“Нет… Он не мог. Зейн, ты бы не соврал мне, правда?.. Ты говорил мне правду, когда сказал, что Гарри цел и невредим! Странный блондин соврал, он лжец!” - Эвелин кричала себе это, пытаясь защититься.

Все было неправдой, она понимала.

И все же слова были музыкой для ее слуха, успокаивая разбушевавшихся демонов. Как сладкая ложь, который потчевал ее Зейн, когда говорил, что Гарри живет в башне.

Забавно, что может сделать человеческое сознание, зная, что будет атаковано сильными эмоциями. Сколько оно может защищать себя и врать себе же, если понадобится.

Разве это не восхитительно?

Ложь.

Немного полусладкой лжи никогда никому не навредит, правда?

- Зейн здорово себя запутал, - Эвелин услышала голос мужчины, который сломал ее внутреннюю защиту об ужасную правду. - Посмотри на себя, выглядишь как сумасшедшая. Ни одно милое личико не сможет скрыть это.

- Ты врешь… - она упала на пол около лифта, пробормотав. - Ты врешь, ты лжец. Гарри здесь, он в безопасности. Ему ничего не угрожает из-за меня. Он жив, он в безопасности. Гарри, Гарри в порядке. Да, с ним все хорошо. Он жив и счастлив, все должно быть чудесно.

Люк посмотрел на Эвелин, раскачивающуюся из стороны в сторону, лицо девушки блестело от слез.

“Она всегда была такой или это эффект от долгого пребывания с Зейном?” - гадал Люк.

Он слышал от Кайнзиуса, что личность Зейна была подавляющей всех, чем больше проведешь с ним, тем скорее его темное и изворотливое сознание скажется на тебе.

- Ты врешь, Зейн нанял тебя, чтобы ты врал мне, да? - Эвелин не могла прекратить бредить, руками обхватив коленки. Она выглядела такой маленькой, хрупкой.

“Жалкие людишки”, - подумал Люк, интересуясь, будет ли она долго сидеть на полу или все-таки покинет лифт и позволит ему уйти домой.

- На каком этаже апартаменты Гарри? - спросила Эв холодным, пустым голосом с отголоском робота.

- С чего бы я должен сказать тебе? - рассмеялся Люк, собираясь выйти из лифта и покинуть Эвелин, когда почувствовал знакомый холод от вещи, которую он слишком часто ощущал за своей спиной во времена человеческой жизни.

Его бессмертное тело было неуязвимо от такого оружия, он знал это. И все-таки это не остановило болезненных воспоминаний из детства. Он слышал преследовавшие его во снах крики матери в ушах, звуки выстрелов и визги невинных людей. Картинки, которые были частью жизни “прошлого” Люка, заставляли холодное сердце парня согреться от грусти и сожаления.

“Сука, ты не осмелишься”, - подумал он. Прошли века с тех пор, как кто-то мог угрожать ему пистолетом, это никогда не заканчивалось чем-то хорошим.

- Скажи мне или я заставлю. Так или иначе. Это твой выбор.

- Похоже на Зейна, - засмеялся Люк. - Я думал, ты ангелок, вся такая добрая и святая, разве нет? Гарри сказал, что ты ангел в человечьем обличье, что ты слишком хорошая для этого жестокого мира.

- Ангелы теряют крылья, им проходится смириться с холодным и непрощающим миром, в котором они живут, если хотят выжить и защитить любимых.

Люк был уверен, она пыталась сделать голос холодным и не читаемым, прямо как Зейн. И ей бы удалось, если бы не дрожащие руки, из-за которых прижатый к спине Люка пистолет трясся.

Он бы с легкостью повернулся вокруг, выбил пистолет из ее рук и свернул шею. Но он не мог, потому что тогда на него бы обрушилась кара дьявола. Люк не был дураком, Эвелин тоже понимала это.

- Отведи меня к Гарри, пожалуйста, - чуть смягчился голос Эвелин.

- Он не здесь.

- Пожалуйста, я хочу увидеть это собственными глазами.

- Ты заботишься о Гарри?

Эвелин не ответила. Тишина говорила громче слов. Люк уже понимал, что у нее была причина на то, чтобы увидеть Гарри своими глазами. Он молился ради самого Стайлса, что это увлечение было чисто братским.

“Если ты хочешь полюбить кого-то кроме Зейна, пусть это будет Джон. Этому подонку пора умереть. Ради всего святого, держись подальше от Гарри”, - подумал Люк.

- Думаешь, сможешь убить вампира пистолетом? Ты не знаешь, что мы бессмертны? - рассмеялся парень.

- Есть нечто, способное убить вас, кровопийц, - саркастично и недружелюбно ответила Эвелин. - Его дал мне Зейн. Хочешь рискнуть?

- Не думаю, что ты этого хочешь, - напряжение пропитало его голос. - Зейн, видимо, сильно повлиял на тебя. Потому что в данный момент ты не похожа на девушку, которую мне описывал Гарри.

- Вы с Гарри и Зейном друзья?

- Только с Гарри.

- Хорошо, тогда ты точно знаешь, на каком этаже его апартаменты, - Эв прижала дуло пистолета к спине Люка.

“Упрямая сучка, - закатил глаза Люк. Он нажал цифру 45 на панеле, состоящей из мерцающих кнопок. - Прямо как Зейн”.

- Гарри не здесь, ты просто сделаешь себе еще больнее, заставляя меня провести тебя в незанятое и закрытое помещение, - девушка не ответила, но Люк чувствовал, как она тряслась. Он слышал, как билось ее сердце, чувствовал запах страха и слез. - Я Люк Хеммингс, если что. Не думаю, что тебе интересно.

- Эвелин Блэкберн, приятно познакомиться.

- Я знаю.

========== Начало бунта ==========

Как только двери лифта открылись, огромное пространство с высокими кремово-белыми стенами открылось глазам Люка и Эвелин.

Относительно небольшой холл был незамысловато украшен: стояло два стула и несколько горшков с увядавшими в них розами, что являлось как бы намеком на элегантность в комнате.

На один стул – один горшок с цветком. Они были расставлены по обе стороны от глянцево-черной двойной двери.

- Апартаменты Гарри, - объявил Люк, отвернувшись от Эвелин, после чего, та прижала к его спине дуло пистолета. Вампир величественно поднял руки, как если бы он участвовал в какой-то театральной постановке.

- Моя чертова принцесса, теперь, когда у тебя появилось такое тупое желание, я думаю, что сейчас тот самый момент, где ты должна вспомнить свою прекрасную Матерь Божью: сегодня твой пистолет еще может тебе пригодиться. Так что убери его или сделай это прямо сейчас.

Эвелин проигнорировала саркастические комментарии и требования:

- Открой дверь.

- С чего бы это? – прошипел Люк, казалось, еще более волновавшийся о своем положении.

И не зря: Эвелин, в буквальном смысле, держала его под прицелом.

Она бы соврала, если бы сказала, что обжигающий холод металла в ее руках и тот факт, что она может заставить кого-то выполнять ее требования, не приносят ей удовольствия. Это было, по крайней мере, захватывающе.

Это была некая перемена между ролью жертвы в обычной жизни и ролью высших существ, которые получали слишком много внимания.

Неожиданное волнение; раньше Эвелин и не могла себе представить, что когда-нибудь будет крепко держать пистолет в руках, угрожая чьей-то жизни. Это удивило Эвелин почти настолько же, как и Люка.

Она никогда не думала, что способна на такое.

Ее рука начала болеть от тяжести оружия.

Но она подавила в себе желание расслабиться и убрать пистолет на минуту. Вместо этого, она подняла его еще выше и толкнула Люка в спину.

- Ты играешь в опасную игру, - предупредил Люк. – Только потому, что тиран уже несколько раз был у тебя между ног, ты не можешь считать себя чем-то большим, чем маленькой человеческой девчонкой. Это игра в шахматы, где ты – просто пешка. Нет. Ты даже не пешка, ты – пыль на игральной доске, не имеющая никакой силы или влияния. Ты просто та, кого Зейн держит возле себя только ради развлекательных целей.

- О чем ты вообще говоришь? – спросила Эвелин, запутавшись в длинной речи Люка. Что за игра в шахматы? О чем он говорит?

- Видишь, ты ничего не знаешь. Это и показывает, насколько Зейн тебе доверяет, - засмеялся Люк. – На самом деле, Кайнзиус думал, что ты – нечто особенное, нечто большее, чем никчемные люди, - снова засмеялся он. – Кайнзиус предполагал, что ты равносильна Зейну! Он считал, что ты достаточно сильна, чтобы конкурировать с Зейном. Поэтому ты тут! Как же ошибался Кайнзиус!