его заклятому врагу, наполнял душу старика немного злой радостью. Проклятие лисы отняло у него силы и принесло столько несчастий уже его сыну Рихану. А теперь, глядя на внука и как он привязывается к дочке Сэцуры, старик начинает чувствовать подступающее отчаяние. Ведь теперь это несчастье может постигнуть и его внука. Но, невероятная для его возраста сила заставляет старика надеяться, что Рикуо сможет разрушить это проклятие своей собственной силой.

От всех этих событий с уходом внука и пробуждением Керрии, нахлынули воспоминания, от которых разболелись старые раны.

- Еще, дедушка? - Вежливо спросила Вакана.

- Давай. - Кивнул старки, протянув опустевшую чашу.

Глядя на жену сына, дед чувствовал все усиливающуюся боль в душе. Неужели его внуку так же, как и его сыну, придется отказаться от своей любви, ради человеческой женщины, способной дать ему наследника. Проклятие лисы не даст потомкам Нурарихена завести общих детей с другими йокай. Только люди и постепенно, из поколения в поколение, его кровь должна была слабеть в потомках. До тех пор, пока наследие Нурарихена не исчезнет вовсе. Проклятие, растянутое на тысячи лет.

Хотя...

Старик весело оскалился.

Глядя на его внука, просто язык не поворачивается заявить, что его кровь в потомках слабеет. А девочки сильно к нему привязались. Даже сам Нурарихен не ожидал, что дочка Сэцуры и Керрия так самоотверженно бросятся в бой, даже чувствуя превосходство врага в силе. Пусть они девочки, но их сердца храбрее чем у некоторых мужчин.

Надо, кстати, будет объяснить им все произошедшее, что бы не так сильно волновались о Рику.