-- У-ах! -- Маана передёрнуло от бодрящего наслаждения. Шёрстка на спине Раву вздыбилась. Пееро фыркнул и горячо выдохнул.

В это время Коввил уже хлопотал возле заро.

Склази к тому моменту и след простыл.

Раздался звон стекла -- с грохотом вылетело окно. С улицы донеслись крики и колокольный набат.

Маан с Коввилом подхватили Лэриса ра'Дора под руки и двинулись к выходу...

Глава 1

0 . Куриная лапа

Н. Д. Конец зимы. 1165 год от рождения пророка Аравы

Хаггоррат. Старо-Матиоронский тракт.

Место, куда направил свои стопы Гейб Ваграут, располагалось немного правее старо-Матиоронского тракта, делающего здесь крутую петлю и огибающего три горных отрога кривой рогатиной выдающихся в пустоши. Именно между двух из этих отрогов в нареченных народом Куриной лапой и находились руины древнего поселения, названия которого давно уже никто не помнил.

Здесь в небольшом домике, построенном охотниками за вильнами, находилось временное пристанище с добровольно пополняемым запасом провизии, одежды и прочего скарба, всего-всего, что могло понадобиться одинокому путнику, уходящему в пустоши. Здесь переживали непогоду, отлёживались, залечивая раны; здесь же оставляли новости и записки друзьям, а иной раз даже посылки.

Именно для того чтобы проверить свой тайничок Гейб туда и направлялся.

...Со своими новыми друзьями он расстался на развилке у небольшой рощицы на холме. Они собирались разбить лагерь и приготовить еды. Предполагалось, что путешественники проведут здесь целый день; надо было хорошенько отдохнуть перед длинным переходом -- следующий участок считался самым опасным на всём пути от Гасора до Охома. Гейб собирался присоединиться к ним ближе к вечеру, порадовать свежими новостями и диковинными фруктами, росшими в одичавшем саду неподалёку от древних развалин...

Гейб удобно устроился в кустах среди валунов и наблюдал за дорогой.

Беспокойство его началось с того как вечером позапрошлого дня путники увидели впереди по направлению к Охому огни двух костров.

Свой лагерь они разбили в укромном местечке с трёх сторон защищённом наваленными друг на дружку рыжими валунами и первый раз за всю дорогу выставили ночной караул. Утром следующего дня увидели на тракте тэнтованную телегу и двух конных при ней. К обеду ещё одну. Дальше хуже -- на следующий день количество проходящих по тракту телег возросло до четырёх; людей в общей сложности насчитали больше десятка. И это в местах, где и одного-то попутчика даже в лучшие времена не встретить.

Это массовое "поломничество" неизвестно куда и зачем, которому они стали свидетелями за последние двое суток не могло не обеспокоить Гейба Ваграута; естественно что ему захотелось проникнуть в суть происходящего, тем паче что телеги и люди в них следовали в том же направлении что и он...

***

Под горой, за камнями, шумно журчала ручей.

-- Я за водой, -- Левиор взял большую тыквенную баклажку и начал спускаться по тропе.

-- Погоди, я с тобой.

-- Останься, -- крикнул он Кинку, но было поздно -- внизу у ручья копошились пятеро мужчин, нуйарцы: отец семейства и четверо его великовозрастных сыновей. Мамаша и двое пацанят суетились у костерка, тот что постарше возился с упряжью (неподалёку паслись две стреноженные лошади), младший собирал хворост.

При виде незнакомцев лица у взрослых посуровели.

-- Здоровья и блага, -- поприветствовал их Левиор. -- Как дела ваши, уважаемые?

Папаша отложил лоток полный песка и мелких камушков, вытер лоб.

-- Плохо, -- сказал он.

-- Что так?

Они промолчали.

-- Чем это вы занимаетесь, дядьки, -- весело спросил Кинк.

-- Бельё поласкаем, -- ответил зеленобородый, видимо старший из сыновей.

Остальные зареготали.

