А музыка звенела в растревоженной Серёжкиной душе. Он сразу попытался взять своего «Лёню» под ручку, но Эвелина смущённо отняла её и, улыбнувшись своему кавалеру, весело сказала:

–      Тогда идёмте к нам домой!

«Дома» они застали поистине идиллическую картину: папа сидел в гостиной и, видимо, разыгрывал сам с собой шахматную партию, мама хлопотала на кухне. Серёжа всегда и всюду приходил вовремя, то есть к обеду. Началась милая родительская суета (а разве бы вы не засуетились, если бы к вам пришёл спаситель вашей дочери, да ещё и с божественным нимбом над головой?). Гостеприимных родителей Эвелины звали: Аркадий Иосифович и Роза Наумовна Гринфельд. Приятные, милые и симпатичные люди. А дочь, дочь–то какая у них!

Пообедали в тесном, дружественном и почти семейном кругу. Роза Наумовна была такой же прекрасной поварихой, как и Серёжина мама (Кушай, кушай, Серёженька! Наедайся впрок! Под старость тебе придётся самому варить для себя перловую кашу). Еврейская кухня тоже оказалась замечательной, вполне по силам любому русскому дублёному желудку. Серёжа, изредка поглядывающий на красавицу «Лёню» был, что называется, в ударе. Он рассказывал самые забавные истории из своей заповедной жизни с таким упоительным восторгом, с таким красноречивым искусством, что даже сам иногда подумывал: «Эх, жалко, что с нами нет моей любимой учительницы литературы Александры Семёновны. Она бы сейчас с почтительным восторгом стенографировала их для «Всемирной литературы».

Из всех его рассказов, помимо живописного антуража, выпукло и зримо выступал образ скромного, послушного и приличного мальчика Серёжи, не только любящего своих родителей, но и уважающего всех встречающихся на его пути взрослых. Под конец образа Серёже даже несколько опротивел этот так разрисованный им трафаретный отличник и паинька «Серёжа».

После обеда Роза Наумовна и Эвелина ушли на кухню мыть посуду и, что греха таить, обсуждать нового... да не нового, а первого и единственного Лининого знакомого этого страшного, даже ужасного по временам мужского пола.

Аркадий Иосифович дружелюбным жестом пригласил своего молодого гостя «разыграть партейку» в шахматы. Серёжа, никогда не отказывающийся ни от каких видов единоборств и имеющий некоторое представление об особенностях шахматной игры, с энтузиазмом опрометчиво согласился.

Он, к своему глубокому разочарованию, проиграл три партии подряд в самом начале. Поглядев на его расстроенную физиономию, добрый Аркадий Иосифович чуть сам не прослезился, вздохнул сочувственно, подошёл к книжному шкафу, порылся там немного и, вернувшись к шахматному полю, протянул Серёже две среднего формата книжечки.

–      Серёжа, вы не расстраивайтесь. Все партии вы проиграли совсем не благодаря моему шахматному искусству, а благодаря тому, что я вот по этим книжечкам выучил так называемые дебютные ловушки и ловко использовал их против вас. Все эти дебюты: испанскую партию, ферзевый гамбит, славянский гамбит, новоиндийскую и староиндийскую защиты и другие, годами разрабатывали самые сильные шахматисты мира, ловушки тоже не с неба свалились, всё людьми придумано. Так что, когда вы изучите эти две книжки... Как у вас с памятью?

–      «Евгения Онегина» помню наизусть.

–      Ого! Вы очень быстро всё освоите и тогда, я почти уверен в этом, мне придётся туго... И, кстати... Какие у вас планы на будущее?

–      Сейчас я готовлюсь поступать на механический факультет ЧПИ. Там у меня старший брат Юра учится.

–      Серёжа! Я знаю про этот факультет. Он, во–первых, секретный, а, во– вторых, кроме повышенной стипендии, туда ещё и очень большой конкурс. На строительный факультет будет поступить гораздо легче. Кстати, декан этого факультета – мой бывший однокурсник и приятель. А на механический факультет поступить будет очень тяжело. Ты–то как школу закончил?

–      На экзаменах я, Аркадий Иосифович, все восемь экзаменов сдал на «отлично».

–      Ого! Так ты, значит, золотой медалист? Это совсем меняет дело!

–      Нет, Аркадий Иосифович, я – не медалист, мне там не только четвёрок, а даже и троек наставили за год.

–      Что?! Да они там, в школе что, совсем все с ума посходили?

