"К Бримиру, славному гиганту,

смиренный Мирдрид, чародей

Амбросия из Тринованта,

к Безжалостной Земле людей,

прибывших Бурь Унылых Морем

с вождем Рагнвальдом во главе,

чтоб поклониться - на просторе

вверху и снизу в синеве,

столь чуждо кривде и лукавству,

каким болеет род людской,

бушующему государству

деревьев, дружных меж собой,

благополучия драккара

с плеч переслав заботы вес,

привет свой шлет! Бримира лес

да не изведает пожара!

Пусть будет здрав Бримир!"

(Конец.)

засим советник короля заспешил прощаться, от души пожелав путешественнику и команде доброго пути и, вот, тут лишь Рагнвальд Скороход, надо отдать должное выдержке оного, выслушавший с глубочайшей почтительностью и чрезвычайным вниманием Мирдрида от первого слова до последнего, сообщил советнику короля, что "камень", каковым оный в возмущении как бы весьма поучительно запустил в баклана, вполне правомерно попеняв Рагнвальду за эгоизм, в действительности был морским компасом, каковым Рагнвальд придавил кое-какие отыскавшиеся карты некоторых островов архипелага, испрошенные оным для срисовывания на рабочие пергаменты в архивах Бьорнландской библиотеки имени Торвальда Скалопрыга, и, вот, как бы немудрено Мирдриду было впасть в ошибку, что швыряет оный обычный камень, ибо компас Рагнвальд положил на борт вверх тормашками, а, впрочем, сие происшествие, выпавшее на момент, когда "Звезда кимбров" и не покидала еще акватории порта Инглисгард, по словам Скорохода, было оным ожидаемо, так что Рагнвальд как бы даже перевел дух, ибо оный, ведь, знал, что что-то в таковом роде должно было случиться, ну, как бы какая-то беда, по аналогии с каковой и пойдет предстоящий путь вперемешку с тяготами, и вот, как бы был знак, что ли, что с выносимыми тяготами, сколь прозрачно можно теперь судить, потому что компас команда потеряла не где-нибудь посреди волнующегося моря, а в порту, где они достанут другой, то бишь, словом, явилось как бы первым в череде подобных неурядиц, каковыми бывает как бы усеян, наподобие чертополоха или подводных камней, если угодно, ибо речь в настоящем как бы о море, путь географической экспедиции, вот, скажем, добавил Рагнвальд в пример, в земле племени ледоморов, каковые плавают даже сквозь метровые льды, каковые, ясно, что чем дальше от берега и чем ближе к полюсу, тем толще, сковывающие океан у побережья холодного царства оных, на судах, снаружи деревянного корпуса каковых, построенного из досок дерева, какового древесина отличается ужасной тяжестью и, в принципе, скорее тонет, чем плавает, так что сплав по реке бревен таковых деревьев невозможен, обшитого стальными листами с заклепками, установлены по одному у каждого борта размером с мельничные жернова, словно, как бы и скажешь, что водяные колеса, но, ведь, получается, ледорезы, у каковых по металлическому ободу приварены лопасти, так называемые "лопатки", из сплава высокоуглеродистой стали с алмазными кристаллами, хотя, толкуют, что, вероятно, ледоморы сей металл, кстати, черный и сверкающий вкраплениями то ли шестигранников, то ли октаэдров, то ли додекаэдров, и, вот, право, жаль, что не удалось подойти и рассмотреть как следует из-за возражения, что сие страшно опасно, ибо лопасти, при толщине ребра в несколько дюймов и при невообразимой тяжести таковых, заточены как бы острее, чем кинжалы горцев, а спускаться с борта требовалось на скользкий лед и далее идти также по льду, металл, по-видимому, ледоморы применяют исключительно метеоритный, и, вот, надо представить, что человек рядом с таковым колесом кажется существом как бы слабым и хрупким, отсюда, вопрос, какова же должна быть сила воображения, чтобы изобрести махину, справляющуюся со стихией на широте вечной