Так и закончилась борьба двух королей этого царства: вцепившись друг в друга, пропитанные кровью, они оба доживали последние минуты жизни, следя за тем, чтобы никто из них не смог выйти из смертельного клинча.

Кочевник не видел, как испустили дух эти могучие хищники - ещё в тот момент, когда оба зверя добивали друг друга, он уже со всех ног бежал подальше от этого места. Пробежав два квартала на одном дыхании и вбежав в очередную пятиэтажку, он словно пролетел все этажи и забежал в первую попавшуюся квартиру наверху. Внутри он нашёл письменный стол и, только когда он резким хлопком закрыл дверь и загородил её столом, свалился прямо на месте, жадно ловя ртом кислород и чувствуя вырывающееся из груди сердце.

Он бывал в разного рода передрягах, но в такой - никогда. Лёжа на спине и пытаясь нащупать флягу, он вдруг истерически засмеялся. Он был жив. Он был ЖИВ! Раньше Кочевник не сильно ценил свою жизнь, получая удовольствие от чувства опасности, но сейчас, когда была задача, которую он поклялся выполнить не только призрачному духу, но и самому себе, смерть была недопустима. А то, что он столкнулся с двумя 'альфами' и ушёл, потратив лишь полмагазина из автомата и кучу нервов, вызывало у него всё новые и новые приступы смеха. Его оборвал протяжный собачий вой с той стороны, откуда он убежал, проникнувший через бетонные стены. Внезапно, Кочевник перестал смеяться и вновь стал хмурым.

Он понял, что для этих двух могучих существ были несправедливые, но вполне ожидаемые похороны в желудках жалких трусливых псов, ожидавших исхода боя и лишь потом пришедших полакомиться свежим мясом, когда сильные больше не встанут для ответа.

'Место для ночлега...достаточно высоко. Достаточно безопасно. Нужно забыть этот день...'

Положив на пол плащ и сумку под голову, он лёг, достав из кобуры обрез и кладя рядом, закрыв глаза, насильно стараясь уснуть. Лишь к утру он ушёл в забытье на недолгое время, но вскоре пришлось вставать. Собравшись, он вышел из комнаты и поднялся на крышу, узнать, далеко ли до цели. Увидев через бинокль вдали маленькую точку, являющейся Двадцать Третьим, он покинул место ночлега и пошёл дальше, уже не сильно беспокоясь за дорогу - ведь главные охотники мертвы, а с мелюзгой уж он справится. На крыше он решил посмотреть на место вчерашнего сражения за его тушку - как и ожидалось, не осталось даже скелета. Лишь крупное красное пятно напоминало о том, что за ужас был прошлым днём.

Дороги Истины.

Глава 4: Крест

Мерное тиканье раритетных настенных часов звучало в стенах кабинета, пробираясь глубоко в мозг, мешая думать, но одно Кочевник всё же успел осознать - его ближайшие планы пошли вверх дном. Всё тот же интерьер, всё те же десятки папок, лежащие на бордовом столе с тонкими извилистыми ножками и такой же тумбочке рядом, но в кожаном кресле, закинув ногу на ногу, на него смотрел совсем не тот Серый, которого он планировал увидеть.

За столом, с деловым видом попивая чашку кофе и закусывая небольшим кусочком шоколада, что было крайним дефицитом, сидел человек, которого Чужой никогда прежде не встречал, а это значит, что решение ситуации с поездкой могло затянуться на некоторое время, и это - в лучшем случае. 'Хоть бы сесть предложил, жуёт сидит', - кивнув в знак приветствия, он стоял внутри небольшого, но элегантно обустроенного кабинета, в котором вся обстановка была в приятном глазу духе викторианской эпохи, настолько точно переданной, что были поклеены даже обои поверх металлических стен: коричневые, с золотистыми узорами, всё как полагается. Довольно дорогая роскошь и в прошлом мире, а теперь ему не хотелось даже задумываться о том, чего это стоило для обычного человека, ведь он был уверен, что Серые прежним владельцам ничего не платили. Только вот ощущения теплоты и уверенности, которая была при подполковнике Торцеве, с которым он познакомился несколько лет назад, словно не бывало.

