— Обычные. Лабораторные, но сейчас они отдельно живут. А мы научимся жить вместе. Тебе же понравилось. Я часто так играю. Всем нравится. Я спроецировал на тебя воспоминание, раскачал твои эмоции, усилил… Ты немного боялся, но я же учел, что ты предпочитаешь быть сверху. Хорошо, я отпущу тебя, но не кричи, не люблю когда кричат. Давай просто поговорим?

— Опять? Поговорили уже, — Сергей согнулся, преодолевая вязкий воздух и рваными движениями зашнуровал ботинки. Еще натягивая носки, равнодушно удивился, увидев, что оба мизинца на ногах, когда-то отмороженные и ампутированные, на месте. — Тварёныш. Убийца ублюдочный…

— Я не могу быть убийцей. Я — вещь. Оружие. А оружие не может быть убийцей. Это ты убийца. И вообще, я не понимаю, чего ты так зациклился. Смотри, я на самом деле не мальчик. Я девочка.

Ублюдок там затих и даже, похоже, не шевелился.

Сергей встал. Постоял у окна. Прощупал стекло и стенку. Никаких петель или шпингалетов не нашел. Маленький квадратик, нарисованный у окна, не прожимался и не подковыривался… Растер лицо и с отвращением обтер руки о штаны. Чувство чистоты и свежести, возникшее после того инкубатора, теперь сменилось усталостью и хотелось вымыться. Руки отвратительно пахли кондитерской, казались липкими. Он сам весь липкий. Облепленный. Ублюдком этим! Что делать вообще?!

— Сергей, — девичий голос. — Посмотри. Я больше не буду тобой управлять. Если ты не будешь кричать и пытаться делать глупости, то я не буду напускать фантомы.

Сергей, скрипнув зубами, заглянул в комнату с кроватью. На месте мальчишки сидела, по-турецки скрестив ноги, худенькая голая девица. Копия мальчишки, но безусловно девица: маленькие груди, округлые плечи, более широкие и округлые бедра, гладкая подушечка лобка без каких либо мужских признаков. Шевелюра раскудрявилась… Лицо миловидным овалом…

— Я экзекутор. Я умею менять и меняться. Смотри, — девица подняла растопыренную пятерню и прямо на глазах на пальцах и руке проклюнулся рядок белых бугорков и начали расти белые палочки.

Сергей завороженно смотрел. Палочки удлиннялись, расправлялись в перья. Рука превращалась в крыло!

Девица хмыкнула. Провела другой рукой от плеча к пальцам, как ножом перья срезала. Прижала кровоточащую руку к груди.

Сергей закрыл глаза. Сердце всё ещё бешено прыгало. Что же делать? Как на это безобразие реагировать? Опять галлюцинация? Скорее, сам повесится, чем будет по собственной воле трахаться с этим… Этой… Вещью.

Подошел, поднял перо. Нормальное такое белое перо. Как говорят, «маховое». Куриное, например. Только пенёк как ножом срезан и не полый, а цельномясистый и кровью ещё немного сочится. Неожиданно Сергей понял, что успокаивается. Не совсем, но прямо сейчас убивать или вешаться расхотелось.

— Сам ты куриный, — девица встала и помахала уже гладкой рукой. — Я орлиные хотела, но лень пигментировать было, все равно срезать. Перья же как волосы или ногти, их потом в трансформации не используешь. Там ни сосудов, ни нервов… Вон, иди в ванную, помойся, если хочешь.

— Зачем?

— Что зачем? Зачем срезала? — девица поддала ногой перья. — Чтобы летать, надо абсолютно всё тело поменять. Время и энергию надо. То есть, дня три жрать не переставая, а голову не поменяешь, потому что мозги менять нельзя. С ума сойдешь — и привет. Обратно не вернёшься. Поэтому придется наращивать мышцы и крылья, в результате и будет черт-те-какая-каракатица, как ты говоришь, и летать расхочется.

— То есть, если я тебе башку снесу, ты умрешь?

— Умрёт это тело. Но моя душа, моя личность поймается в крилод. Я получу новое тело, вернусь и буду долго и многократно убивать тебя.

— Почему ты мальчик? Ваш Император на мальчиков?

— Нет. Императору всё равно. Мне надо было, а потом привыкла.

— Дура ненормальная…

— Конечно ненормальная. Нормальный не может быть экзекутором.

— Тебе сколько лет?

— Много. Больше чем тебе. Примерно сорок пять на земное время.

— Ты робот?

Девица вздохнула.

— Да нет же. Ты все знаешь, поищи в своей памяти. Иди, мойся. Там разберешься, все механическое. Я стюарду скажу, чтобы одежду принёс новую.