мерзлоты, и, значит, так, будучи в земле ледоморов, продолжал Рагнвальд свой рассказ, дабы рассеять хмурые тучи, из каковых Мирдрид, узнавший, что выкинул за борт компас, как бы глядел на то место, где оный помнил, что ушли под воду рыба и, как оный по невниманию думал, камень, а теперь все катились волны и волны, и волны, знаменитый путешественник, имевший целью геологические изыскания на мысе Челюсть Акулы, получившем название от треугольных рифов, шансы миновать каковые реальными бывали зимою, когда залив превращался в ледяную равнину, через каковую до земли шли как бы пешим ходом, и где некий кимбр Скарпхедин, наемник, служивший в армии ледоморов, намыл преизрядно золотого песку, отстав от обычного военного караульного судна, драккара, в период летней навигации и застряв на мысе до начала следующей, ибо ледоморы ту, вот, махину с колесами-ледорезами попусту никуда не гоняли, итак, путешественник распределил ресурсы той экспедиции следующим образом: взойдя на палубу описанного корабля, как бы сокрушающего белоснежный панцирь океана, вместе с шестнадцатью человеками и погрузив на борт оборудование для золотодобычи, в том числе ящики с кирками, лебедку и так далее, оный отправил в путь вперед себя тех, кто правил восемью собачьими упряжками, дабы воспользоваться неразбитою ледяной дорогою, ибо позади махины будет болтаться крошево изо льда и воды, и, поскольку убежавших резвыми прыжками собак вскорости заменило сплошное белое сверкание, как бы вставшее между кораблем и отбывшей партией кимбров, то у Рагнвальда до поры до времени не возникало сомнений, что упряжки, хотя и скрытые как бы пыльной снежной завесою, постоянно невидимо и даже как бы успокоительно пребывают где-то во главе экспедиции, когда сей авангард золотоискателей несколько раз вынужденно и неохотно отклонявшийся от маршрута, мучаясь опасениями потерять, практически, никакой ориентир, избираемый на какой-то отрезок времени, ибо: что снежная, что песчаная пустыня - глазу задержаться не на чем, для того, чтобы, объехав стороною торосы или трещину, уходящую вглубь льда чуть не на километр, тотчас возвратиться, какою-то жестокой и безымянной силою, каковую бывавшие в сиих труднодоступных местах планеты назвали бы силою Ледяного Безмолвия, в реальности, шаг за шагом последовательно уводился от прямой, так что уж, начав двигаться по широкой дуге, далее, заворачивал и заворачивал в направлении, каковое как бы взялось удалять участников собачьего пробега от мыса, и, наверно, сказал Рагнвальд, что оного исключительное везение показало себя в том, что завершив свой бег уже как бы на конце гигантского радиуса, упряжки примчались обратно в порт, а то, что оный с командою горевал на мысу о гибели, если не от лютого мороза, так от голода восьми соотечественников весь длительный период неизвестности, надобившийся для оборачивания махины корабля до порта и обратно на мыс Челюсть Акулы, а сие оному, также, откуда было бы знать за вероятное, с погрузившимися на таковой лохматыми собаками и кимбрами, то, ведь, Скороход и бывшая с оным часть экспедиции считали, что люди и упряжки в неизвестности почили навсегда, ну, что ж, ежели бы кто на месте Рагнвальда и возражал бы против такового сурового обличья удачи, да, только Рагнвальд бы ответил, что толковать тут не о чем, как бы удача, и всё тут, и как бы согласно поговорке "нет худа без добра", Мирдрид, чье лицо по завершении речей Рагнвальда светло прояснилось, сказал путешественнику, что, ежели советник короля ненароком возвел препятствие отплытию драккара, то оный считает своим долгом таковое устранить волшебством, ибо, как известно мудрым, случайностей на белом свете не бывает, и оный до мозга костей убежден, как в том, что солнце всходит на востоке, а закатывается на западе, что морскому компасу было суждено в сем плавании исчезнуть с корабля, ибо где-то в Будущем прописано, что, на такой-то широте и долготе над драккаром зависнет альбатрос и, спикировав вниз и задев крылом какого незадачливого мореплавателя, вырвет навигационный прибор клювом, либо, компас кто-нибудь столкнет за борт локтем, либо на таковой упадет и разобьет, скажем, якорь, вытащенный на палубу, дабы освободить от намотавшегося на крючья забытого рыбаками невода, да мало ли, а, стало быть, рукою Мирдрида двигало Провидение, каковое как бы, благоволя походу кимбров к Безжалостным Землям, внушило оному, что на пергаментах лежит подходящий для броска камень, и, поскольку, оный, вообще, никогда и в мыслях как бы не ограничивал Провидение в силах материализации, то верит и готов побиться об заклад, что швырял в баклана с рыбой конкретно черный камень, и, ежели бы не экономия времени, какового режима оный и, вообще, как бы советует держаться Рагнвальду, дабы отправка не выпала из рамок благоприятного на небе расположения звезд, то оный бы даже настаивал на том, чтобы компас поискали на дне, заранее предсказывая, что сие будет бесполезно, и, вот, далее, Мирдрид снова опер посох, алмазное навершие какового безо всякой огранки было как бы мутно и выглядело непримечательным куском кварцевого стекла, когда при создании чар преображалось в прозрачнейший кристалл и отбрасывало вокруг себя полосы, снопы и конусы света, о борт и полез в свою объемную замшевую сумку за какой-то толстенной и тяжеленной старой книгой, переплет каковой оному пришлось также опереть на верх борта, в каковой сыскалась веточка с зелеными листками, как бы в качестве закладки на нужной странице или для гербария, за каковою путешественник по велению советника короля протянул руку и, взявшись за одревесневшую часть тремя пальцами, поднял и поместил перед носом, вращая вправо влево и думая, что, наверно, Мирдрид прикажет заварить из листочков чай, проясняющий ум, либо ветку надо было убрать, чтобы прочитать заклинание, но потом Рагнвальд решил, что в ветке есть какое-то иное волшебство, ибо было уже не похоже, чтобы веточка была обыкновенной, но с чудесной живостью, как бы сознающею, что после заключения в плоскости вокруг оной открылся воздух свободы, веточка развернула листики во все стороны, ну, как бы росла опять на дереве, от чего у Рагнвальда широко раскрылись глаза, и, вот, как бы и волосы бы на голове зашевелились, когда б не выглядела сия веточка как-то радостно зазеленевшею, ну, а Мирдрид рассмеялся и, убрав фолиант в сумку, известил Рагнвальда, чесавшего в затылке, что удача вновь сопутствует оному, ибо сия ветка была аккуратно срезана Мирдридом с дерева четырех ветров, под каковым названием имеется в виду, что у древесины такового имеется свойство указывать направление, то бишь, нет необходимости заколдовывать корабль, дабы неуклонно плыл к архипелагу, или Рагнвальда, дабы всегда определял, где север, но, взамен наведенных чар, надобно налить в простую деревянную миску чистой воды и бросить на поверхность ветку, а затем сосредоточенно думать о местах, куда следующий по пути желает добраться, предварительно исполнившись спокойствия и как бы безмятежности, дабы посторонние мысли и тревоги, каковых невозможно Провидению терпеть наравне с тем, как ковка добротного оружия не идет на лад из железа, неочищенного от примесей, и как бы для того, чтобы Рагнвальд мог утишить, так сказать, выкрики своего ума, ибо ум человека крутится, как белка в колесе, надоедливо изрекая сентенции о любых не имеющих никакого значения мелочах, всякую минуту, Мирдрид научил Рагнвальда сказать, неотрывно глядя на ветку, плавающую в воде, следующие слова: