–      Света! А почему ты мне это раньше не рассказала? Я бы ему ещё немного по загривку добавил.

Праведница Света Быкова искренне возмутилась Серёжиным легкомыслием:

–      Ну, Серёжа, не завидую я твоим родителям. И твоей будущей жене я тоже не завидую.

–      Почему?

–      Потому что она – дура! – так добрая Света определила умственные способности будущей Серёжкиной супруги... и поправила ворот его рубашки. (Это Светочка будет делать все два года их совместного обучения).

В конце последнего урока со своего места поднялась отличница и активистка Марина Севастьянова и громко объявила:

–      Сегодня – после этого урока будет комсомольское собрание!

Когда прозвенел долгожданный звонок, Серёжа положил три своих тетради в Светин портфель (он всегда так делал) и направился к выходу из класса. Его пытались остановить возмущённые возгласы комсомольских активистов:

–      Ты куда уходишь?

–      Вопрос будет касаться твоего поведения!

–      Серёжа! Мы же с тобой разговариваем!

Серёжа обернулся к негодующему классу и утешил его:

–      Спешу домой. Надо сено из тайги вывезти, а то скоро все тропинки заметёт. Счастливо позаседать!

Когда Серёжа закрыл за собой дверь, в классе сразу начались громкие разговоры, споры (раньше это всё называлось высокопарно «комсомольским собранием»).

На следующий день «обиженная» Севастьянова на уроке географии, которую вела у них завуч, решила ей пожаловаться:

–      Галина Андреевна! У нас вчера случилось ЧП! Серёжа ...ов ушёл с комсомольского собрания!

Галина Андреевна вынуждена была отреагировать на истеричную жалобу комсомольской вожачки.

–      Серёжа! Почему ты ушёл с собрания?

–      Галина Андреевна! Да я же – не комсомолец!

–      Тебя исключили?

–      Нет, я вообще никогда не был ни пионером, ни комсомольцем.

В классе наступила тишина (В те далёкие времена чести остаться беспартийным удостаивались только заядлые двоечники и второгодники.

Всех остальных «нормальных» детей как стадо безмозглых животных загоняли в пионерские, комсомольские, а потом и в партийные стойла).

Галина Андреевна подумала немного, улыбнулась и спросила у виновника комсомольского переполоха:

–      Серёжа! А в октябрятах ты был?

–      Нет, Галина Андреевна. Отказался.

–      Почему?

–      Потому что октябрята ходят строем и поют песни, а я люблю ходить один, молчать и думать.

–      Да, нелегко тебе придётся в жизни. Одному всегда труднее, чем коллективу.

–      А я куплю себе остров в Тихом океане и буду там поживать в мире и душевном покое.

–      Один?

Вдруг Севастьянова соскочила с места и выпалила:

–      Галина Андреевна! Он вообще ведёт себя по–хамски, не уважает коллектив и... и... задаётся!

Галина Андреевна гневно посмотрела на комсомольскую истеричку и, неожиданно для всех, как раз её и поставила на место.

–      Севастьянова Марина! Именно ты ведёшь себя по–хамски, прерывая на уроке учителя! Сядь на место и больше не делай этого! А ты, Серёжа, не ответил на мой вопрос. Как ты один будешь выживать на необитаемом острове?

–      Почему один, Г алина Андреевна? У меня будет пять жён...

Тут весь класс, кроме взъерошенной Маринки, и даже сама завуч весело рассмеялись.

–      Так. Всё. Комсомольское собрание закончилось. Продолжаем урок! – властно подвела итог «собранию» Г алина Андреевна.

Очередная попытка устроить комсомольскую выволочку отщепенцу Серёже с треском провалилась. А у него появился ещё один надёжный союзник – сама завуч школы (Оказывается, и в те далёкие времена та_(с называемые «коммунистические идеи» безоговорочно поддерживались далеко не всеми «добропорядочными» гражданами).

