- Пожалеть Кайнзиуса или ребенка? - подшутил Зейн. - Ведь я не сделаю ни того, ни другого. Что в нем особенного?

- Я уже сказал тебе! - закричал Люк. - Кайнзиус держит здесь Эштона, потому что он напоминает ему его самого, почему ты не веришь мне?

- Было бы слишком просто для Кайнзиуса соврать тебе, как ты делаешь со мной. Ты видишь в нем Бога. Я не так глуп, я знаю истинную природы того ребенка, и я не поверю, что он держит рядом человека по такой глупой причине. Интересно… - Зейн осмотрел Эштона. - Давно я не видел Дреянского гена… Что ж, думаю, надо проверить самому.

Зейн вонзил клыки в плоть Эштона, из-за чего человек всхлипнул.

========== Часть 110 ==========

Потрясающе, невероятно, как генетическая информация может передаваться из поколения в поколение в обыкновенных соединениях нуклеотидов. Нет ничего проще, чем комплекс ДНК. Давным-давно, когда Зейн еще не появился на свет, две древние цивилизации узнали о могущественном секрете, скрытом в их клетках.

Цивилизации Дреян и Атлантов были невероятно развиты, именно они столкнулись с вымиранием много миллионов лет назад. Некоторые скажут, что они страдали от обратной стороны знания, создания и введения различных приборов, другие промолвят, что их наказала высшая сила, пожертвовавшая знаниями ради вселенной и пытающаяся скрыть законы природы с помощью изменения их генов.

Мы знаем и историю, и об исчезновении этих цивилизаций, настолько близких по расположению и воспаривших над конкурентами, слишком долго выискивавшими информацию, чтобы считаться с ними. В отличие сведений, исходивших из ртов людей, которые видели разрушение обоих цивилизация не пять лет спустя.

Дреяны узнали о секрете ДНК задолго до людей Атлантиса. Что ж, технически население Атлантиса не владело информацией о секрете, это больше походило на попытки утилизации сведений из трупов Дреян. Как бы то ни было, жители Атлантиса вынесли намного больше пользы из этого. В конце концов именно они создали вампиров.

Когда Люк услышал слово о Дреянском гене, он сразу же подумал, о чем говорит Король. Но вопрос исчез сам собой, когда Зейн впился клыками в шею Эштона.

Остальное было своего рода инстинктом. Эштон, возможно, был самым близким человеком к понятию брата или сына для Люка, который знал его с детства и наблюдал, как тот рос на его глазах больше пятнадцати лет.

Этот срок не так долг для тех, кто подобен Люку; кто прожил более сотни лет, но родительские инстинкты и братские эмоции к Эштону взыграли над жизнью Люка, став необратимыми.

Эштон кричал.

— Нет! — рыкнул Люк. И это был не крик, исходивший от холодного и бесчувственного вампира, которого он в себе признавал, но от испуганного мальчишки, потерявшего слишком много дорогих ему людей. — Остановись!

Не осознавая, Люк подбежал к Зейну на вампирской скорости, его клыки были обнажены и готовы сделать все, чтобы спасти друга.

Хоть он хладнокровно относился к Эштону, у Люка не было защиты от эмоций, пристрастий и обыденного закона жизни: привязываться к тому, о ком заботишься. Как и многие до него, он считал, что завоевал свои чувства, но на самом деле он стал таким же рабом ощущений, как Зейн, Гарри, Этан, Аарон, Элис, Джон и бесчисленное количество людей, всю жизнь боровшихся с этим.

Люк не был уверен, понимает ли он, как безнадежно спасение Эштона, или на самом деле верит, что сможет помешать самому могущественному существу на Земле, чтобы продлить жизнь друга на какое-то время. Впрочем, его вера стала бесполезна еще до того, как он коснулся дорого пиджака Зейна Малика.

Зейн не был самым могущественным существом на Земле, потому что был стар; потому что у него было достаточно денег, чтобы построить тысячи небоскребов и стодолларовых купюр; потому что его взгляда было достаточно для убийства или из-за того, что он обладал кольцами старых друзей…

Нет.

Зейн улыбнулся, когда увидел бегущего к нему Люка краем глаза. Он вытянул свободную руку в его сторону, расслабив, будто собирался пожертвовать что-то уличному попрошайке. Вампир сжал большой и средний пальцы вместе. Легким, даже ленивым движением пальца, с какой-то невидимой силой он толкнул Люка в грудь, заставив тело отлететь в назад на огромной скорости. Он бы снес собой тысячи стен, если бы Зейн слегка не приподнял мизинец и не усилил энергию, связывавшую частички бетонной стены.

Зейн не собирался снижать скорость, на которой летел Люк. Такого столкновения хватило бы, чтобы убить человека больше тысячи раз или уничтожить большую част внутренних органов Люка. Таком молодому вампиру понадобится больше часа, чтобы излечиться.

— У него божественный вкус, — отметил Зейн, отодвинувшись от шеи Эштона. Маленькие капельки крови брызнули от места, куда вампир укусил человека. — Активный Дреянский ген творит невероятное с человеческими клетками, их кровь слаще обычных носителей гена и бесполезных людишек, у которого его нет.

— Что за Дреянский ген? — спросил Люк, закашлявшись темно-красной кровью. Ему придется осушить много людей после такого.

— О, — рассмеялся Зейн, — разве это не мило? Создатель, которого ты боготворишь, не доверяет тебе, раз даже не рассказал о таком. Как мне жаль тебя. Кайнзиус и правда обернул тебя вокруг пальца, не правда ли?

— А Эвелин знает?

— Нет.

— Тогда я чувствую себя получше.

— Я не говорю ей многое, — улыбнулся Зейн, не сумев сдержаться.

— Вот и оно, ты заявляешь, что любишь ее каждым дюймом своей несуществующей души, но поступаешь так. Не так уж удивительно, что она ненавидит тебя.

— Осторожнее, малыш, — предупредил Зейн, показав на испуганного человека, настолько изумленного и потерявшего голос из-за этого. — Твоя жизнь, как и твоего друга, буквально лежит в моих ладонях.

“В чем смысл подлизываться сейчас, сукин ты сын? — Люк посмотрел на вздымающуюся грудь Эштона, затем на свое тело, которое изнывало от боли, он даже пальцем не мог пошевелить. — Забавно, как карма так внезапно ударила меня”.

— Убей меня, — сказал Люк, — но не трогай Эштона. Убей меня, пожалуйста. Он слишком невинен и ценен, чтобы умирать. Такие души в диковинку сейчас, он заслуживает жизни, но не я. Чем бы ни был Дреянский ген, что бы ни сделал Эштон, чтобы разозлить тебя, вымести это на мне. Я не врал, когда говорил, что он бесполезен и уязвим, он просто овечка, которой к несчастью повезло оказаться на поле боя. Он не виновен в этом.

— Его существование бесит меня. И так ли он бесполезен? — Зейн, рассмеявшись, посмотрел на Эштона. — Я так не думаю. Кайнзиус очень хорошо провел тебя, — он посмотрел на Эштона, чьи глаза расширились от ужаса и боли. — Тебя зовут Эштон, правильно?

Парень промолчал, он мог бы открыть рот наполовину, но захлебнулся бы слезами. Его тело буквально поддерживалось рукой Зейну, которая все еще лежала около шеи.

— Отвечай! — крикнул Король.

— Д-д-д… — пробормотал человек, и рука вампира схватила его за подбородок.

— Слушай, малыш, тебе проще ответить на мои вопросы и побыстрее, иначе я добьюсь этого другим способом. Отмечу, я не в самом хорошем настроении, ради себя же, да и ради твоей жизни, надеюсь, ты выберешь легкий путь. Иначе ты умрешь и будешь не единственным, кого я убью сегодня, — Зейн красноречиво посмотрел на неподвижное тело Люка.

— Да, — сразу же ответил Эштон.

— Видишь, легкое давление действует всегда… А теперь, — он опять посмотрел на жертву, — в чем состоит твой дар?

— Д-дар?

— Да, чертов дар. Что ты можешь делать?

— Я-я… я не понимаю.

— Хорошо, может, Кайнзиус никогда нормально не объяснял это тебе. Я не буду удивлен, если он держал тебя в тени от правды, как и поступал с Люком, но ты должен понимать, чем отличаешься от других. Чему Кайнзиус учил тебя, пока вы были вместе?

— К-Кайн не учил меня… Он брал меня на рыбалку и охоты. Не знаю, что ты хочешь от меня…

— Слышал когда-нибудь о Дреянском гене?

— Н-нет…

— Он говорил тебе, что ты особенный? — Эштон кое-как кивнул. — Как хорошо ты находишь вещи?