Выпускник сдаёт все экзамены на «отлично», а его оставляют ни с чем! Что–то я даже не верю в это. Я хороню знаком с Иваном Михайловичем, директором первой школы, прекрасный и умный человек, толковый руководитель, мы там уже начали подготовительные работы, проект готов, будем строить для него новую школу, а то старые развалюхи могут в любой момент просто рассыпаться. Я, Серёжа, ничего не понимаю.

–      Аркадий Иосифович, всё очень просто. Я живу в двадцати двух километрах от школы, транспорт ходит нерегулярно. В общем, я пропустил почти половину школьных уроков, готовился и учился самостоятельно дома. Потом у меня был конфликт с учительницей литературы из–за Маяковского...

–      Да я сам этого Владимира Владимировича на дух не переношу! – неожиданно взорвался такой миролюбивый человек как Лёнин папа. – И это всё?

–      Нет, у меня ещё была драка с комсомольцами.

–      Тоже из–за Маяковского или ещё хуже, из–за Демьяна Бедного?

–      Нет. Они просто заманили меня на пустырь...

–      И исколотили тебя как представителя «несоюзной» молодёжи? Ну, и стервецы!

–      Нет, Аркадий Иосифович, это я всех избил и уложил кровавые сопли глотать на земле.

–      А сколько их было?

–      Да всего пятеро...

–      Что? А ты, Серёжа, не преувеличиваешь?

–      Нет, что вы, Аркадий Иосифович, я вообще врать не умею. – соврал, не моргнув глазом, наш герой. – Меня же папа обучил всем приёмам разведчика–диверсанта.

–      А, кстати, Серёжа, кто твой папа? Линочка только твою маму видела, так ей восхищалась, говорила, что твоя мама – просто изумительная красавица.

–      Ваша Эвелина тоже очень красивая...

–      Да? – довольно улыбнулся Аркадий Иосифович. – А я и не замечаю. Так кто же ваш родитель, Серёжа?

–      Он офицер, майор, его все там Хозяином зовут.

–      Василий Николаевич?

–      Да, а вы его знаете?

–      Конечно, Серёжа! Я – строитель, а мы, строители, знаем всё и всех. Мы и к вам дорогу помогали Соловьёву строить, и транспорт туда направляли с водителями. Ребята рассказывали, что они подъезжали к колючей проволоке, из КПП выходил тамошний водитель, ссаживал нашего и сам заезжал на секретную территорию, а потом возвращал пустой транспорт, зато всем нашим шофёрам выдавали простые бумажки с чьей–то подписью, и за эти бумажки в поселковой столовой кормили их, как говорится, до отвала, да и заплатили значительно больше, чем они у нас зарабатывают. Сильно засекречен там у вас этот объект.

–      Да ничего там, Аркадий Иосифович, особенно и нет. Там...

–      Стоп, стоп, Серёжа! Еврейскую поговорку знаешь?

–      Какую?

–      «Меньше знаешь, дольше живёшь». Раз государство строит что–то закрытое, значит оно знает, зачем это надо. А наше дело, Серёжа, строить то, что надо этому Государству и людям... А секретных строек у нас тут и в городе полно. Только водителей наших из кабин не высаживают, а пропускают на эти объекты вместе с транспортом... Так ты твёрдо решил поступать именно на «механический»?

–      Я пока думаю. Хочу туда документы подавать...

–      Вот и молодец. Думать в любой ситуации очень полезно. Особенно тем, кто сейчас, как ты, выбирают и определяют свой фактически весь свой дальнейший жизненный путь. И вот что запомни: если у тебя что-нибудь не получится с этим факультетом, сразу, немедленно приезжай к нам. Ты парень способный, тебе терять целый год нельзя. Понял меня?

–      Хорошо, Аркадий Иосифович.

–      А ты ещё хорошенько подумай и о строительной специальности. Строитель и земледелец – это вечные профессии. Они будут востребованы всегда: в любое время и при любом правительстве. Ты даже представить себе не можешь, какое это счастье приехать на сдачу объекта и понимать в душе: «Да это же я собственными руками и своим умом построил!». Серёжа! Вся существующая в мире красота – это же творение многих поколений строителей. Ты посмотри, что мы только в одном Миассе за эти годы построили! Представляешь, какая это радость сознавать, что через сто лет, когда нас уже не будет, здания, построенные нами, строителями, будут по– прежнему стоять, и в них будут работать и жить наши внуки и правнуки! И запомни ещё, Серёжа: строитель всегда и везде найдёт себе работу, а хороший специалист–строитель – тем более. Закончишь ВУЗ, можешь приехать ко мне в Миасс, я тебе, как твой кровный должник, всегда найду перспективное место. У меня, кстати, и заместитель, и главный инженер через 5–6 лет на пенсию собираются. Так что перспектива в строительном деле у тебя есть...