Попивающий кофе был ему полная противоположность: щуплого телосложения, бледный, его голубого цвета глаза на тощем вытянутом лице казались такими большими, словно Кочевник собирался заговорить с рыбой, непонятно каким образом став похожей на человека.

'Крыса штабная...куда ты дел здоровяка?'

С подполковником он был знаком довольно давно: это был открытый, довольно жизнерадостный, по меркам Серых, человек крупного, молодецкого телосложения, который, благодаря своим заслугам, из капитана войск прошлого мира добился своего положения в новом. Удивительно было, как он, при своем-то характере, не был Красным, но это Кочевника мало волновало. Но зато он помнил радушие и гостеприимство, с каким тот встретил ещё относительно юного, отощавшего от бессонных голодных ночей Кочевника, когда он попал к ним в поисках любой работы, за которую можно было добыть хотя бы еды. Пыльной бутылки, города Красных неподалёку, где нынче господствует 'Берет', не было - вояки тогда жёстче следили за безопасностью, не давая никому, кроме своих людей, проходить ближе, чем на десять километров мимо форпоста, не говоря уже об основании поселений. Тогда у них было больше людей. 'Тогда везде ещё было больше людей...'

Он чудом выжил в те времена: проходящий мимо патруль нашёл Кочевника в одном из разваленных коттеджей в километрах четырёх от Двадцать Третьего, дрожащего около костра от холода и кровотечения, и привели, а точнее, притащили к управляющему - решить, что с ним делать. Так как Кочевник прошёл через условный периметр, его полагалось расстрелять на месте ещё там, в развалинах, но уже тогда к Чужим постепенно выстраивалось особое отношение, и вояки решили притащить его на 'суд старших'. Когда Торцеву притащили почти безжизненное тело Кочевника прямо под стены барака, в котором был его кабинет, он тут же выскочил, на ходу браня солдат и прикидывая количество нарядов за проявление инициативы, но, взглянув на Чужого, передумал, и направил его в медпункт. Там Кочевник на время заснул, когда ему обработали раны и оставили отдохнуть, а проснувшись, обнаружил свежую одежду гражданского покроя, какую носят обычные работники и жители Серых, а так же коробку сухпайка. 'Разглядел я в тебе что-то...вроде и не пацан уже, грязный весь, помятый, как с-под задницы, а в глазах душа видна ещё молодая. Пожить тебе нужно, понимаешь? Потом рассчитаемся, не дури мне голову', - такими словами на следующее утро его встретил Торцев в своём кабинете за горой бумажной работы, крепко пожав руку и улыбаясь доброй, широкой улыбкой человека, который успел повидать многое, но при этом не стать диким зверем. Кочевник был обязан ему жизнью, и понимал это...

Сухой деловитый кашель незнакомого управляющего вернул его в реальность. Взглянув на три звезды с двумя полосками, пришитыми поверх тощих плеч в городском камуфляже, он решил начать разговор первым:

-Здравия желаю, полковник...

-Брокс. Полковник Брокс, Кочьевник, - с заметным западным акцентом сказал Серый, вновь отхлебнув из чашки. Небрежным жестом руки указав, что можно присесть на маленький железный стульчик напротив него, он продолжил: - как видите, я с Вами уже знаком, только, как говорится, заочно.

-А где Торцев, ушёл на пенсию наконец? - Кочевник присел на предложенное место и сразу почувствовал себя некомфортно. 'Этот стул словно из камеры пыток принесли...а может быть и так...' Он надеялся хотя бы на то, что тот ещё в городе и сможет замолвить словечко за старого приятеля. Но надежды обернулись прахом. Ни капли не изменившись в лице, полковник, всё так же попивая кофе, ответил:

- У нас нет отставки. Мы работаем во славу ауэ грейт...кхм, нашей великой расы всю жизнь. Подполковник Торцев отправился в Первый по срочному вызову и с тех пор его никто не видеть. Судя по найденным останкам его людей, а вернее того, что от них осталось, подполковник Торцев 'ки-а-эй'. Теперь я исполняю обязанности Начальника городской управление, так что прошу назвать причину Вашего появления в стенах этого города или покинуть мой офис. Я очень занят на данный момент.