Сказано во всех Писаниях, что гордыня — грех смертный. Прошу прощения у богословов за вторжение на их поляну, но, на мой неискушённый взгляд, смертный грех отличается от обычного немедленным воздаянием. Без всяких Страшных Судов и прочих Апокалипсисов, прямо сейчас, в режиме он-лайн — хрясть по глупой башке! Хоть на обжору посмотрите: еле ходит, еле дышит. Для греха гордыни неотвратимость наказания давно народом подмечена. Через пословицу: «бодливой корове Бог рог не даёт». Трудно, бизнесюку пройти в игольное ушко, отделить законную гордость, которая делу лишь на пользу, от разрушительной гордыни. Не сумевших, продолжающих «гнуть пальцы» раньше времени и не в ту сторону, неизбежно ждут потери. А затем нелепая и страшная смерть. Пойди, приятель, на любое провинциальное — да что там! — и на столичное кладбище: сколько там могил молодых, полных сил мужиков 30–40 лет. Много жертв пьянки, аварий и прочей «бытовухи». Но не ошибусь, если скажу, что больше половины погибло в бизнес-разборках. Сейчас это редко чистый криминал, когда банды делят сферы влияния, а «подкрышёванные» бизнесюки попадают под раздачу. Времена уже не те. Сказано же: «Пацаны, не стреляйте друг в друга; вам нечего в жизни делить» (©Михаил Круг). В смысле, всё уже поделено. Теперь разборки чаще всего идут между бизнесюками. Как всегда: кто-то кому-то что-то задолжал, отдать вовремя не смог — и понеслось. Бандиты и полицаи-менты подключаются в процессе. Кстати, по итогам кризисов 2008–2011 и 2014–2015 гг. могилок прибавилось.[27]Создаётся ощущение, что бизнес — это война.
Скажу страшное: во многом бизнес виноват сам. Средний слой всегда тянется за элитой, подражает ей, обезьянничает. Над этим ещё 350 лет назад (1670 год) Жан-Батист Поклен (Мольер) смеялся. В комедии «Мещанин во дворянстве». Российские бизнесюки комедий не читают. И дурной пример гордыни и наплевательства, списанный с повадок крупного бизнеса «лихих 90-х», оказался весьма заразителен. На самом деле, это блатные нравы. В 1990-е бизнес в России оказался переплетён с криминалом и неотделим от него. Ослабло государство, допустило, попустило; руки не доходили. А, возможно, кое-кто из власти так и задумывал. Вот и запрыгали обезьяны, причём с двух сторон. Верхний слой, крупный бизнес, «крупняк», оказался под «опекой» криминальных авторитетов. Это волки, но умные, потому вежливые. Они осознают свою силу, им не надо выпендриваться. За них это «шестёрки» делают. Короля всегда играет свита: и в комедии, и в жизни. Но средний и малый бизнес — эти-то куда?! — оказался под опекой «шестёрок». Шпаны, о которой авторитетные товарищи сложили меткую пословицу: «пальцы веером — сопли пузырём». По мощам и елей; по греху и кара. Тройная. Великим страхом ныне расплачивается российский бизнес за презрение к людям, малиновые пиджаки и гнутые пальцы 1990-х. Кого из уважаемых крупных предпринимателей ни возьми, у всех в шкафу скелет. Да не один, а целый погост. Попросят, например, кристально честного российского миллиардера Михаила Прохорова возглавить политическую партию. И сразу возникнет в депутатском списке партии человек с судимостью, готовый любому «сломать ногу». А дружба между ним и новым партийным лидером такая крепкая, что даже всемогущая Администрация Президента РФ ничего сделать не может. Скандал![28]
Другой кристально честный российский миллиардер, Роман Абрамович, обвиняет Бориса Березовского, бывшего высокопоставленного чиновника, бывшего миллиардера, а ныне и бывшего человека: улучшили покойничка[29]. Как известно, Березовский сбежал в Лондон, а в РФ был заочно осужден, и не за какое-нибудь уклонение от уплаты налогов, а за политическое и физическое крышевание. Сиречь за организованный бандитизм и связи с террористами.[30] И ладно бы обвинял в жёлтой прессе! Никак нет: режет правду-матку в Высоком суде Лондона. А английский судья, её честь Элизабет Глостер (ещё и баба; вот проклятая эмансипация!), всё это слушает, париком высоким покачивает. Новые слова в английский язык вводит: krysha; otkat. Прямо так и употребляет; без перевода. Как раньше sputnik. Суды с участием кристально честных крупных российских бизнесменов идут по всему миру: от Нью-Йорка до Пномпеня (Камбоджа).[31] К 2015 году их количество и скандальность перешли в качество. Это не только моё мнение: вот слова эксперта с места действия; из первых рук.[32]
Дмитрий Гололобов. «Конец эпохи экономических беженцев».