-- Шли бы вы отседа, устали мы сильно, нет охоты лясы точить, -- говорящий это поднял угрожающе кирку и двинулся в их сторону, -- а вот морду кому-нибудь разбить, это по настроению, всегда пожалуйста.

-- Мы всё поняли, -- попятился Левиор, миролюбиво вскидывая руки. -- Нам неприятности не к чему. Уже уходим.

Они быстро поднялись на холм и начали собирать лагерь, но не успели -- четверо старателей поднялись следом и направлялись к ним.

Лохмоух увидев незнакомцев замотал хвостом и заржал, так истошно что у Левиора заломило уши.

-- Иди к нему, успокой, -- сказал он. -- Вам что-то нужно уважаемые? -- Он поднял с земли посох и нож -- его бросил Кинку.

-- Положь палочку, Белый, ты нам не нужен. Забирай мальчишку и дуйте отседа, пока целы, -- сказал зелёнобородый. -- Добро только оставьте.

-- И нож мальчишка пусть бросит, -- указал безбородый и даже безусый (подобное отсутствие растительности на лице для нуйарцев нонсенс), далеко не самый старший но самый здоровый из братьев.

-- Не дождёшься, -- огрызнулся Кинк, сноровисто отвязывая ослика Лохмоуха.

-- Смелые, -- осклабился папаша семейства. Он вскарабкался на холм последним и теперь стоял тяжело дыша, согнувшись и уперев ладони в колени.

-- Эт мы щас поглядим, -- зеленобородый вышел вперёд, воинственно выставил кирку. -- Ой, -- вдруг оступился он. Сделал широкий шаг и чуть не грохнулся в грязь. Устоял, опершись на кирку. Но уже на следующем шаге подвернул другую ногу и снова (вот ведь чудо) устоял. А на следующем шаге опять...

-- Отойди, Дууд, -- оттолкнул его плечом, спешащий следом здоровяк. Но поскользнулся сам и растянулся, ткнувшись носом в грязь. -- Ну мы тебе сейчас, -- забулькал он, почему-то решив что Левиор виновен в его и брата неустойчивости.

И правильно, надо сказать, решил.

Ещё двое братьев неожиданно для себя обнаружили что почти по колени ушли в землю.

Зеленоволосый тем временем так и брёл спотыкаясь будто калека, матерясь и усердно сопя носом, с трудом отдирая от земли подкашивающиеся ноги.

Левиор приободряющее улыбнулся Кинку, подбросил посох и крутанул им выписав в воздухе свистящую восьмёрку.

-- Так нам уйти или остаться?

-- Идите с Гальмонорокимуном, брат. Идите, прошу, -- заверещал папаша, сообразив что нарвались они не на того кого надо.

-- А добро? -- глумливо вопросил Кинк. -- Оставить или забрать?

-- Сука! -- прохрипел зеленобородый валясь от изнеможения на землю так и не дойдя до Левиора каких-то пару шагов.

Остальные стоически молчали.

-- И помощь моя не требуется? -- спросил Левиор.

-- Спасибо, брат, -- устало выдохнул отец семейства, -- сами как-нибудь управимся.

Зеленобородый уже рычал в бессильной злобе и рвал пожухлую траву руками.

-- И вам спасибо, -- Левиор отложил посох и начал собирать вещи, -- пусть Великая Рыба будет к вам благосклонна.

...Они ушли. Левиор так и не отпустил братьев-нуйарцев и их папашу, решив что такое хамло надо приручать к хорошим манерам и недолговременное (дней так с пято?к) заточение под открытым небом пойдёт им только на пользу.

***

То, что эти люди сотворили с их бывшим убежищем, постоялым двором назвать было трудно. К старой крытой дранкой лачуге аккуратно вписанной в склон горы, была пристроена ещё одна -- свежий камень и солома на крыше резко контрастировали с рыжиной и серостью старых. Добавились навес со столбами, сарайчик и открытая конюшня. И вывеска -- на деревянной доске три жирные сходящиеся внизу линии и надпись, настолько кривая, что суть мог понять даже тот, кто и читать никогда не умел: "Куриная лапа", и ниже мельче, но от того не ровнее: "еда и постой".