- В любом случае, зачем было звать меня? Разве ты не мог дать ей своей крови? Ты старше меня, уверен, твоя кровь быстрее бы подействовала на нее, - вздохнул кудрявый вампир, заинтересовавшийся мотивами своего создателя. Король грустно улыбнулся.

- Не видишь, как она меня ненавидит? Каждую секунду и каждый день, от того, как она ведет себя рядом со мной, до ее взгляда. Всем понятно, она не выносит даже мысль быть рядом со мной. Она была бы унижена, если бы в ее организме была моя кровь.

- Тогда зачем было просить меня?

- Потому что она не ненавидит тебя, Гарри. Ты спас ей жизнь однажды, она тебе благодарна. Она доверяет тебе.

Гарри усмехнулся, рассматривая шею Эвелин. Как он и ожидал, темные синяки от пальцев его создателя начали исчезать.

- Ты оказываешь ей много внимания. Я не помню, когда ты в последний раз был внимателен к кому-то или к чему-то не относящемуся к благополучию страны.

Нерешительно, он посмотрел на своего создателя и Короля, замечая, как тот смотрел на Эвелин. С такой любовью и нежностью. Сердце таяло от того, как Король заботился о человеке.

Но даже если Зейн был его создателем, а в природе Гарри было уважение и преданности, желание счастья для Короля, он хотел этого, правда. Временами он чувствовал комок, доставлявший боль в его груди, когда думал об Эвелин, влюбившейся в Зейна. Гарри знал, что его чувства были неправильными и могли считаться изменой, если бы кто-то забрался в его голову и узнал о его мыслях, но не мог ничего изменить.

Он чувствовал, что все выходит из-под его контроля.

- Ты недостаточно стар, чтобы помнить, когда я в последний раз чувствовал подобное к девушке, - ответил Зейн после достаточного молчания. - Мы с ней порвали задолго до того, как ты был рожден.

- Ее звали Венис, да? - улыбнулся Гарри, вспоминая красивые истории о временах, когда те двое были влюблены в друг друга… перед тем, как случилась трагедия.

В принципе, после всех прошедших лет, Зейн оставался влюбленным в Венис, как и все те века до этого. Легенда гласила, что Венис был городом любви в Италии, построенный самим Королем и названный так из-за ее красоты. Но было ли то правдой или нет, истина никогда не всплывала наружу, никто не осмеливался спрашивать Короля об этом, дабы не дать боли от разбитого сердца вспыхнуть вновь.

Король говорил о своей первой любви на собственных условиях, никто не пытался выведать информацию.

В тишине Гарри наблюдал за улыбкой Зейна, когда воспоминания прошлого всколыхнулись в его памяти.

- Да, ее звали Венис, - взгляд Зейна был болезненным, влюбленным и задумчивый одновременно, будто он восстанавливал какое-то сладкое, но еще терпкое воспоминание.

- Скучаешь по ней? - отважился спросить Гарри.

- Порой. Не важно, сколько времени прошло, никогда не забудешь первую любовь и воспоминания, которые она оставляет. Однако хватит о Венис… Она мое прошлое, а Эвелин - будущее, - мягко Зейн поглаживал щеку девушки.

Тот взгляд любви и счастья вновь появился на лице Зейна, когда его кожа соприкоснулась с младшей Блэкберн.

Та любовь, выраженная на его лице, вызывала наружу преданную сторону Гарри.

- Кажется, что все знает о той твоей любви к ней. Думаю, если бы она могла увидеть твои настоящие чувства к ней, то не считала тебя жутким монстром, - вздохнул кудрявый.

- Не перекладывай всю вину на нее. Ее не понимание моих к ней чувств и моя ошибка тоже. Подозреваю, что после всех лет будучи Королем, в особенности, что я получал все желанное сразу и на блюдечке, заставили меня забыть каково это, когда надо сражаться и работать, чтобы получить что-то. Чувства Эвелин не осязаемы, я не могу заставить ее дать мне то, что я хочу получить, не важно, как много это займет времени, - пожал плечами Зейн.

- Так что же произошло? Что натворила наша маленькая неприятность, чтобы получить такое покушение на свою жизнь?

