Пишите отзывы)
========== Часть 31 ==========
Мы молча едем с ней к ее отцу, она отрешенно смотрит в окно. Она выглядит слишком бледной, и я совсем не могу разобраться, нормально ли это. Немного сложно вести машину по городу и наблюдать за ней, поэтому, некоторое время я смотрю исключительно на дорогу. Я слышу, что она тяжело дышит, будто бы совсем недавно пробежала не маленькую дистанцию. Мне почему-то кажется, что здесь есть какой-то подвох. Черт, я планировал все не так. Но все же.
Я паркуюсь возле дома ее отца, она выходит, замечаю, как она слегка дрожит. Ее состояние явно не нормальное, даже если и списывать на беременность. Первый триместр уже прошел, и самые тяжелый этап с токсикозом и плохим самочувствием уже позади. Сейчас с ней явно что-то не так. Я иду следом за ней, она крепко хватает меня за руку. И все-таки, она либо волнуется, либо боится. Подходит к заветной двери, которая стала ещё темнее с прошлого моего визита (вероятно, собутыльники её отца или сам он не редко пинают её ногами, когда открыть её обычным способом уже не в состоянии) и в нерешительности стоит пару мгновений перед ней. Затем заносит руку к звонку, но одергивает её, и медленно нажимает на ручку двери. Она, по очевидным причинам, не заперта.
— Ты уверена? — вновь спрашиваю я, она решительно кивает. Все так же не отпуская мою руку, заходит внутрь, вдыхая больше воздуха.
Мрачная квартира встречает нас затхлым запахом алкоголя, сырости, человеческих испражнений. Все ужасно неправильно, нормальный человек не должен до такого опускаться, какое бы горе его не настигло. Тем более, когда у тебя остаётся несовершеннолетняя дочь… Я никогда не смогу понять этого. Господи, но он же до этого все же опустился… Когда я приезжал сюда в последний раз, все выглядело более-менее пристойно. Я замечаю, как Лиза морщится, но уверенно идет вперед, минуя грязный ковер. Заходит в кухню, но ничего кроме горы бутылок, грязной, битой посуды и большой лужи блевотины не находит. От этой картины действительно тошнит. Лиза вырывается и бежит в туалет. Я слышу как ее тошнит и она плачет. О, Боже. Я бегу за ней, открываю дверь. Она стоит, ухватившись обеими руками за раковину. Унитаз забит какой-то хренью, вокруг него лужа из мочи. Меня самого выворачивает, но я держусь из последних сил. Хватаю ее за талию и буквально вытаскиваю оттуда. Она утыкается мне носом в грудь и всхлипывает.
— Я должна была быть здесь… Я должна была это предотвратить… — она крепко сжимает пальчиками мою футболку. Её голос срывается, руки дрожат.
— Тш-ш-ш… — я осторожно глажу ее по голове. — Ты не виновата. Он сам до такого дошел. — она поднимает на меня заплаканные глаза.
— Но ведь он же мой папа… — она вытирает рукой слезы, разворачивается и идет на кухню. Я слышу шум воды. Захожу, она, пересиливая брезгливость, моет завонявшуюся со временем посуду. Вот черт, она решила здесь убраться. Хотя я не вижу в этом смысла: все равно все скоро будет также, как и раньше. Я подхожу к кухонному столу, в одном из шкафчиков нахожу черные мусорные пакеты. Собираю туда все бутылки, выношу их из квартиры и спускаю по мусоропроводу. Знаю, что так делать нельзя, но оставлять ее там надолго одну совсем не хочется. Надеюсь, они не разобьются. Возвращаюсь назад в квартиру. Лиза уже закончила с посудой и теперь в нерешительности стоит над зловонной лужицой на полу. Похоже, ни мне, ни ей не хочется это убирать. Может, оставим так?
И тут, как фиг знает что, выползает из недр квартиры Лизин отец. Точнее, то, что осталось от его уже не человеческого облика. Под глазом расплывается синяк, лицо заплывшее. Тело едва передвигается, опираясь на две конечности. Он ошарашено пялится сначала на меня, потом на дочь. Взгляд пустой.
— Что вы тут делаете? — заплетающеся говорит он, пытаясь придать своему голосу резкость. Он шатается, поэтому эффект «хозяина» в этом случае не проходит. Я закатываю глаза.
— Пап, привет. — спокойно говорит Лиза, поглубже вздохнув. Она прощупывает почву, пытаясь понять, в каком он сейчас состоянии. Он снова смотрит на нее стеклянным взглядом. Поднимает руку, замахивается, но резко убирает руку. Затем что-то бормочет, разворачивается и идет назад к себе в комнату. Через мгновение мы уже слышим храп. Грязная свинья…
В общем, лужу блевотины приходится убирать мне, так как Лизу тошнит, едва она приближается к ней. Этот день должен был пройти совсем не так. Эта скотина испортила ей настроение окончательно. И хотя я понимаю, что это всё-таки её отец, я не могу думать о нем иначе.