«Вчера Кассационный суд Франции принял судьбоносное для российской правовой системы решение: было окончательно решено выдать России известнейшего банкира-политбеженца Мухтара Аблязова и бывшего министра финансов Подмосковья Кузнецова. Обоим не удалось доказать высшему суду Франции, что их дела политически мотивированны и что в России их будут пытать калёным железом. При этом, Франция не отдаёт Мистрали, а вот российских экономических беженцев — пожалуйста. Учитывая размер фигур и размах их деяний, можно сказать, что эпоха этих самых политико-экономических беженцев подходит к закономерному концу. Чем же отличается то фантастическое заоблачное «вчера», когда Борис Абрамович добился от британцев выдачи ему политубежища и, фактически, соорудил «зонтик» для десятков россиян, бежавших от режима в Европу, от сурового сегодня?
Во-первых, в результате нескольких прошедших в западных судах громких судебных процессов, в которых участвовали известные всем и каждому олигархи, западные юристы и общественность имели возможность ознакомиться уже не с документами, подготовленными прокурорами и следователями за казённые зарплаты, а с заключениями, над которыми работали весьма уважаемые на Западе юристы и эксперты. В результате только у слепоглухонемых людей не могло возникнуть ощущения, что их правительства как бы невзначай пригрели на груди дюжину-другую весьма ядовитых змей. И в ближайшее время выдача гарантирующих от экстрадиции политических убежищ «новым экономическим беженцам» грозит превратиться в такое же редкое явление, как высадка американцев на Марс. Позиция Запада теперь проста: «Пусть эти русские сами разбираются со своими правами человека и своими «как бы» преступниками, мы им уже помогли, а сейчас у нас своих дел невпроворот».
Во-вторых, брызги нефтяных и газовых доходов, наконец, долетели в отдалённые углы Следственного комитета и Генеральной прокуратуры. Вместо отсылки плохо переведённых на английский и другие языки бумажек следователи стали привлекать профессиональных юридических консультантов в тех странах, где намечаются «стратегические» экстрадиции. Иногда официально, а иногда и не совсем. И качество экстрадиционных материалов резко улучшилось, западные прокуроры стали уверенней, а судьи начали вникать, что, оказывается, в России сажают не только исключительно «политических», но иногда даже настоящих мошенников.
В-третьих, знаменитая российская пенитенциарная система, несмотря на усилия правозащитников, больше не внушает Западу неприкрытого ужаса. Да, несколько лет, благодаря «делу Магнитского», Запад был серьёзно озабочен, что в российских тюрьмах просто так умирают люди, и никто это не расследует. Но после того, как самый известный российский политзаключённый — Ходорковский, выйдя на свободу, заявил, что современная зона — это «не ГУЛАГ, там не голодно и не холодно», очевидно, вряд ли западные судьи теперь будут думать, что экстрадиция человека в Россию есть прямая ссылка в девятый круг Ада, откуда не возвращаются. А что касается смерти заключённых, так с 1990 года в британских тюрьмах умерло около тысячи человек, причём за непрофессионализм был наказан всего один причастный к этому полицейский. И ведь никто не утверждает, что сидеть в британских тюрьмах опасно для жизни.
Наконец, в-четвёртых. Несмотря на продолжающуюся критику, в России появились хоть и плохенькие, но более-менее понятные «правила предпринимательской игры». И Запад об этом знает. В начале благословенных для «экономических беженцев» нулевых, когда олигархов и прочих предпринимателей пытались привлечь за то, что они «предпринимали» в штормовые 90-е, действовала простая формула обвинения:
