— Привет.
— Привет,— зайдя, он виновато улыбнулся, протянув нарциссы девушке и тут же закрыв за собой дверь, выпрямившись, чтобы не показаться трусливым или неуверенным. — Это тебе. Я виноват перед тобой, извини.
«Понятно, цветы «на отвали», — заметила про себя Сакура, немного прищурившись и дрожащими руками взяв из его рук цветы. Однако это действительно трогало её. Более того, нет ничего лучше, когда человек, которого ты любишь, больше и лучше всех знает, какие цветы тебе нравятся. По-прежнему улыбаясь, она опустила глаза, закусив нижнюю губу изнутри, — не дай бог, чего в адрес Учихи вылетит дурное. Однако он, наклонившись, поспешил примирительно, с большой нежностью, казалось, именно с той, которая у него накопилась за всё это время, поцеловать Сакуру в щёку.
— Ты не виноват. Если и кто-то виноват, то я, — Харуно бросила на него короткий взгляд, еле заметно улыбнувшись, и вновь поднесла к носу цветы. Крепко прижав их к себе, она кивнула в сторону его обуви, направившись в кухню. — Проходи.
«Понятно, извинение «на отвали», — заключил про себя Учиха, посмотрев ей вслед, и принялся разуваться. Ничего больше не оставалось, хотя Саске рассчитывал… Впрочем, он ни на что не рассчитывал и знал только то, что ему нужно было поговорить с Сакурой о том, что происходит. Первый пункт своего плана — а именно извинения перед ней и дарение цветов — он выполнил. Значит, тут можно смело поставить резкую галочку. А вот второй… Поговорить с Сакурой было делом сложным хотя бы потому, что эти разговоры никогда не заканчиваются хорошо: то ли она будет кричать, то ли, наоборот, он, — но сейчас Саске был спокоен (хотя в дальнейшем за себя не ручался), а вот девушка отличалась какой-то нервозностью и волнением. Значило ли это то, что и она была не прочь поговорить? Несомненно.
Быстро скинув кеды и осторожно оставив их по другую сторону рядом с её сандалиями, он прошёл в сторону кухни по узкому, небольшому коридору. Солнце всё ещё светило ярко из-за горизонта, несмотря на то что было уже далеко за восемь вечера. Оно бросало рыжеватые лучи, больше похожие на расплавленное золото, на всю кухню, в которой находилась девушка, и казалось, что оно светит сюда только по причине присутствия Сакуры в этой комнате.
— Как дела? — тихо спросил Саске, остановившись в дверях и осмотревшись.
Всё такое знакомое и привычное — он чувствовал себя здесь как дома. Здесь витали какие-то знакомые ему запахи: сладкий девичий парфюм, нечто свежеприготовленное заботливыми и родными руками Сакуры, приторный запах только что поставленных в вазу нарциссов. Она трепетно посматривала в их сторону, стоя около кухонного стола, оперевшись на него руками, и еле заметно улыбалась. Было заметно, что Сакуре очень понравился подобный подарок, несмотря на то что они были виноваты друг перед другом.
Сейчас всё было так, как и должно быть. Но атмосфера была, с одной стороны, напряжённой: никто не знал, как начать разговор, в котором они оба так нуждались.
— Хорошо, — заметно улыбнулась девушка, кивнув и переведя взгляд в сторону Саске. — А как у тебя?
— Неплохо, — пожав плечами, он сел за стол, задумавшись.
— Неплохо? — она немного недоумённо посмотрела на него, подняв бровь, но тут же осеклась, отведя взгляд.
Она и сама не могла понять, обрадовало её это известие или нет. То, что у Саске всё, как он говорит, неплохо — возможно, и хорошо, а может, и нет. Ведь у человека, ясное дело, дела должны идти хорошо, а лучше всего — отлично. Стало быть, что-то не так. Сакура и сама понимала, что здесь что-то происходит, но заговорить первой не решалась. Тем более если учесть то, что он мужчина, а значит, он первым должен начинать серьёзные разговоры. Однако Сакура не была так уверена, что хотела разговаривать сейчас, ведь они только что помирились, и вот уже у них начинают налаживаться отношения друзей. А если они станут разговаривать об этих же взаимоотношениях, то непременно вспылят оба.
Сакура направилась к холодильнику, достав оттуда упаковку апельсинового сока, и вернулась к кухонной тумбе, открыв знакомый подвесной шкаф.
— Будешь? — предложила она с лёгкой улыбкой, слегка повернув голову к Саске, замерев.
— Нет, спасибо, — мужчина со вздохом покачал головой, опустив глаза и принявшись изучать взглядом собственные пальцы.
— А я буду, — пожав плечами, Сакура стала откручивать крышку с упаковки.
Она заметно старалась хоть как-то скрыть это напряжение, прогнать его. Заставить Саске заговорить о чём-то весёлом и снова смеяться с ним до боли в животе. Ведь так было всегда, и почему Учиха внезапно стал становиться таким мрачным и пессимистически настроенным после того самого раза, когда впервые за десять лет узнал вкус, запах и тепло её тела снова? Очевидно, его сильно задевала та мысль, что они с Сакурой попросту друг другом попользовались в нужный момент, а теперь стали делать всё так, словно ничего и не происходило.
— Нальёшь? — Сакура, подойдя к нему со стаканом и упаковкой сока, прервала нить его мыслей.
Она неуверенно смотрела на него, словно чувствовала, что мужчина вот-вот сорвётся. Казалось, ещё немного — и он станет говорить грубым голосом то, что так долго держал в себе. Закусив нижнюю губу, Сакура виновато опустила глаза: для неё, несомненно, была тяжела та ситуация, в которой они оказались. Но ведь и Хината сказала правильно: проблему они создавали себе сами, стоило только поговорить и обсудить это — и всё встанет на свои места.
Пожав плечами, Учиха кивнул, придвинув себе стакан и принявшись осторожно наливать сок, наблюдая, как рыжая жидкость постепенно наполняет содержимое. Он скучающим взглядом наблюдал за тем, как наливал апельсиновый, с мякотью сок, подумав, что этот вкус наверняка останется на её губах и, конечно, будет весьма приятно целовать их — если она позволит.
Однако, несмотря на то что Учиха в действительности пришёл поговорить, организм, казалось, брал своё: внизу живота постепенно начинало заметно и знакомо теплеть, едва Сакура, поджав под себя коленки, опустилась рядом с ним. До кончика носа донёсся приятный, сладкий запах парфюма — он был ненавязчивым, но всё-таки настырно пытался влезть в нос и раздразнить рецепторы Учихи. Отведя глаза, он тяжело вздохнул, поставив упаковку с соком на стол — раздался глухой звук, на который Сакура отреагировала дрожью.
— Пей на здоровье, — улыбнулся он, взяв стакан и протянув его девушке.
— Спасибо, — усмехнувшись, она аккуратно приняла стакан из его рук, конечно, не забыв предварительно коснуться его пальцев своими, и принялась осушать его маленькими глоточками.
Холодная жидкость мгновенно заструилась вниз, по пищеводу. Сакура то и дело косилась на него, зная, что он чем-то озабочен. И не просто «чем-то» — эта проблема заботила и её тоже. Опустив глаза в стакан, она продолжала пить сок, а затем вдруг отстранилась, сжав стакан обеими руками и посматривая в его сторону. Но профиль Саске привлекал к себе куда больше внимания: низко опущенные, густые, тёмные ресницы, отбрасывающие совсем лёгкую, но острую, больше похожую на клин, тень на высокие скулы; прямой нос; чуть приоткрытые в задумчивости губы. Каждый раз Сакура открывала для себя новую сторону внешности Саске. Именно в те моменты, когда пристально смотрела на него и когда замечала что-то такое, что не попадалось ей на глаза раньше. Казалось, только сейчас она могла заметить, что около переносицы у него совсем бледная родинка.
— Не за что, сок-то твой, — усмехнулся он, смущённо пожав плечами, и посмотрел в сторону нарциссов. На самом деле Саске знал, с чего начать. Более того, нужно начинать с отвлечённой темы, чтобы не злить Сакуру и не нервировать раньше времени. Он ведь рассчитывал на весьма спокойный разговор без повышения тона. Правда, проигнорировал то, что внутренне сам над собой посмеялся, едва подумал о разговоре без повышения тона. — Понравилось сидеть с моей рубашкой?
От такого девушка даже подавилась соком, закрыв губы ладонью и принявшись откашливаться, зажмурившись. Вообще-то, Саске не думал, что столь простой вопрос возымеет такой эффект, и по такой реакции было очень даже понятно, как Сакура вела себя рядом с его рубашкой. На самом деле она не хотела так перед ним открываться, просто так вышло, что она неудачно стала пить сок в самый неподходящий момент. Густо раскрасневшись, Харуно отвернула от него голову, наконец откашлявшись, и вздёрнула нос.