Едва мы заканчиваем, Лиза опять бежит в ванную. Господи, токсикоз у нее уже должен был закончится. Но, все-таки, она же беременна и остро реагирует на запахи. Ее можно понять.
— Андрей, поехали отсюда. — говорит она, бледная как полотно. Я просто киваю. Мне самому не терпится убраться. Она снова хватает меня за руку и не отпускает до тех пор, пока мы не подходим к машине. Обратный путь она молчит, и я знаю, что должен что-то сделать, как-нибудь её отвлечь. Я сворачиваю, и Лиза удивленно смотрит на меня. — Мы не едем домой? — тихо спрашивает она. Я выхожу из машины, подают руку ей. Она недоверчиво смотрит на меня, но все же идёт за мной, не задавая никаких вопросов. Мы заходом в ближайшее здание. — Кафе? — только и спрашивает она, и я киваю. — Но я совсем не голодная, правда… — отнекивается она, останавливаясь. Я все же веду её к ближайшему столику. Она послушно садится на выдвинутый стул. Я не сажусь напротив неё, а, переведя дух, делаю самый большой и рискованный шаг в своей жизни. Осторожно становлюсь на одно колено, как в старых романтических фильмах, достают из кармана коробочку с кольцом. Руки немного дрожат, когда я открываю её.
— Я знаю, что ты сейчас настроена совсем не на это, и вряд ли это подходящий момент, но я думаю, медлить уже бессмысленно. Ты выйдешь за меня? ..
Комментарий к
Глава короткая, и, я бы даже сказала, предпоследняя. Я правда пыталась написать что-то стоящее, что из этого вышло, можете оценивать только вы. Жду критики, надеюсь на отзывы) извините, за долгое отсутствие продолжения…
========== Часть 32 ==========
Я смотрю на кольцо в его руке. Маленькое, серебристое, блестящее. Такое неброское, с одним единственным камушком посредине. Ни к чему не обязывающее, не призывающее… Нет, во мне говорит не алчность, нет… Боже, что мне делать? Что ответить? Он прав — это совершенно не подходящий момент. Только что я видела отца, точнее того, в кого он превратился. На глаза тонкой пленкой собираются слёзы. Я смотрю на него. Андрей испуган. Что, он уже жалеет о том, что делает? Но рука с кольцом даже не дрогнула. Что мне делать? Я не могу ответить прямо сейчас, я просто не в состоянии. Хочется исчезнуть, остановить время, чтобы я смогла обдумать ответ. Но… этого не случится. Он так и стоит, вытянув вперёд руку. Как долго я уже думаю? Минуту, пять, десять?
— Я… я не могу, — бессознательно бормочу я, пятясь. Затем упираюсь в стул, который стоит прямо за мной. Андрей наконец опускает руку. Затем и взгляд. Боже, о чем он думал в этот момент, когда делал предложение? Чего он от меня ожидал? Я… я не могу больше бегать от него, тем более, мне больше некуда бежать. Но что он сделает сейчас? Чем ответит на мои слова? Он медленно встаёт. Чёрт, что мне делать?.. Он стоит, явно ждёт, что я что-то скажу. — Дай мне время, — наконец тихо говорю я. Он морщится, будто бы я сказала что-то обидное. Затем разворачивается, и уходит из этого чертового кафе. А я? Что мне делать? На улице ещё не слишком темно, я ещё могу находится на улице. Май месяц, как-никак, наверное, не замерзну. Но что делать ночью? Что мне делать? Я медленным, не уверенным шагом выхожу из здания. Сразу же лицо обдает ветром, словно своеобразная пощёчина от мира. Я вижу его машину, но из-за затемненных окон не вижу, там ли он. Кто-нибудь, дайте мне сил не разреветься прямо здесь…
Осмеливаюсь подойти, положить руку на холодное стекло. Неужели мне просто нужно было сказать «да»? Закрываю глаза, пытаясь прогнать слёзы. Что теперь будет? Такого непринужденного общения мы больше не добьёмся. Боже, он все испортил. Или все испортила я? Я не хочу думать, что только ребёнок в моём животе заставил сделать его это. Но так и есть. Чёрт, между нами — пропасть длинной в десять лет. Кому из мужчин в здравом уме придёт в голову женится на той, с кем ничего не связывает? У нас нет ни общих интересов, ни общих кругов общения. Ничего. Если бы не ребёнок, я бы никогда больше не услышала бы о нем с того самого момента, как он уволился со школы. Вот и всё. На одной увлечённости этот брак долго не протянет, если будет держатся только на ребёнке и, как бы глупо это не звучало, сексе. Нам не о чем будет поговорить, мы совершенно по-разному будем видеть этот мир во всех его проявлениях.