Обычно Серёжа после уроков ездил из старого города на рейсовом автобусе до станции, а дальше шёл пешком или добирался на попутке. И вот однажды в их битком набитый автобус втиснулась ещё и какая–то старушенция с огромной корзиной, которой она сразу же умудрилась довольно чувствительно стукнуть по затылку нашего стиснутого пассажирскими телами героя. Сначала Серёжка хотел отругать эту хозяйственную бабку. Но потом передумал из–за возникших внезапно в его голове абсолютно новых для него мыслей: «Ну и наглая бабка! Отматерить бы её как следует! Лезет в полный автобус и всем в морды своей корзиной тычет! Сидела бы дома и высиживала своих цыплят: внуков и правнуков. Тут все по делам едут, а эта старая кочерёжка... А, может быть, и она по срочному делу со своей увесистой корзинкой пробирается?... Да, конфликтовать, спорить и драться нужно только по важным вопросам и серьёзным проблемам... А лаяться по пустякам – недостойно мужчины (именно «мужчиной» и считал себя несовершеннолетний Сергей Васильевич). Вот случай с корзинкой – это и есть именно такой пустяк. Значит, вступать в споры и конфликтовать нужно только по очень важным проблемам... Какие же это вопросы и проблемы? Нужно чётко определить, из–за чего стоит бросаться в драку, а на что не стоит даже и внимания обращать...» (вот тут, – неожиданно для него самого, – и оборвалась логическая цепочка, выстроенная нашим хитроумным героем. При анализе различных жизненных ситуаций, философских и социальных проблем, международных и межпартийных коллизий неожиданно выяснилось. Что все эти «проблемы» гроша ломаного не стоят и вообще в нашей жизни копья ломать не из–за чего... Сразу возник другой вопрос: почему же именно он, Серёжа, постоянно становится участником каких–то никчёмных конфликтов и даже кровавых стычек с окружающим его миром?... Да, спасибо тебе, бабуля с корзиной, что стукнув своей увесистой тарой по затылку нашего героя, ты попыталась таким образом образумить его и направить на путь истинный... Из дальнейшего мы узнаем, удалась ли эта попытка хозяйственной миасской бабуленции, или наш герой, как полоумный, продолжил по жизни свой «героический» путь).

На следующий день Серёжа в очередной раз опоздал к началу первого урока. Когда он шёл по пустынному школьному коридору, неожиданно из–за поворота навстречу ему выскочила какая–то очень молоденькая брюнеточка весьма приятной наружности. Увидев идущего вразвалочку, совсем не спешащего на урок, нашего героя, она неожиданно спросила его совершенно о другом:

–      Мальчик! Ты почему всё время в сапогах ходишь? (оказывается, она уже раньше успела обратить внимание на Серёжу!).

Который сперва хотел брякнуть: «А у меня за сапогом нож, чтобы красивых тёлок резать», но потом быстро спохватился и ответил значительно мягче:

–      Девочка! А почему на ваших стройных ножках такие красивые туфельки?

–      Я не девочка, я – учительница! – наверное, этим веским аргументом решила «брюнеточка» поставить нашего нахала на место, но... промахнулась.

Серёжа внимательно (и заинтересованно) оглядел стоящую перед ним педагогиню и совершенно зненацка пропел:

–      «Ах, как кружится голова!

Как голова кружится!»

Бедная учительница! Она просто хотела сделать замечание одному из школьных разгильдяев, а натолкнулась на такое... «небывалое в этих стенах хамство». Она вдруг покраснела (насколько это возможно у брюнеточек), повернулась и чуть ли не бегом заспешила в учительскую под надёжную защиту более опытных педагогов... Серёжа внимательно и плотоядно смотрел ей вслед. В голову ему навязчиво лезли не самые благородные, а, скорее всего, даже какие–то подловатые мыслишки. На первый урок он не пошёл (чтобы не мешать его проведению), а прогуливался по мрачноватому школьному коридору, изредка поглядывая в сторону учительской и словно бы ожидая появления из–за её двери корзины со сладкими персиками.

Позже Серёжа узнал, что это была учительница начальных классов Ольга Юрьевна. Она только в этом году с отличием закончила педагогическое училище, но не успела ещё приобрести так необходимого в этой сфере деятельности практического опыта, и ставить на место нагловатых школяров ещё не научилась.