- Пыталась заключить со мной договор, даже предложила мне себя, но на условии, что после случившегося я навсегда покину ее жизнь, - напряженно выдохнул Король. - Думаю, она уязвила немного мою гордость, если так низко обо мне думала. Моя темная сторона вышла из-под контроля, вновь.

Зейн дотронулся пальцами до шелковых простынь кровати, в злости сжимая ткань. Не впервые он подверг жизнь Эвелин опасности из-за своей не способности сдерживать чувства. Он понимал, что этот раз был не последним.

Казалось бы, что все те века, которые я провел в этом мире, должны были научить меня некоторым урокам, как например внимание и сдержанность. Почему я не могу сдерживаться, когда рядом находится Эвелин? Какая магическая сила мной овладела? Думал Зейн, разглядывая девушку, лежащую без сознания перед ним.

Гарри переминался с одной ноги на другую. Ему казалось, что то, как Зейн смотрел на Эвелин было настолько личным и нежным, что ему бы стоило покинуть комнату. Часть его хотела дать своему создателя время, чтобы он побыл наедине с девушкой, которую любит, но другая… Другая часть хотела остаться, ей не нравилась идея оставить их одних.

В итоге, Гарри решил не прислушиваться к более эгоистичным мыслям, неохотно покинув помещение.

Не привязывайся, Гарри. Она не твоя девушка. Не сейчас, да и никогда не станет.

Несколько минут спустя Гарри оставил ту комнату ночью. Зейн поднялся на ноги, прошел к столу и вытащил позолоченный свиток.

С лицом, полностью выражавшим разбитое сердце. Он писал договор между ним и Эвелин.

***

Пока солнце садилось в тот знаменательный день, мир затих, когда друг за другом слуги и гости особняка Лорда Маркуса шли в свои комнаты, чтобы отдыхать всю ночь. С последним судебным процессом над семьей Редферн, который пройдет через считанные недели, все станет жестче для всех, когда назначится дата для остальных человеческих семей, которые идут против законов Вампирской Нации.

Зейн хотел изменить мир, а в пример привести Редфернов, но если Эвелин решила спасти их, ему придется отстать от этой семейки.

- Я должна увидеть Эвелин, - смотрела девушка на своего мужа, когда тот запирал дверь их спальни, пытаясь предотвратить ее уход.

- Элис, Зейн с ней сейчас, он не сделает ей ничего плохого, поверь мне. Он слишком заботится о ней, чтобы допустить любую опасность на расстояние меньшее, чем пушечный выстрел, - уверял свою любимую жену Маркус, положив руки на ее плечи. - А теперь иди обратно в постель, ты вечно волнуешься об этой девушке. Эл, это вредно для твоего здоровья.

В его голосе сквозила тревога и любовь, она знала, что он всегда о ней думал, потому что для вампира она была самой важной персоной. Ничто не могло быть сравнимо с ней. Маркус любил ее, будто она была центром Вселенной, но Элис все еще была разозлена его словами.

- Та девушка является моей кузиной, одной из самых близких моих друзей с рождения, Маркус! Как я могу не волноваться, когда она находится в одной комнате с сумасшедшим вампиром, который буквально помешан на ней? Он почти убил ее сегодня! Она не может оставаться с ним наедине, - Элис почти рыдала, после всех тех дней подавления своей злости и бессилия, потому что Маркус не хотел выводить из себя Короля, все всплывало наружу и, она распадалась на разрозненные кусочки.

Ее сердце отдавалось болью при одной лишь мысли, что ее любимой кузине придется пройти через то же, что и ей самой.

Как и Элис, когда она впервые встретила Маркуса, Эвелин не чувствовала к Зейну ничего. Это было правдой, которую мог увидеть и слепой. Она слишком любила свободу и свою человечность, чтобы забыть все и стать возлюбленной вампира, даже если тот был Королем.

Элис и Эвелин были лучшими друзьями с детства. Леди Элис знала Эвелин, как свои пять пальцев. Шансы, что младшая Блэкберн навсегда забудет свою свободу и полюбит Зейна были низки. Эвелин научится уважению и ей придется заставить себя заботиться о Зейне, как это делала, но это никогда не будет считаться настоящей любовью.

Тем временем то, как Зейн смотрел на Эвелин, не заставляло Элис сомневаться, что он не успокоится, пока девушка его не полюбит. Элис считала, что Маркус был сумасшедшим в плане контроля, пока не встретила Короля.