Сергей прикрыл за собой стеклянную дверь, взглянул в зеркало и поперхнулся. Тяжело оперся о раковину. Навалилось состояние, как будто только что добежал марш-бросок в полной выкладке. На него ответно пялилась совершенно пацанская ошарашенная морда. Он таким был лет десять-пятнадцать назад. В панике провел рукой по скуле и подбородку: никаких следов бороды, даже не видно что у него что-то может расти!

— Ой, да не переживай! — раздалось из-за двери. — Верну я тебе щетину, если хочешь её каждый день брить. Поглажу тебя сканом и выращу твои драгоценные волосяные фолликулы. Или полчаса в инкубаторе — и будет у тебя бородища до пояса.

— Выметайся на хрен из моей башки! — зарычал Сергей и треснул кулаком по двери.

Сергей вымылся. В душевой всё было понятно. Рычажки-кнопочки. Оттирался руками: помпон в виде какого-то покемона с глазами и ушами, лежащий на раковине и бывший, судя по всему, мочалкой, брать не стал. Жидкое мыло весьма удачно было без женских парфюмов, а после переменного душа то горячей, то холодной водой стало совсем хорошо. В кабинку был встроен фен, и пока Сергей расслаблялся, подставляя бока тёплому ветру, в ванную влез чернявый смазливый дылда и попытался унести одежду. Но хватило одного окрика, и дылда исчез.

Когда Сергей вышел, застегнутый и готовый к новым неприятностям, дылда чистил постель маленьким овальным пылесосом, а девица, слава всем святым! Уже одетая, сидела на полу с подносом на коленях и ела.

— Это мой стюард, Генри. Он андроид, поэтому у него рисунок на руках. Чтоб и люди сразу видели.

Девица была одета, но сидела скрестив ноги и задрав юбку так, что голые ляжки были видны чуть ли не до ушей, а сквозь кружевной топ просвечивали маленькие темные соски. Сергей снова взъярился. Сучонка!

— Чего у вас тут английские имена: Стив, Генри, Джи?

— Какие-какие? Человечье горло и язык могут издавать ограниченный набор звуков, поэтому все имена похожи. Чем выше положение в государстве, тем короче имя. А имя Стив я придумала себе сама, когда маленькая была. Если хочешь, можешь поесть. На столе — ужин, на тахте — смена одежды. Ты, наверное, не захочешь спать со мной на кровати?

— Не захочу, — Сергей прошел в первую комнату, обойдя по синусоиде инопланетных уродов. Просто ради принципа по дороге пихнул неподвижную входную дверь и сел к столу — поднос с коробочками источал ароматы хлеба и жареного мяса. Есть особо не хотелось, но раз дают, надо пользоваться.

— Завтра с утра поедем к дознавателю, — сообщила девица.

— Снова отвезешь меня в тюрьму?

В закрытой пластмассовой ёмкости плескался кисловатый зеленый сок, а в пузатой бутылочке размером с кулак и с притертой стеклянной пробкой был, судя по вкусу, неплохой коньяк. Сергей даже повеселел. Это сгодится! В остальных коробочках были нарезанные пресные овощи и кусочки темного и слегка сладковатого мяса, тоже явно без специй. Ни соли с перцем, ни хоть какого соуса не было.

— У нас нет тюрем. Привыкай использовать информацию, которая у тебя уже есть. Алкоголь весь твой — я рада, что с ним угадала. Никогда не могла понять по какому принципу его выбирают, — трепалась девица. Неясно, когда глотать успевала. — Дознаватель официально внесет тебя в систему, и ты сможешь получить личный коммуникатор. А на твою сестру я отправила запрос: сначала найдем её, потом сюда перевезем.

— Сюда? В эту комнату? — Сергей ужаснулся, представив себя на постели с этой… и с Ленкой!

— Нет, зачем мне твоя сестра? Я-то в этом твоем понимании все-таки нормальная, с девочками по собственному желанию не играю. «Сюда» в смысле на эту планету, чтобы ты мог с сестрой быть.

— Спасибо, — выдавил из себя Сергей. — А если Император её захочет?

— Да ну тебя! — засмеялась девица. — Зачем ему твоя сестра? Это же будет скандал: я твой куратор, а он вмешается в семью курируемого! Половина дознавателей на уши встанет! Ты пойми, у нас ничего скрыть нельзя, все же телепаты. Плюс от каждого ажлисс, напрямую из его памяти, пишется дневник. Хотя императорский дневник для ажлисс недоступен, но мой открыт. Ажлисс дознаватель, который знает твою сестру, тоже проверяется периодически. То есть, зачем Императору такие сложности, когда у него есть вполне легальные подружки? У людей продуманная перекрестная безопасность, не волнуйся.